Пиус, Лилил и Джозиз сидели возле огромного камина в общем зале. Камин все еще разжигали, вот и сейчас вокруг дров шевелилось пламя, и ребята думали о том, как бы взять всю охапку орущих детишек с палками да и швырнуть в огонь. Два полных мальчика сейчас как раз прятались за креслами рядом. Этих двух Пиус помнил еще с первого дня их приезда и их мать, напоминавшую большую бочку, самую громкоголосую фурию в отеле, что выяснилось впоследствии в спорах между родней. Не по примеру матери братья, притаившиеся за креслами, всегда были тихонями, по крайней мере, молчаливы, и потому не считались самыми страшными созданиями. А еще у них почему-то всегда были "лучшие" палки, более всего похожие на оружие, где-то им удавалось такие раздобыть.

Некоторое время в общий зал никто не забегал, братьям надоело ждать, и они помчались в холл. Послышались новые крики.

— Уж лучше бы родители по-прежнему боялись, что по отелю разгуливает Орден Пяти, — сокрушенно произнесла Джозиз, потирая виски.

Пиус хотел что-то добавить в адрес своих родственников, но только открыл рот, как вдруг застыл. Его прервало идущее от камина урчание. Это был звук, как будто у кого-то сводит живот от голода, только очень громкий. Ребята уже знали, что это означает. Они вскочили со своих мест и бросились в холл.

— Рэни, Клайвель, камин урчит! — поднял тревогу Пиус.

Один из братьев-близнецов, который был ближе к двери в подсобные помещения, побежал туда. Второй, как и ребята, встал возле колонн. Они стали наблюдать за камином, который урчал все протяжней и громче. Через недолгое время из подсобных помещений вернулся один из близнецов, с ним был служащий, и у каждого в руке было большое ведро с расплескивающейся водой. Они насколько возможно с такой ношей быстро двигались к камину. Когда огонь залился водой и поднялось облако дыма, сюда еще подтягивался отстававший господин Ривилиан, он шел медленно и как всегда горбясь, но ведро нес уверенно, не расплескивая содержимое. Отказался от помощи, предложенной с разных сторон, в том числе ребят, и стал поливать оставшиеся языки пламени. Камин потушили во время, потому что в следующее мгновение из трубы раздался крик и оттуда на бревна упал мужчина. Он тут же поднялся и, шатаясь, стал выходить из дыма. Его поддержали за руки и усадили в одно из кресел. Мужчина был достаточно потрепан со всполошенным лицом, несколько зрителей собралось вокруг, он обвел всех взглядом, никуда не нацеленным, и изъявил желание поесть. Ребята уже в холле услышали, как у него интересуются, не сломано ли у него что. Они вернулись на свои места, где сидели до инцидента. Дым рассеялся, и в камине остались только обугленные мокрые бревна.

— Наверняка Клоп, — изрек Пиус.

— Мне кажется, в прошлый раз из камина тоже он вылетал, — сказала Лил.

— И в третий раз вылетит, а из отеля не уедет.

Многочисленных родственников Пиуса находили в самых неожиданных местах. После того, как они где-нибудь исчезали, проходило время, отель выбрасывал их обратно, только где Клопы покажутся в следующий раз, оставалось загадкой, и где пребывали, тоже объяснить никто толком не мог. Их упорство ждать смерти деда стало особенно задевать Пиуса, когда из отеля выехали Авена Клоп с мужем, единственные родственники, с которыми тот всегда был рад столкнуться. Они оставили свои координаты, сказали, чтобы он связался с ними в любое время, когда пожелает. И забрать его в гости они всегда будут рады, он может и жить у них, если захочет, допустим, если Коэла Клопа не станет, а жизнь в отеле покажется непривлекательной. Пиусу было приятно, что он имеет возможность такой спокойной и без сомнений замечательной жизни. Но он также осознавал, что у него есть связь с отелем, конечно, отель избрал его, дал четыре испытания, но дело не только в этом, было еще что-то личное, что он сам ощущал. Возможно, то было просто желание иметь связь. Но тогда это отличало его от Глэты, он чувствовал свое место здесь и сейчас как никогда.

— Теперь из-за этого путешественника, даже на огонь не посмотреть, — загрустила Джозиз. — Куда пойдем, на улицу? Или в ресторан, послушаем? Может, тот рассказывает, как все это время блуждал по зеркальному лабиринту.

Лил была за ресторан, она уверяла, что приближалось время перекусить.

Проходя по холлу, они увидели воинствующего мальчишку. Тот нашел длинную палку, из которой намеревался смастерить ружье, для чего с остервенением бил ей обо все подряд, а еще пробовал переломить ее, наступая ногой, но палка была довольно крепкой. Всегда невозмутимый Рэни, а может, всегда такой же невозмутимый Клайвель смотрел на сорванца, тем не менее, жутковатым взглядом, когда тот атаковал стены. Служащий за стойкой регистрации, уже убедившийся в бесполезности словесных замечаний, как-то особенно тщательно поправлял перчатки на руках, наверное, тем недоставало зажатой в них шеи мальчугана.

В ресторане Лил заказала для себя большую порцию фисташкового мороженого. Пиус с Джозиз ограничились тем, что впоследствии воровали у нее из мороженого насыпанные цукаты. Мужчина, выпавший из камина, ел с аппетитом два полноценных ужина, однако молча, никому не рассказывая о своих приключениях, все его беды, похоже, заключались в чувстве голода.

Друзья заметили, что в ресторане находится гном Бамбур. Они хотели помахать ему в знак приветствия, но отвлеклись на истеричный детский плач, раздавшийся из холла. Такой плач возникает, когда ребенок резко и неожиданно становится несчастен. Тут в ресторане появился Снук, он смотрел в сторону лестницы наигранно беспокойным взглядом и цокал языком. Ребята спросили, что стряслось.

— Так, небольшой несчастный случай. Какой-то мальчишка лупил палкой по перилам. Я спросил, зачем он это делает. Он ответил, что хочет сломать палку. Я спросил, хочет ли он, чтобы я помазал ее волшебной мазью. Он согласился. Мне тюбик сейчас дали, собираемся убрать поленья из камина, его пока решили больше не зажигать. А мазью требовалось дно натереть, у нее эффект интересный, намазанный предмет пружинит. Эффект правда классный, только что видел. Со всего размаху по ступенькам! Даже не жалко, что весь тюбик угнал.

Снук хотел пойти на кухню к Лирудж, но проходящий мимо официант сказал, что ее там нет, тогда служащий ушел. А ребята, все-таки поймав взгляд Бамбура, кивнули друг другу. Через некоторое время гном закончил трапезу и подсел поближе к ним за соседний столик. Он набил табаком трубку, но похлопав себя по груди, раскуривать ее не стал.

— Как дела, ребятки? — весело спросил он.

Дети ответили, что у них все хорошо.

— Извините, господин Бамбур… — начала Лил, но гном замахал руками.

— Ой, пусть меня вон тот старикан господином Бамбуром завет. А такая девчушка может обойтись без господина.

— Скажите, Бамбур, а почему вы и мастер Гамбри все время куда-то уезжаете? Вас или вместе или поодиночке нет, а потом вы возвращаетесь.

Пиус и Джозиз напряглись. Частые отлучки этих двух постояльцев были темой, которую они обсуждали в своем кругу. Это были их подозреваемые (не такие, конечно, как Черный Плащ, который выдавал себя с головой). Лил же запросто взялась разобраться, что стало неожиданностью. Все следили за Бамбуром. А тот поглядел по сторонам и подсел еще ближе.