«Моушн лаундж» было не протолкнуться. Сонни познакомил меня с Салли: «Салли, это мой кореш Донни. Можешь доверять ему так же, как мне».

Салли «Ветровое стекло» оказался крепышом среднего роста, лет на пять старше меня. Его суровый облик портила излишняя вкрадчивость в сочетании со слабо очерченным подбородком. Мы договорились встретиться через три дня, 17 мая, в ресторане Джо Пумы «Маленькая Италия» в Холландейле.

На прощание Сонни объяснил:

— Впервые за десять лет семья управляет собой самостоятельно, а не пляшет под дудку Комиссии. Донни, позаботься о своем клиенте, пока он не завалил меня первым. Я из-за него по ночам плохо сплю и вынужден торчать в клубе. Он мне сильно мешает.

На следующий день я заглянул в «Моушн лаундж» в своей коричневой клетчатой куртке, которую часто носил во Флориде.

— Донни, выкинь нахуй ты эту куртку! — воскликнул Сонни.

— А что с ней не так?

— Ты в ней на заезжего хуеплета похож. Я еще во Флориде хотел сказать тебе об этом. Пойдем-ка приоденем тебя в нормальные шмотки, блядь, чтобы ты меня не позорил.

Он отвел меня к знакомому конфекционеру, у которого я прикупил пару курток и несколько пар брюк. «Так-то лучше», — подвел итог Сонни.

Когда мы вернулись в клуб, ко мне подошел Ники Сантора. Красавчик заранее попросил его выдать мне образцы метаквалона для флоридских покупателей, и Ники обещал, что достанет их до вечера. Когда я уже собирался в аэропорт, Красавчик предложил сходить с ним и забрать образцы в автосервисе Тони Башмака напротив.

В автосервисе Красавчик достал из ящика стола небольшой бумажный пакет и протянул мне. Я запихал пакет в карман и поехал в аэропорт.

На скоростной магистрали Бруклин — Квинс со мной поравнялся Пэт Колган, командир группы наружного наблюдения, и жестом велел следовать за ним. Возле аэропорта мы остановились на обочине. Я достал пакет из кармана и раскрыл его. Внутри лежал полиэтиленовый пакетик с двадцатью пятью таблетками метаквалона. Мы подписали пакетик, проставили на нем дату, и Колган отбыл с новой уликой в управление.

Я же направился в аэропорт Ла-Гуардия, откуда вылетел в Тампу.

20

Заказ

Мы с Росси отправились через всю Флориду в Холландейл, где располагалась «Маленькая Италия», забегаловка Джо Пумы. К семи вечера мы оказались на месте. Салли «Ветровое стекло» уже ждал нас внутри. Мы подсели к нему за столик.

— Джо нигде нет, — поделился Салли. — Исчез. Ребята из ресторана ничего не говорят, жена тоже не в курсе.

Пума сбежал, опасаясь покушения.

— Знаю. Только что с Левшой говорил. Сонни рвет и мечет.

— Его товарищ должен прийти к восьми. Я прикатил сюда прямиком из Нью-Йорка, а мудака нет на месте. Нахуй такие путешествия!

— А второй не в курсе, куда его кореш подевался?

— Я ему звонил. Говорит, на север подался. Пусть Сонни купит ему билет на ебаный самолет и отправит сюда.

— Левша то же самое сказал Сонни: прикажи этим недоумкам Джо и Стиву вернуться. Сонни слишком любезничает с ними.

— Он боится их спугнуть звонком, — объяснил Салли. — Парни в штаны наложили. С другой стороны, мы им пошли навстречу и сами заглянули на их территорию.

— В том-то и дело. Тут они у себя дома. Чего дергаться?

— Я даже супругу взял, чтобы этим ебанатам не так страшно было. Второй тип весь вечер от меня бегает. Я ему говорю, мол, приезжай в отель, кофе попьем. Я с женой, бери свою тоже.

Мы приехали с простым предложением, от которого нельзя было отказаться. Эта парочка теперь принадлежала Сонни. Мы ожидали, что они примут этот факт и смирятся с ним. А еще мы не хотели, чтобы они заартачились и устроили партизанскую войну против нас.

В ресторан вошел Стив Марука.

— Ну и жарища тут у вас, — выдохнул он, усаживаясь напротив.

Когда мы с Левшой в последний раз общались со Стивом, он выглядел грозно, как бандит старой закалки. Сейчас же Стив казался вымотанным и нервным. Даже голос его слегка дрогнул:

— Жарко же, разве нет?

Салли шепнул мне на ухо:

— Без обид, но я не знаком с Тони. Попросишь его пересесть за другой столик, пока мы тут дела обсуждаем?

Тони все понял сам и отсел от нас.

Марука ерзал на месте:

— Так что, получается, тех троих…

Мы рассказали про трех капитанов и объяснили, что теперь всем заправляет Черный Сонни.

— Ну, а как обстановка-то? — заискивал Марука. — Все спокойно?

— Да, тишина, — кивнул Салли. — Только один остался, тот самый. Если что услышишь, дай знать.

— Я видел его только однажды, на свадьбе сына Майка. Мы буквально пару минут пообщались…

— Это приказ. Если увидишь его — обязан доложить.

— Он по ноздре тонны кокса пускает, — вклинился я. — Ежедневно вынюхивает на три штуки баксов. Рано или поздно у него кончатся запасы, и он вылезет наружу.

— Ничего себе, — цокнул языком Марука. — Как можно столько нюхать?

— Он избалованный припиздок, — пояснил Салли. — Хотел за счет папаши выехать. Я про Красного Сонни. Уважаемый человек был.

— Да я раза три с ним виделся, — Марука сразу открестился от своего капитана. — Плохо его знал.

— Жил вроде правильно, по понятиям, — продолжал Салли. — Но все мы ошибаемся.

— Да, бывает, — поддакнул Марука. — Всякое случается.

— Всякое — да не всякое. Случайностей не бывает, заруби себе на носу.

Марука закашлялся. Салли продолжил:

— Тема закрыта, и свое мнение рекомендую держать при себе.

— Правда оказалась на нашей стороне, — добавил я.

— Да я вообще не в курсе был. Мне позвонил Майк, сказал, чтобы я не рыпался и сидел ровно. Мол, тема закрыта.

— Так, — кивнул я.

— Мой визит сюда обошелся нам ой как недешево, — объяснил Салли. — Но я приехал ради вашего же спокойствия. Мы не хотели отправлять ребят, которых вы раз в жизни видели.

— Да мы бы и разговаривать с ними не стали. Только с теми, кого знаем.

— Правильно, доверяй только своим, — согласился Салли. — Так что, теперь ты спокоен?

— Да, конечно. Мне-то что переживать? Если совесть чиста, то и волноваться незачем, верно?

— Верно, — кивнули мы.

— Сейчас власть на стороне моей команды, — продолжал Салли. — Зачем что-то доказывать, спорить с кем-то? Красный Сонни и Счастливчик Фил заигрались с властью. Сами себя перехитрили.

— Они считали себя на коне, — вставил я.

— И пытались всем заправлять, — произнес Салли.

— Я вообще не знал, какая там хуйня творится, — пустился убеждать нас Марука. — Он мне ничего не говорил. Ну, почти ничего.

— Теперь будем ценить за заслуги, по справедливости, — заявил Салли. — Вот тебя, например,