— Пока ни то ни другое. Отправь Стерву, пусть она медленно и осторожно, не опускаясь на поверхности, осмотрит балкон и заглянет в комнату за ним, залетать в неё не надо, просто убедиться, что там никого нет, ну или есть, — я посчитала, что Стерва, хоть и летающая, но всё же простая сущность для этого мира и большой тревоги вызвать не должна.

Клавдия на секунду задумалась, затем кивнула мне и стала мысленно объяснять нашей крылатой разведчице её задачу. Я же, скривившись от ожидаемых мук, обратилась к Жабодаву — «Ты чувствуешь Ивана в этой постройке?». Ответ единорога затопил моё сознание, принёс почти физическую боль и эмоциональное опустошение, из всех, переданных им эмоциональных и чувственных образов, понять я смогла лишь разочарованное — «Не более, чем всегда».

Не знаю, как Клавдия решила вопрос вредности Стервы, но через час маленькая разведчица возвратилась и доложила, что балкон и комната за ним пусты, кровать заправлена, стол чист, следов их недавнего использования нет. После этого мы пообедали, и я решилась на более полный осмотр Твердыни:

— Я схожу сама посмотрю, что там и как. Вы, пожалуйста, сидите тихо и не давайте повода себя обнаружить. Я тоже там трогать ничего не буду, постараюсь просто найти тюрьму, затем вернусь и будем строить дальнейшие планы.

— Сидеть без дела непродуктивно и скучно. Можно нам заняться чем-нибудь полезным? — попросила Клавдия.

— Ну из самого простого могу предложить тебе и Стерве наблюдать за армией Властелина. Нам не помешает изучить их повадки и взаимоотношения, управление солдатами. Это нам обязательно пригодится в дальнейшем. А чтобы чем-то занять дурную голову предлагаю тебе не просто смотреть, а придумывать как ты будешь их массово уничтожать при помощи бактерий или, скажем, комаров или мошкары, переносящих смертельный яд, — предложила я ей.

— Массовый геноцид плохих во имя хороших, хорошо, придумаю, — согласилась Клавдия.

В свою вылазку я, подумав, решила взять Жабодава. У меня были большие сомнения по поводу «Клайма» в «Клайме» и возможности единорога соблюдать скрытность в Невидимости, но я решила рискнуть — не факт, что я смогу вернуться в эту Твердыню ещё раз, ну не полный же идиот этот Тёмный Властелин, как-то же он должен был обезопасить своё жилище. Жабодав, после недолгих раздумий, всё же отправился в мешок «Клайма», и я в Невидимости проникла сперва на балкон, а затем в жилище Властелина. Остановилась на балконе, сильно пожелала увидеть все имеющиеся здесь ловушки и причиняющие вред спрятанные вещи, сущностей или способности, постояла, ещё раз пожелала, присмотрелась внимательнее, и ещё раз пожелала. Ни-че-го, от слова «ваще» — ни одной, ничего нет, не понимаю…

Говорят, по жилищу человека можно составить его психологический портрет и понять поведенческие особенности личности, я, конечно, далеко не по этой части, но обиталище претендента на мировое господство выглядело очень скромно. Не той аристократической ложной скромностью, где обманчивая простота линий и минимализм обстановки лишь кричат о богатстве владельца, а именно отсутствием фантазии или простого желания жить в роскоши. Простой полированный стол из камня — четыре ножки и столешница, сбоку от него к стене приставлен каменный же шкаф с тремя открытыми полками, на полках сиротливо лежат четыре тетради листов по двадцать с надписями «workbook #1…#4» и три простых карандаша. Кровать тоже была каменная, размерами два на два метра, имела толстый матрац, непонятно из какой ткани сделанное, постельное бельё и довольно нарядное цветастое толстое покрывало, ткань которого я определить также не смогла.

Заглянула внутрь тетрадей — слова английские, цифры арабские, — «Эх, говорила же мне мама — не лазь по колодцам, учи английский», — вспомнила я фразу из виденного в детстве советского фильма и положила бесполезные для меня записи обратно на полку, ну хоть мысли про национальность Властелина подтвердились, и то хлеб. Подошла к единственному, видимо, окну, то есть квадратной дыре в стене, выглянула из него — кроме балкона и очень далёкого далёка нихрена не видно, зачем такое окно? Не понятно. Выход на балкон тоже представлял из себя дыру в стене, только прямоугольную, размерами два на метр. Вот и всё, обстановка и убранство комнаты закончились, ни кухни, ни ванной комнаты, ни туалета я не обнаружила, единственная скромная комната, четыре тетради и три карандаша. Откуда такие глобальные амбиции при столь скромных запросах?

Дверь из комнаты вела в тёмный коридор, куда я и направилась, мысленно подключив своё темновидение — светильников или факелов нет, окон или световых проёмов нет, прямоугольный каменный коридор два метра шириной и три высотой, мечта клаустрофоба — иду, ловушки и двери ищу. Коридор был проложен спиралью и плавно опускался к земле, я нашла двенадцать дверей, массивных и закрытых на замок, и все они имели простенькие ловушки. Я их убрала, ключи создала, двери открыла — за всеми ними было холодное оружие, сваленное на пол в, ну допустим, аккуратные, кучи и штабеля, металл оружия был толстым слоем покрыт ржавчиной, — «свалили и забыли» — других мыслей в голове не возникло. Закрыла, заперла, восстановила ловушки, пошла дальше, но коридор кончился, он заходил в небольшой прямоугольный холл со сторонами примерно пять на семь метров и оканчивался двустворчатыми воротами четыре на три метра — Боб не врал, тюрьмы здесь не было.

Не сказать, что я испытала шок или впала в ступор с мыслями — «Всё пропало, гипс снимают…» — нет, скорее я испытала разочарование — в этой вот Твердыне, Тёмном Властелине, его армии и Империи Тьмы — в этом сказочном, и вроде бы даже понятном, мире. Мне сейчас пришло на ум, что я всё это время наделяла окружающее меня несуществующими качествами, думала о нём слишком хорошо, лучше, чем оно есть на самом деле. — «Этот Властелин идиот, и, как бы я ни пыталась поставить себя на его место, я не смогу понять ход мыслей идиота — надо просто поймать его и спросить, другого пути тут быть не может» — в расстроенных чувствах я достала из «Клайма» Жабодава опустила его на пол и почесала за ушами, затем сосредоточилась и передала ему мысленную просьбу указать мне направление на Ивана. Спазм дыхания, резкий приступ мигрени, расшифровка огромного числа чувственных образов, и радость от пришедшего ощущения — «Налево и вниз». Меня аж затрясло от предвкушения скорой развязки, первый раз Жабодав изменил своё «размыто» и «близко» на что-то конкретное.

Я представила себе сущность, способную сканировать землю и твёрдые породы на предмет нахождения скрытых коридоров, комнат и пещер, да нахрен