Девушка побледнела. На этот раз она действительно испугалась, не чета той притворной симуляции боли.

– Я ничего не передавала, – мгновенно взяла она эмоции под контроль.

– И все же я настаиваю, – продолжила давить я. – Парк у церкви, дальняя полуразрушенная беседка и вы, спешащая и оглядывающаяся по сторонам. С чем вы шли тогда?

Кристалл взволнованно хапнула воздух, будто рыба, выброшенная на сушу.

– Как вы смеете обвинять мою дочь в воровстве?! – взвился мэр Бристоль, подскакивая ближе и заводя дочь за спину. – Ваши слова чушь, если не подкреплены доказательствами!

Я прикусила язык и перевела вопросительный взгляд на Аластара.

Кроме моих слов, у нас действительно ничего не было, а Кристалл явно собиралась отпираться до последнего.

– Советую сознаться сейчас, – пришел на помощь Фокс. – Я ведь найду, что было похищено или подменено, и тогда ваша дочь не отделается милой беседой и моим укоризненным взглядом.

– Вы угрожаете? – полыхнул гневом мэр.

– Предупреждаю, – ровно ответил хозяин дома. – Итак, леди Кристалл, вы вспомнили, что передали в той папке?

Взгляды присутствующих устремились к блондинке с ангельским личиком, у которой вот-вот грозили прорезаться адские рожки.

– Вспомнила, – явно собравшись, заявила она. – Это не ваши документы, Аластар, а всего лишь мои фотографии в знак нежных чувств к святому отцу, чтобы он не скучал одинокими зимними вечерами в келье.

Я не удержалась и фыркнула, не верилось мне в подобное объяснение. Притянуто за уши. Тем более что пастор крайне пренебрежительно поступил с подобным знаком внимания – выкинул его в снег!

И в то же время, если Кристалл не хочет сознаваться по-хорошему, она просто вынуждает Фокса найти правду самому, а это грозило ей более плачевными последствиями.

– Что ж… – Напряженное выражение на лице Аластара немного разгладилось, хотя эта реакция показалась мне притворной. Фокс не поверил ни одному ее слову. – Если все именно так, тогда, мисс Бристоль, вам нечего опасаться.

Леди гордо вздернула голову и показательно отвернулась.

– Не смею больше никого задерживать. – Магнат намекнул заносчивой семейке, что пора бы им покинуть его гостеприимный дом. – Или желаете остаться на чай?

Не желали.

Оскорбленных Бристолей словно ветром унесло – вначале из кабинета, а затем и с территории усадьбы.

Аластар даже вызвался проводить их, а заодно и следователей, для чего вышел из кабинета, оставив меня и Викторию наедине.

– Как-то слишком легко, – с сомнением прошептала я, обращаясь скорее к себе, нежели к кому-то другому.

Виктория услышала мои «мысли вслух», но этого мнения не разделила.

– Я бы не назвала это легкой победой, – так же тихо ответила она. – Слишком много грязи всплыло во время расследования, а подобное всегда имеет последствия.

– Думаете, они станут мстить вам или Аластару?

Судья усмехнулась.

Она опять непринужденно стояла у книжных полок, опираясь на стеллажи, и лукаво смотрела на меня сверху вниз. В глазах мерцали странные огоньки.

– Мы с ним слишком большие фигуры на этой шахматной доске. Я опасаюсь за тебя, девочка. В этой игре ты, увы, маленькая пешка.

Она произнесла эти слова так удивительно трепетно, что я даже не восприняла их за оскорбление. Да и не на что мне было обижаться. Иллюзий я не питала.

Кроме как разменной фигурой, в этой партии мне некем быть. Оставалось лишь радоваться, что Торани Фелз вообще пустили на поле и позволили выжить в безжалостной игре.

– Тогда я очень рада, что партия закончилась, – улыбнулась я ей. – И чтобы крупные дамки не втянули пешку обратно в игру, я решила покинуть Столицу.

– Серьезно? – Виктория отлипла от книжной стены и пересела на диван. Ее голос показался мне взволнованным. – Ты уверена в этом?

Мой кивок послужил однозначным ответом.

– И куда отправишься?

Теперь настал мой черед лукаво улыбнуться.

– Не скажу. Ради своей же безопасности.

Вика понимающе прикрыла глаза, хотя я успела заметить в них мелькнувшее сожаление.

– Твое право, – смирилась она с моими планами. – Хотя мне бы не хотелось упускать тебя из виду. Так спокойнее. Да и мои связи могли бы помочь начать новую жизнь с нуля.

– Вы и так для меня сделали многое. Хватит, дальше я сама. Да и зачем это вам?

– Называй это проснувшимся материнским инстинктом, – отозвалась Вика, расслабленно откидываясь на спинку дивана.

Едва она договорила, я кое-что вспомнила. Что-то очень важное и давно забытое из-за череды трагических обстоятельств.

– Вы так сильно хотите иметь ребенка, что готовы взять на себя ответственность за чужого человека? – аккуратно поинтересовалась я.

– Думаешь, не справлюсь? – вопросом на вопрос ответила Вика.

– Уверена в обратном – обязательно справитесь! Но главное, чтобы в этом были уверены вы.

– Куда ты клонишь?

Я встала со своего места, подошла к столу Аластара и взяла оттуда чистый лист. На нем написала адрес и имя.

– Ее зовут Кати. – Я протянула Виктории бумагу. – И она очень хочет иметь любящую маму.

Судья удивленно приняла лист, одними губами прочла название и адрес сиротского приюта и подняла на меня взволнованный взгляд.

– Детей не отдают в семьи, где нет отца.

На это я лишь могла тактично улыбнуться и даже с некоторым ехидством ответить:

– Вся Столица знает об удивительной Виктории Райт – единственной женщине со стальными яйцами. Не думаю, что перед вами встанут хоть какие-нибудь проблемы по усыновлению ребенка.

Женщина свернула лист вчетверо и плотно сжала в ладони. Я отчетливо поняла: Виктория в приют обязательно поедет, а вот с каким решением вернется – неизвестно.

В этот момент в комнату вошел Аластар. Один. Без следователей.

Вид у него впервые за долгое время был поистине счастливый: искренняя улыбка не сходила с уст, отчего казалось, что магнат светился изнутри.

– Я проводил господ детективов. Они уехали вслед за Бристолями в город.

– Значит, теперь тебя можно поздравить, мальчик мой, – улыбнулась с дивана Виктория. – Снова холост и свободен!

– Спасибо, мисс Райт, – шутливо отблагодарил Ал. – Без вас и мисс Фелз ничего бы не вышло.

– Брось эту официальную манеру, – отмахнулась судья. – Подобная серьезность тебе не к лицу. Так что прими от меня искренние поздравления!

Виктория поднялась с дивана и дружески приобняла Фокса, похлопав его по плечу.