Затрясло еще сильнее, теперь уже от нервов.

– Садитесь в машину, – отпирая двери с моей стороны, приказал Аластар. – А я попробую завести мотор.

Я послушно поплелась, опустив взгляд в землю, и даже боясь поднять голову, чтобы взглянуть Фоксу в глаза. Да и как мне это сделать, если я окончательно запуталась в себе?

Ал вновь возился под капотом, я же пыталась разложить свои мысли по полочкам. Что только что произошло?

Я была готова понять чувства и мотивы Аластара. Знала же, что нравлюсь ему, а сегодня услышала признания не в любви, но в страсти. Но ведь подобное я слышала и ранее от десятков мужчин в иллюзорном бреду, от Деймона наяву, и ни разу не теряла голову так сильно. Всегда контролировала чувства, держала в узде шалящее либидо.

Но сегодня внутри меня словно переключатель щелкнул, который разрешил делать все то запретное, что позволялось только с тем, кого полюблю.

Эта догадка мне совсем не понравилась.

Люблю ли я Фокса?

Разумеется, нет. С чего бы мне полюбить этого сноба? Да, он ко мне добр, хочет меня, но это ведь не повод раздвигать перед ним ноги?

В этот миг мне впервые за долгие годы не хватало материнского совета. Мама бы подсказала, что делать в такой ситуации и как разобраться в себе. Она ведь уже любила когда-то моего отца, знает, каково это.

Мне вновь хотелось кусать от волнения губы, но я сдержала этот дурной порыв, тем более что Аластар наконец захлопнул капот и вернулся в машину. Он был хмур и, не проронив ни слова, завел двигатель.

Ехали медленно, тащились как черепахи, я же ерзала на сиденье и мечтала побыстрее выбраться наружу и скрыться от Аластара хоть где-нибудь. Мне даже смотреть на него было неуютно и боязно.

Но машина еле-еле крутила колесами, вынуждая меня собраться с силами и спросить:

– Почему так медленно?

– Проблема была не только в двигателе, – нарочито спокойно произнес Аластар. – Пока исправлял поломку в нем, обнаружил неисправность тормозной системы.

– Что-то серьезное? – забеспокоилась я.

– Скажем так, у машины вовремя забарахлил мотор, – ускользнул от прямого ответа магнат.

Я же сумела извлечь из его фразы истинный смысл – Аластар с неисправными тормозами рисковал домчать нас до того света.

Воображение послушно подкинуло картинку, где любитель быстрой езды Фокс не справляется с вышедшей из-под контроля машиной и влетает в первую попавшуюся преграду. Насмерть.

Сердце болезненно сжалось от жуткого видения.

Теперь до конца дороги я боялась даже слово лишнее сказать, чтобы, не дай бог, не отвлечь мужчину от дороги. Лишь только когда впереди показались огни усадьбы, немного успокоилась.

– Вот и приехали, – выдохнул он, остановив авто у входа. – Ваша спальня уже готова, мисс Фелз. Я попросил Агнию заранее позаботиться об этом.

Мне показалось, что после этих слов мужчина расслабился, словно с него упал немыслимый и давящий груз ответственности.

– И да, – тихо произнес он, прежде чем выйти из машины. – Если не хотите свидетельствовать против Кристалл, не нужно. Я действительно привез вас сюда, чтобы вернуть ваше изобретение.

***

В комнату, предоставленную мне, я фактически сбежала, едва все правила приличия были соблюдены. Я поздоровалась с Викторией, поприветствовала Агнию и Карлайла, обменялась со всеми несколькими дежурными фразами, при этом избегая смотреть всем в глаза, и, едва появилась возможность, попросилась уйти в спальню.

Агния вызвалась проводить, но я отказалась, заявив, что помню дорогу.

На этот раз здесь было тепло – гостевую хорошо протопили к моему приезду. Выходило, что супруга Карлайла действительно готовилась. Я нашла свои оставленные платья бережно сложенными в шкафу и даже выглаженными.

Усевшись на постель, я задумчиво погладила белоснежное белье, провела рукой по пододеяльнику, подтянула к себе подушку и вдохнула ее свежий аромат. Этой чистоты мне не хватало в той гостинице, где жила, здесь же все было так по-домашнему уютно, что я даже терялась от собственных противоречивых ощущений.

Мне нравилось в этом доме, но в то же время я продолжала быть здесь чужой.

Выдохнув, приняла решение немного привести себя в порядок. Раз судьба дала мне возможность, то грех не воспользоваться ею.

Я заранее приготовила платье и, прислушавшись к тишине за дверью, выскользнула наружу. В памяти был свеж план дома, поэтому я быстро нашла туалетную комнату на этаже. Ванной здесь не было, зато имелся душ, который я с удовольствием приняла, переоделась в свежее и вернулась в спальню.

Там меня ожидала Виктория, она сидела на кровати и задумчиво разглядывала пустую стену.

Обнаружить женщину в комнате стало для меня сюрпризом, я чуть было не вскрикнула от неожиданности, но, тут же успокоившись, просто закрыла за собой дверь.

– Тоже решили прочитать мне мораль о глупости дарения самолета Фоксу? – взглянув на нее, как можно спокойнее спросила я.

– Разумеется, нет, – улыбнулась она. – Мораль я могу прочитать Аластару, с тобой же пришла просто поговорить.

Она приветливо похлопала по месту рядом с собой, приглашая присесть. Я нерешительно помялась с ноги на ногу, но все же подошла.

Перед Викторией я тоже испытывала чувство стыда. Наверное, потому, что от нее тоже сбежала. Она ведь ко мне отнеслась со всей душой, платила за лекарства и лечение, а я взяла и исчезла.

– О чем говорить будем? – присела на самый край, все еще ощущая себя крайне неуютно.

Голова была мокрой, а полотенца я не нашла, из-за этого капельки воды капали с волос прямо на ткань платья и на белье кровати. Чтобы хоть как-то это прекратить и чем-то занять руки, я принялась беспокойно заплетать косу.

Мокрые пряди путались, но я упорствовала, временами слишком сильно дергая и вырывая волосинки. Столь явная нервозность не скрылась от Виктории, за моими действиями она наблюдала очень внимательно, а после не выдержала:

– Давай помогу. – Она мягко коснулась моих рук, забрала волосы и, уверенно развернув к себе спиной, принялась спокойно распутывать пряди. – Всегда мечтала о дочери, – призналась она. – Наверное, все суккубы мечтают о детях, но не всем судьба благоволит встретить свою вторую половинку.

– У вас еще все впереди, – с замиранием произнесла я, боясь даже шелохнуться и помешать ей разбирать мои волосы.

Меня поглотило давно забытое ощущение из детства, когда мать заплетала мне косу. Так бережно, аккуратно, волосок к волоску. Глаза невольно закрылись от этой сладости и смутного ощущения призрачной родительской любви. Очень светлой, такой, какой мать любит дитя.

– Нет, деточка, не впереди, – пригладила очередную прядь Виктория. – Мои годы идут дальше, я старею, и шансы познать истинную любовь уменьшаются с каждым днем.