* * *

Вернулись мы домой, довольные донельзя: своего добились, наладили тесные контакты со второй семьёй в империи, да ещё и развлеклись знатно. Всегда бы так день заканчивался. За вечерним чаем рассказали о встрече с великими Светлане с Вяземским, а заодно и заехавшей в гости мамуле графа. «Бабушка» у нас слегка переволновалась, не утерпела до завтра, захотела поскорее узнать, как там у сыночка дела с женитьбой разрешились. Ну, мы, разумеется, не стали секретничать и сообщили всем радостные новости, в результате получили кучу поздравлений и наставлений. А дальше сразу же пошло обсуждение даты свадебного торжества.

И тут дамы меня здорово ошарашили: по их мнению, подготовка к приличной свадьбе займёт как минимум два месяца, а если «бабулю» послушать, так лучше на неё и все три потратить. Ёлы-палы, да что можно готовить столько времени?! Десять платьев шить, что ли? Не-ет, блин, платья и украшения — дело, конечно, важное, но главной причиной большого срока подготовки к свадебным торжествам в современном обществе всё же является созыв всех родственников и знакомых (а то не дай бог кто обидится). Тут ведь пока приглашения разошлёшь, пока люди подготовятся, пока до столицы доберутся, уйма времени уйдёт. Да ещё церковных праздников пройдёт куча, а во время них бракосочетания проводить нельзя.

Ох, мама мия, сколько ж нам ещё нового предстоит узнать! И о современном свадебном обряде, и о численности клана Ростовцевых. Слава богу, в этом плане у нас хоть с родственниками Софы проблем не наблюдается. Точнее, она и сама не знает, остался ли кто-нибудь из них в живых, а если и остался, то где они сейчас живут-обитают, одному Богу ведомо. Как родители её в барский дом на воспитание отдали, так с тех пор никто из семьи родной кровинушкой и не интересовался, даже весточки ей никакой не присылали. Такие уж нравы у современного крестьянства: пристроили дитя на тёплое место, и раз оно сыто, то и бог с ним. Оставшихся оглоедов хватает.

Долго господа и дамы судили да рядили и в итоге пришли к компромиссу, удовлетворившему всех: свадьбы состоятся в начале апреля. Да-да, именно свадьбы, потому что Светлана с Вяземским свою решили устраивать за неделю до бракосочетания Софы с Ростовцевым. По некоторым сведениям, у поручика дело с отставкой должно в понедельник сладиться, так что он уже почти свободный человек, вот и хочется ребятам на Софьиной свадьбе уже дворянской семьёй быть.

Ох, чую, знатно мы погуляем весной!

В воскресенье утром к нам заехал Либерман Яков Петрович, мой «биржевой заяц», и предложил встретиться — хоть сейчас! — с кредитором, заинтересовавшимся моей четырёхэтажкой. Разумеется, я сразу согласился. После стольких дней бестолковых поисков наконец-то появляется человек, готовый дать мне кредит на длительный срок, а я дома сижу. Э-э, нет! Надо ковать железо, пока горячо. Важных встреч в ближайшее время не предвиделось, поэтому я предупредил Софу, что убегаю по делам, и мы с Либерманом, поймав «ваньку»[57], помчались в гости на Большую Садовую, сорок шесть. По дороге я постарался прояснить, с кем же мне придётся договариваться. Оказалось, с малоизвестным питерским ростовщиком, простым российским евреем Розенбергом Антоном Ивановичем.

Я уже довольно хорошо освоился в общении с разнообразной питерской публикой и понимаю: если, представляя человека, называют лишь его имя и фамилию — например, Отто Уизинг, Франческо Каталано или Хаим Бунцельман, — то вас хотят познакомить с иностранцем. Причём зачастую с иностранцем, совершенно не желающим вливаться в российское общество (другие в столице встречаются редко). Эти господа почти всегда говорят только на своём языке (некоторые, прожив в России более десяти лет, по-русски вообще ни бельмеса не понимают). Они живут обособленно, общаются в основном со своими соотечественниками, ходят в свои клубы, в свои пивные и на простых русских смотрят исключительно как на людей второго сорта и объект обогащения. Заработав у нас «состояние, достойное существования», они непременно возвращаются на родину, и дальнейшая жизнь Российской империи их не интересует вовсе.

А вот если, представляя человека с нерусскими именем и фамилией, добавляют отчество — Шульц Генрих Карлович, Борнгардт Фридрих Фёдорович, — то говорят об уже обрусевших иностранцах — людях, пожелавших связать свою жизнь с Россией надолго (правда справедливости ради надо признать, и здесь бывают исключения). Ну а дети иностранцев, родившиеся в России, частенько и имена русские получают. Вот Розенберг Антон Иванович как раз из таких — второе поколение выходцев из Австро-Венгрии.

По дороге я решил расспросить Якова Петровича о деятельности Розенберга, чтобы понять возможности нашего с кредитором дальнейшего делового партнёрства.

— Он чем-нибудь ещё занимается или ростовщичество его единственный заработок?

Отвлёкшись на проносящиеся мимо сани, Яков Петрович ответил почему-то по-еврейски:

— Эр лэбт фун гой[58]. — Затем, спохватившись, добавил на русском: — У него обширное дело по заготовке пшеницы и перепродаже её за границу.

— Вот как! Вывозит пшеницу через Петербург?

— Большей частью через Петербург.

— Доставляет в Кронштадт своими барками?

— Нет, своими до Петербурга, потом использует местных перевозчиков.

О! Значит, у нас есть ещё одна возможность зацепиться языками. Обдумывая и так и этак планы Путилова по строительству морского канала в Финском заливе, я понял, что случись даже нам вдвоём за него взяться, быстро прорыть канал всё равно не получится. Купцы, занимающиеся перевозкой грузов между морским портом Кронштадта и речными причалами Петербурга, станут прокладке канала всячески препятствовать, ведь иначе он им весь бизнес порушит. Сейчас, имея сумасшедшие прибыли, господа пребывают в шоколаде (это трудно представить, но провоз товаров от Кронштадта до Петербурга стоит столько же, сколько от Кронштадта до Лондона), а кому они будут нужны, если морские суда начнут прямо в Питер приходить? Вот то-то и оно.

Эти ухари постараются и столичных чиновников против нас настроить, и банкиров, и кого-нибудь из «великих» до кучи натравят. В результате работы придётся вести только на золото с моих рудников, так сказать, по мере поступления наличности. В такой ситуации все другие проекты лично у меня сильно затормозятся.

Ну а чтобы этого не происходило, нам стоит привлечь к рытью канала парочку или больше сторонних купцов, ведущих зарубежную торговлю. Но сначала надо организовать с ними совместную фирму по транспортировке грузов из Питера в Кронштадт и обратно. Порт, строящийся Путиловым на Гутуевском острове, как перевалочная база в этом деле очень удобен. Когда мы свяжем его рельсовым путём с железнодорожной сетью страны, перегрузка товаров из железнодорожных вагонов сразу на корабли многих заинтересует. Потом, оптимизировав доставку грузов и портовую погрузку-разгрузку, мы, снижая цены, сможем постепенно завоевать рынок перевозок, и тогда постройка канала пройдёт уже менее «болезненно», создавать нам препятствия будет некому. И тут кандидатура Антона Ивановича как нашего партнёра идеально подходит. Деньгами он не стеснён и, полагаю, согласится на снижение затрат по транспортировке своей пшеницы за рубеж.