полученные с их помощью (ч. 8 ст. 166), и ряд других обязательных для исполнения правил. Все они могут быть сведены в определенную систему нормативных правил:

1. Правила, предусматривающие обязательное применение конкретных технических средств фиксации доказательств, соблюдение которых призвано обеспечить правомерность и гарантировать достоверность результатов их использования. Такие правила устанавливаются для тех случаев, когда применение техники оказывается единственно возможным способом сохранить полученную доказательственную информацию в том виде, в каком она может быть наиболее эффективно использована в доказывании, либо подтвердить её правомерное получение. Например,

— обязанность фотографировать или снимать на видео- или кинопленку вещественные доказательства, которые по тем или иным причинам не могут храниться при уголовном деле. В т. ч. громоздкие вещи, деньги после производства необходимых следственных действий, животные и др. (п. 1а, п. 4.1, п. 9а ч. 2 ст. 82 УПК РФ);

— требование применять технические средства фиксации в ходе следственного действия, проводимого без участия понятых (ч. 3 ст. 170 УПК РФ),

— обязанность фотографировать и дактилоскопировать неопознанные трупы (ч. 2 ст. 178 УПК РФ), и некоторые другие.

2. Правила, устанавливающие обязанность использовать технико-криминалистические методы и средства в целях обеспечения прав граждан в уголовном процессе. Например, закон признаёт обязательным применение видеозаписи или киносъемки в ходе следственных действий с участием несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля, если он или его законный представитель против этого не возражает (ч. 5, ст. 191 УПК РФ).

Обязательным является и предупреждение участников следственного действия о предстоящем применении технических средств (ч. 6 ст.164 УПК РФ); УПК устанавливает также обязанность следователя предъявить обвиняемому при ознакомлении с материалами дела аудио, видео записи, сделанные во время следствия (ч. 1 ст. 217 УПК РФ).

3. Правила, предусматривающие строго определенный порядок использования технических средств, нарушение которого лишает полученные с их помощью результаты доказательственного значения. Например, согласно части 3 ст. 276 УПК РФ демонстрация фотографических негативов и снимков, диапозитивов, сделанных в ходе допроса, а также воспроизведение аудио- и (или) видеозаписи, киносъемки допроса допускаются только после предварительного оглашения показаний, содержащихся в соответствующем протоколе допроса или протоколе судебного заседания.

Жесткий порядок установлен и для воспроизведения видеозаписей или киносъемки следственных действий, произведенных на предварительном следствии с участием свидетелей и потерпевших, не явившихся в заседание суда по уважительным причинам (п.п. 2–5 ч. 2 ст. 281 УПК). Решение о демонстрации таких записей суд вправе принять только при условии, если обвиняемому (подсудимому) в предыдущих стадиях производства по делу была предоставлена возможность оспорить эти доказательства предусмотренными законом способами. (часть 2.1. ст. 281 УПК РФ).

4. Правила, вводящие обязанность надлежащего процессуального закрепления порядка применения технических средств и полученных при этом результатов. Соблюдение этих правил является, кроме того, условием признания за этими результатами доказательственного значения. Так, в соответствии с ч. 5 ст. 166 УПК РФ в протоколе должны быть указаны не только технические средства, примененные при производстве следственного действия, условия и порядок их использования, объекты, к которым эти средства были применены, но и полученные результаты.

Кроме того, часть 8 той же статьи предписывает, чтобы к протоколу были приложены фотографические негативы и снимки, киноленты, диапозитивы, фонограммы допроса, кассеты видеозаписи, чертежи, планы, схемы, слепки и оттиски следов, выполненные при производстве следственного действия, а также электронные носители информации, полученной или скопированной с других электронных носителей информации в ходе производства следственного действия.

Между тем, при всём разнообразии правовых оснований применения в российском уголовном судопроизводстве технико-криминалистических средств, приемов и методов говорить о решении всех проблем, связанных с правовой регламентацией технических способов собирания доказательств, на сегодняшний день было бы преждевременно.

Так, допуская применение любых технических средств и способов обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств (ч. 6, ст. 164 УПК РФ), новый уголовно-процессуальный закон, тем не менее, остался верен себе, сохранив обоснованную практику непосредственного закрепления лишь ограниченной группы технико-криминалистических средств. А именно, средств, предназначенных для фиксации хода и результатов процессуальных действий, то есть тех, с помощью которых могли создаваться средства доказывания. Однако, вновь не обошлось без издержек. Так, в ч. 2 ст. 166 УПК, законодатель не удержался и дал исчерпывающий перечень технических способов фиксации, которые дозволялось использовать при производстве следственных действий.

«При производстве следственного действия, — говорилось в части 2 ст. 166 УПК РФ, — могут также применяться стенографирование, фотографирование, киносъемка, аудио- и видеозапись. Стенограмма и стенографическая запись, фотографические негативы и снимки, материалы аудио- и видеозаписи хранятся при уголовном деле». (выделено мною — АЭ).

Если строго следовать букве закона, то никакие иные технические способы фиксации, кроме тех пяти, что указаны в части 2 ст. 166 УПК РФ, применять на законных основаниях при производстве следственного действия нельзя. Таким образом, законодатель фактически поставил барьер внедрению новых способов фиксации хода и результатов следственных действий, и прежде всего, из-за невозможности их правомерного использования в уголовном судопроизводстве. К примеру, той же голографии, равно как и тех средств, появление которых можно прогнозировать в будущем.

И даже соответствие любых технических новинок общим критериям допустимости, закрепленным в ст. 9, п.3 ч. 4 ст.57 и ч. 4 ст. 164 УПК РФ, порождало лишь право применять технику, в том числе для фиксации действий или событий, но не использовать полученные с её помощью результаты в доказывании. Хотя бы потому, что закон не допускал расширительного толкования ни перечня источников доказательств (ч. 2 ст. 74 УПК РФ), ни перечня материалов применения технических средств (ст. 166 УПК РФ). К слову, в истории такое уже случалось, в частности, с видеозаписью, которая уголовно-процессуальном законодательством Российской Федерации впервые была регламентирована только в 2001 году с принятием нового УПК. До этого судебная практика долгое время отказывала признавать доказательственное значение за результатами видеосъемки, сделанной на местах проведения процессуальных действий. Поскольку многие судьи не признавали видеозапись в качестве правомерной «замены» упоминавшейся в законе киносъемки, воспринимаемой ими как единственного технического способа фиксации динамической картины, наблюдаемой участниками следственного действия. И такое их восприятие вполне соответствовало предписаниям действовавшего тогда процессуального закона, в котором о видеосъемке не было сказано ничего.

Пробелы и ошибки правовой регламентации применения технико-криминалистических средств в раскрытии и расследовании преступлений можно обнаружить не только в тексте норм, предоставляющих участникам судопроизводства такое право, но и в нормах, обязывающих их использовать технику.