– Да, моя леди, – кивнул он. – Мы все в порядке. И счастливы, что вы в безопасности.

– Леди Эона, – резко позвал Киго, но при этом улыбался. – Я понимаю и разделяю твою радость от воссоединения с друзьями, но нужно продолжать.

Голос казался спокойным, однако в нем слышалось напряжение. Я виновато оглянулась на маму – она тоже стала свидетелем сей радостной встречи. Но лишь посмотрела на меня с нежным пониманием и приподняла уголки губ, вызывая ответную улыбку.

– Конечно, ваше величество, – громко произнесла я и повернулась к Рулану. – Благодарю вас и ваших людей за то, что нашли моих друзей. – А потом коснулась плеча Риллы, позвав всех троих к скамье на возвышении: – Пойдемте, сядете со мной.

Мой твердый приказ остановил двух стражников, уже шагавших от двери с явным намерением вытащить Чарта из молитвенного дома. Они посмотрели на Рулана, и тот жестом велел отступить. Не обращая внимания на слабые волны тревоги, омывшие шатер, я вернулась на место подле Киго, а Рилла, Лон и Чарт уселись на ковре у моих ног.

– Вы действительно хорошо справлялись без благословения дракона, – сказал Киго собравшимся. – А о ваших мужестве и мастерстве в бою ходят легенды. – Он коснулся Императорской жемчужины в горле, и ее бледное сияние отразилось в глазах каждого. – Как видите, я законный наследник трона. Жемчужина во мне, она стала частью меня. И с Зеркальным драконом и Драконом-крысой за спиной мы победим в предстоящей схватке.

Рулан выставил ладонь, успокаивая вновь зароптавших людей:

– Мы признаем ваше право, ваше величество. Но при всем уважении, вы привели к нам девушку, едва вышедшую из детского возраста, и предателя, что убил своих братьев-заклинателей, встав на сторону врага. Как же заставить его пустить свою силу нам на благо? И как поверить, что маленькая девочка будет сражаться, а не убежит от битвы?

Я видела, как застыл Тозай на скамье слева от нас.

– Леди Эона никогда не бежит, – холодно произнес Киго. – В ней столько же отваги, сколько и в любом из мужчин в этой комнате. И она может поработить силу лорда Идо. Он будет послушен ее воле. А она послушна моей.

Атмосфера в шатре изменилась, и затылок закололо от предчувствия опасности. Я выпрямилась, не смея даже сглотнуть, чтобы это не восприняли как проявление слабости.

– Тогда убедите нас в их послушании, ваше величество, – потребовал Рулан. – Докажите, что управляете их мощью, и мы последуем за вами к победе – или к смерти – с радостью в наших сердцах.

Зал воодушевленно загудел.

– Тишина! – приказал Киго.

Шум оборвался, сменившись напряженным предвкушением.

– Ты же уже что-то придумал, Рулан, – решительно произнес Киго. – Что?

Рулан с улыбкой оглядел шатер, намеренно медля с ответом и подтачивая волнение своего народа.

– Пусть леди Эона подчинит лорда Идо. – Он перевел глаза с Идо на меня. – Заставьте его держать руку в углях жаровни до десятого счета – по числу преданных им лордов заклинателей.

Рилла ахнула. Я с шумом втянула воздух, заставляя себя взглянуть в лицо Рулана, на котором читала вызов. Слишком жестокое требование. Я не смогу. Но я отдала свои силы в распоряжение Киго и не могла нарушить это обещание. Возможно, Киго откажется. Если он любит меня так сильно, как утверждал Тозай – и нежные слова и ласки самого императора, – то попросит меня о подобном.

Я отвернулась от Рулана, молясь, чтобы Киго увидел мое нежелание. Но он смотрел на Идо, на челюсти играли желваки. Император нуждался в восточных племенах. Он не мог отказаться, не мог проявить слабость. И как его нейзо и заклинатель – я тоже не могла.

Идо устремил на меня тяжелый взгляд. Он не из тех, кто стал бы умолять, но что-то такое мелькнуло на его лице. И увиденное в моих глазах заставило его зажмуриться.

– До десятого счета, – согласился Киго.

Идо стиснул скованные руки.

– Рико, – позвал император, и островитянин вскинул голову. – Выведи Лилию на улицу.

Рико поклонился и повел мою мать из шатра. В скованном страхом теле вспыхнула искра тепла. Киго не только защищал островитянина от моего внушения, но и мою мать – от правды. Я повернулась к Рилле. Им с Чартом тоже не мешало бы подождать снаружи, но на лице ее уже пролегли хорошо знакомые мне упрямые морщинки. Не уйдет.

– Юсо. – Киго указал на жаровню.

Капитан схватил Идо за руку, намереваясь его поднять, но тот вырвался и встал сам. Он оглядел комнату, медленно, нарочито, и в тот миг я поняла, сколь сильна воля заклинатель, ибо не было в толпе ни одного дружественного лица. Ни единой возможности найти утешение. Идо пошел к жаровне. Юсо – за ним.

– Леди Эона. – Киго посмотрел на меня, и я наконец узрела, что у него на сердце: злость к Рулану, посмевшему управлять его рукой, и сожаление ко мне. – Покажи Рулану свою силу.

Юсо расстегнул кандалы, снял их с запястий Идо и отступил. Я поднялась. В шатре было так тихо, что я слышала ускорившееся дыхание заклинателя. А может, только свое. Затем преодолела разделявшие нас шаги и замерла напротив. Идо должен видеть сострадание хоть в одной паре глаз, даже если это глаза его мучителя.

– Опять, – сказала я, надеясь, что он поймет.

Он едва заметно склонил голову, лицо побледнело от ожидания.

Я призвала свою хуа и нашла сердцебиение Идо, сливая его с моим. Затем поискала на более глубинном уровне – тропы, что распаляли нашу общую тьму, тропы, где смешались наслаждение и боль. Настал миг сопротивления. Я безжалостно его подавила, пустив в ход принуждение, и глаза заклинателя расширились, наполненные энергией, что текла между нами.

– Лорд Идо, опусти свою руку в жаровню, – велела я, с трудом сдерживая желчь, подступающую к горлу.

Идо инстинктивно взбунтовался против приказа, на руке вздулись жилы, пока он пытался противиться моей воле. Но он не мог, сила неумолима. Он повернулся и, запрокинув голову, сунул руку в тлеющие угли. Его задушенный крик дрожью прошел по моим венам, его агония отозвалась в моей хуа.

– Раз, – начал считать Киго. – Два.

В толпе охали, но я сосредоточилась на Идо, неистово удерживая объединенные тропы между нами. У меня был план.

– Три, – продолжал Киго поверх растущего волнения людей. – Четыре.

Боль – лишь еще один вид энергии. Так говорил Идо. Энергию можно направить, остановить, впитать. Я поймала мучения, что текли по трем меридианам его руки, и, стиснув зубы от бурлящей отдачи, устремила свою хуа в плечо заклинателя, блокируя поток. Блокируя ощущения.

Идо опустился на одно колено. Возгласы вокруг превратились в крики.

– Молчать! – взревел Тозай.

Толпа утихла и зашепталась.

Ноздри затопило то же зловоние, что дрейфовало в пепельном ветре на пляже: боль, горящая плоть, страх.