— Все так. Ладно, приятель, до встречи.

Спустя шесть дней после новостей про убийства жена Филипа «Счастливчика Филли» Джакконе пришла в полицейское управление округа Саффолк и заявила о пропаже мужа.

Во вторник 12 мая Левша позвонил и сообщил, что меня немедленно хочет видеть Сонни. Я ответил, что появлюсь через пару дней, как только улажу все свои срочные дела.

— Это важно, — пояснил Левша. — Дай знать, когда освободишься.

У меня не было никаких срочных дел во Флориде. Я просто не хотел выказывать излишнюю заинтересованность. Тут одно из двух: либо меня хотят завалить, либо Сонни хочет рассказать про убийства и втянуть меня в то самое «одно дело», о котором говорил Левша.

Оценив всю серьезность ситуации, я принял решение назначить встречу.

Днем 14 мая я приземлился в аэропорту Ла-Гуардия, вышел из самолета и сразу же увидел агента Билли Флинна, который меня ждал. Он направился в мужской туалет, не проронив ни слова. Я проследовал за ним. Внутри Билли незаметно передал мне бумажник с передатчиком. Я бросил бумажник в карман своей спортивной куртки и двинулся дальше.

Арендовав машину, я поехал на пересечение Грэм-стрит и Уизерс-стрит в Бруклине. В полчетвертого я оказался на месте. Парковаться прямо перед «Моушн лаундж» не хотелось, поэтому я оставил машину на соседней улице и прогулялся до клуба, заодно изучив местность.

В последний месяц я часто созванивался с Джулсом Бонаволонтой из штаб-квартиры ФБР. Мы с Джулсом раньше вместе служили оперативными агентами в Нью-Йорке. Когда работаешь во внедрении, важно иметь своего надежного человека из кабинета, который, с одной стороны, всегда тебя выслушает, поймет и подставит дружеское плечо, а с другой — поможет в нужный момент обойти бюрократические препоны. Джулс был для меня именно таким человеком из кабинета. Он решал спорные вопросы в мою пользу, выбивал из начальства ресурсы и нужные разрешения. Когда меня терзали сомнения, я звонил Джулсу. «Ты не поверишь, но…» — с этой фразы начинался каждый разговор, когда я натыкался на очередные бюрократические преграды.

Надо отдать должное начальству в Бюро: они всегда выслушивали и поддерживали нас, если наши аргументы звучали весомо.

В последнее время Джулс беспокоился о моем моральном состоянии: «Сильно устаешь? Дома часто бываешь? Не надумал выходить из операции?»

В свете новостей про убийства трех капитанов начальство тоже занервничало. Когда стало известно о моей предстоящей встрече с Черным Сонни, пошли предположения, что меня подставили и собираются убить. Я парировал: «Зачем меня убивать? Я на стороне Сонни. Он лично пригласил меня на встречу». Джулс тоже считал, что Сонни не станет меня подставлять.

Но я все равно был на нервах. За Сонни могли охотиться из мести. Все, кто был рядом, автоматически становились мишенями.

Ко мне хотели приставить группу наружного наблюдения, и эту идею я полностью поддерживал, но потом начальство предложило расставить бойцов спецназа по близлежащим крышам.

— Вы с ума сошли? — возмутился я. — Расставить снайперов по крышам в квартале, который Сонни знает, как свои пять пальцев? Наружки хватит, мы справимся.

Группы наружного наблюдения входили в техническое подразделение, которым руководил Джим Чельстрем. Я пошел к Джиму и попросил выделить команду под руководством Пэта Колгана.

Группа наружного наблюдения — это не просто люди с биноклями. Если у агента возникает проблема, они обязаны вмешаться. Большинство коллег из Бюро видели меня только на фотографиях. Они не знали мой стиль общения или стиль общения Сонни. Если прибавить сюда непредсказуемые шумы и помехи из передатчика, то вероятность неправильного понимания возрастала еще больше, а вместе с ней — и риск того, что группа наружного наблюдения вмешается в самый неподходящий момент и сорвет всю операцию.

Любая ошибка со стороны группы наружного наблюдения таила в себе больше опасности, чем отсутствие этой самой группы. Несложно догадаться, куда отправится любой мафиозо, который заприметит наблюдение в том квартале. Конечно, в «Моушн лаундж» к Черному Сонни, хозяину квартала.

Когда я шел от соседней улицы к «Моушн лаундж», я точно знал, что группа наружного наблюдения где-то рядом. Я высматривал их, искал признаки их присутствия. Будучи опытным агентом, прошедшим не одну подготовку, я всегда подмечал такие вещи. Я шел и смотрел по сторонам. Они точно рядом. Но я так никого и не увидел — ни единого человека. Группа наблюдения знала свое дело.

Сонни сидел за барной стойкой. Обстановка не вызывала подозрений. Красавчик играл в пинбол, Чарли стоял за баром, Джимми Ходули сидел неподалеку. Потом я заметил еще одного типа, которого раньше не встречал. Его звали Рэй. Уже после операции я узнал, что Рэй Вин работал осведомителем ФБР и ходил на разные дела с Джоуи Массино и Сонни. (К слову, именно Вин прострелил себе руку, пытаясь сорвать ограбление особняка сестры иранского шахиншаха в 1980 году.) Но на тот момент мы с ним не знали о настоящих личностях друг друга.

Я вошел, обнялся и поцеловался с Сонни, Красавчиком и Джимми, все как обычно. Посыпались обычные вопросы: «Чего нового?», «Как там во Флориде?». Потом Сонни позвал меня в подсобку. Мы уселись за карточный стол.

— Ты ведь в курсе про ту троицу, — начал он. — Они нам больше не помеха. У тебя есть надежные ребята в Майами?

— Конечно. А что надо?

— От нас кое-кто улизнул. Бруно. Ты знаешь Энтони Бруно?

Речь шла об Энтони Бруно Инделикато, сыне Красного Сонни.

— Возможно и видел где-то, не помню.

— Мы думаем, что он отправился в Майами. У него есть связи с местными колумбийцами, а сам он снюхивает кокаина на три штуки баксов в день. Найди его. Когда найдешь его, убей. И аккуратнее — этот нарик под кокаином творит безумные вещи. Сам по себе он тюфяк, но со стволом все опасны…

— Понял.

— Вполне возможно, он будет не один, а со своим дядей, Джеем Би. Если так, то вали двоих и оставь прямо на улице. Помощь Левши нужна?

— Шутишь? Сам справлюсь, так будет быстрее.

— Теперь про парней с пляжа. Пума и, как его, Стив. Ты их знаешь?

— Да, конечно. — Сонни говорил про Джо Пуму и Стива Маруку. Под пляжем он, как и остальные, подразумевал весь Майами.

— Что ты о них думаешь?

— С Джо Пумой я пару раз виделся. Сказать особо нечего, доверия он мне не внушает.

— Они там сидят с полными штанами от страха. Правильно делают. Их время скоро придет. У меня куча дел впереди.

— Сонни, ты меня знаешь. Я не задаю вопросов, и я ничего не знаю. В Майами есть