Мозг начал анализировать то, что он говорил, а боль постепенно вытеснил страх, смешанный с чувством вины.

– Ты не спал с ней? – хрипло спросила я.

Николас откинул голову назад и тряхнул мокрыми волосами.

– Ненавижу, когда ты спрашиваешь меня об этом, но буду откровенен. Ноа, все произошло настолько быстро и оказалось так запутано, что я должен тебе кое-что объяснить. Попробуй понять меня… – Ник умолк на пару секунд и пристально посмотрел на меня, словно желая подчеркнуть искренность своих слов. – Я никогда, настаиваю, никогда не изменял тебе ни с кем, мне даже не приходило в голову сделать это, и такого не случится со мной в будущем, Ноа.

Я почувствовала огромное облегчение, которое будто бальзам исцеляло мой израненный разум и разбитое сердце.

– Но… Брайар сказала мне… – начала я.

– Ноа, я вел себя с Брайар как дерьмо… мне следовало признаться тебе раньше, прости! Нам тогда было ужасно плохо, мы очутились на краю пропасти, и я не хотел усугублять ситуацию, выкладывая тебе, что она забеременела, когда мы были совсем глупыми. Тем более я боялся рассказать, что Уилл заставил ее сделать аборт во избежание скандала. Я испугался, что ты не поймешь. Все произошло стремительно, я не успел ничего осознать. Но расплачиваться пришлось Брайар…

Отец Николаса заставил ее сделать аборт? Брайар сказала, что на нее надавил Ник.

– Ты не спишь с ней?

Николас выругался и взглянул на меня в упор.

– Я не сплю ни с кем, кроме тебя, Ноа. Да, я еще не заслужил твоего доверия и понимаю это. Но мы справимся, вместе мы все преодолеем.

У меня закружилась голова… Брайар лукавила? Николас не изменял мне?

Я вновь почувствовала такое облегчение, что слезы покатились по лицу. Николас привлек меня к груди и нежно обнял.

Я обняла его в ответ. Моя ненависть улетучилась, меня переполняла любовь. Ник – любовь всей моей жизни. Вектор в мозгу сменился менее чем за секунду.

– Что нам делать, Ноа? – беспомощно спросил Ник и погладил мои влажные волосы и спину.

Я настолько замерзла и была так обескуражена, что, когда Ник спросил разрешения войти в апартаменты, просто кивнула, передав инициативу в его руки.

Когда мы вошли в апартаменты, я заметила, что ничего здесь не изменилось. Я запаниковала. В гостиной царил хаос. На столе красовались пустые бокалы вперемешку с косметикой, на диване валялась одежда, на полу была раскидана обувь… Комната выглядела так неряшливо, что я принялась навязчиво наводить порядок.

– Ноа, что с тобой?

– Мне нужно прибраться… надо все отмыть… я…

Ника взял меня за плечи и развернул к себе.

– Ноа, успокойся, хорошо? – сказал, внимательно глядя на меня.

Вдруг я почувствовала животный ужас. Испугалась, что сейчас Ник узнает о моем проступке, и почувствовала тошноту.

– Ты дрожишь, я тоже замерз. Давай примем горячий душ и заберемся в кровать, Рыжая? Можем отложить разговор до завтра…

Я замотала головой, чувство вины убивало и разрывало на части. Мне безумно хотелось снять одежду и смыть с себя всю грязь, но я не могла этого сделать перед Николасом. Теперь я не могла даже смотреть ему в глаза.

Он признался, что ни с кем не изменял. Ему это никогда не приходило в голову. Он поцеловал Софию и ни с кем не спал, да и что такое поцелуй по сравнению с тем, что сделала я? Ничто.

– Николас, я…

Николас обеспокоенно посмотрел на меня, и я поняла: он что-то заподозрил, осознав мое плачевное состояние.

– Где ты была, Ноа? – Похоже, Ник ни в чем меня не упрекал, просто с любопытством наблюдал за мной. – Дженна звонила тебе, как и я, кстати, я даже говорил с твоим другом из университета… где ты была?

Я покачала головой и на миг зажмурилась, словно это могло спасти меня от новой катастрофы.

– Я… ну… – залепетала я с запинкой.

Николас молчал. Прежде чем он успел сделать собственные выводы, мой телефон зазвонил той нелепой мелодией, которая только усилила и без того невероятно сюрреалистичную ситуацию.

Николас выхватил у меня из рук сумочку и вытащил телефон, чтобы проверить, от кого поступил вызов.

– Почему он тебе звонит? – Голос Ника прозвучал так холодно, что я поежилась.

Боже мой! Мне стало так плохо, что я испугалась пуще прежнего и бессознательно попятилась.

– Почему он звонит тебе, Ноа?

– Николас, я…

И одного взгляда хватило: он понял, что произошло.

– Скажи мне, что то, о чем я думаю, неправда, – выдавил Николас с горечью.

Я ничего не ответила. Я отдала бы что угодно, лишь бы исчезнуть отсюда, из этой квартиры, из этого мира… и просто перестать существовать.

– Пожалуйста, Ноа! Скажи, что на тебе не его одежда! Скажи, что это мои дурацкие фантазии… Прошу, Ноа! – закричал Ник и схватил меня за руки.

Его прикосновение вывело меня из ступора, однако я не шевелилась. Я лишь стояла, глядя на него, а слезы катились по моим щеками и падали на пол. Как бы я хотела провалиться сквозь землю! Вот где я должна находиться в этот момент, вот к чему меня привели собственные демоны, недоверие и вереница проблем.

– Прости, – прошептала я извинение, даже не зная, услышал ли он меня.

Но он услышал, поскольку в то же мгновение отпустил меня, будто я обожгла его и он больше не мог дотронуться до меня…

– Нет… нет, ты лжешь, – забормотал Ник и принялся расхаживать по комнате, обхватив голову руками и яростно зарывшись пальцами в темные волосы.

Я смотрела на него. Он повернулся ко мне и потянулся, чтобы взять за подбородок.

– Пожалуйста, пожалуйста, Ноа, не наказывай меня. Я уже просил у тебя прощения, не играй с моим здравомыслием, скажи, что это ложь, Рыжая… пожалуйста! – Голос Николаса сорвался на последнем слове, и я догадалась: между нами все кончено.

Если раньше я думала, что моей боли достаточно, чтобы сердце перестало биться, то теперь, поглядев на сломленного из-за меня Ника, поняла одно: может быть еще хуже.

Хотя и больно разбивать собственное сердце, бесконечно больнее разбить сердце человека, которого любишь всей душой.

– Николас… Я дура… я думала… думала… Прости, Ник, прости, – сказала я, захлебываясь от слез, и попыталась заключить его лицо в свои ладони.

Но он не дал мне этого сделать… Ник отстранился и напрягся, схватил меня за запястья и не дал коснуться себя. Впился в меня глазами.

– Ты спала с ним? – с обидой спросил он, и я даже была благодарна слезам за то, что они не дали мне увидеть Николаса. – Отвечай, черт возьми!

Слова Ника как ножи вонзились в живот. Я была противна самой себе… настолько, что была уверена: сейчас меня вырвет прямо на ковер. Я никогда в жизни не чувствовала себя такой грязной…