Чеп и Уэс припарковали свою машину почти в центре стоянки.Увидев выходящего из проходной Тревора, они хотели было тут же наброситься нанего с расспросами, но потом решили, что не следует торопиться. Еще будет времятщательно допросить его и сделать выводы. Тревор прошел мимо их машины, швырнулбрифкейс на заднее сиденье, завел мотор и быстро помчался по шоссе в сторонуДжексонвилла. Обе сопровождавшие его машины последовали за ним.

Решение разоблачить Тревора с последующим отказом от егоуслуг было выработано с привычной для юристов тщательностью. Они провели немалочасов в своей комнатушке, перечитывая письма Кониерса, вдумываясь в каждое егослово и пытаясь отыскать в них некий тайный смысл. А потом они втроем часамиходили по беговой дорожке, придумывая один сценарий действий за другим ибезуспешно стараясь понять, кто может следить за их перепиской.

Разумеется, Тревор казался им единственным человеком,который мог подставить их и в конце концов вывести на них неизвестногопротивника. Больше некому. Все остальные клиенты, даже находясь в состояниикрайнего возмущения, не решились бы на подобные действия. И если адвокатсобратьев не сумел установить источник опасности для всех участников этоймахинации, то, следовательно, его нужно уволить. Он с самого начала не вызывалу них особого доверия. Да и как можно было полностью доверять человеку, которыйуклонялся от выполнения своих профессиональных обязанностей?

Разве может преуспевающий адвокат так быстро и охотносогласиться на действия, ставящие под угрозу его карьеру?

Единственная опасность, связанная с увольнением Тревора,заключалось в том, что он может украсть все их накопления. Собратья допускалитакую возможность и понимали, что ничего при этом не смогут поделать с ним. Даи как можно помешать ему, если они тут, в тюрьме, а банковский счет – в далекомоффшорном банке? И все-таки они вынуждены были пойти на риск, чтобы как можнобыстрее добраться до Аарона Лэйка. В связке с Тревором эта операция казалась имсовершенно невыполнимой.

Спайсер подробно рассказал подельникам о последней встрече садвокатом. Сделанное в конце беседы признание Тревора ошеломило их. Значит,Кониерс знает о существовании собратьев. Следовательно, знает о них и АаронЛэйк, в особенности если это одно и то же лицо. Кто же он такой, этот Кониерс?Почему Тревор сообщил об этом шепотом, оглядываясь на дверь, и почему оставилбрифкейс за порогом комнаты для свиданий?

Все эти вопросы они обсуждали неоднократно и с привычной дляних дотошностью. А вслед за этими вопросами и ответами последовала выработкасоответствующей стратегии действий.

Тревор был занят приготовлением кофе в непривычно тщательноубранной, сверкающей чистотой кухне, когда туда ворвались Чеп и Уэс.

– Что случилось? – набросились они на него.

– Что вы имеете в виду? – тоном невинного младенца спросилТревор.

– Что случилось с микрофоном? – уточнил Уэс.

– Ах, с микрофоном… – мило улыбнулся адвокат. – Охранниквыставил его за дверь, вот и все.

Чеп и Уэс переглянулись и еще больше нахмурились,внимательно наблюдая за тем, как Тревор наливает воду в кофейник. Помимо всегопрочего, их удивил тот факт, что он готовит кофе в пять часов вечера.

– Почему он это сделал?

– Ну, это обычная вещь, – спокойно отреагировал Тревор. –Охранник обязан проверять сумки и дипломаты посетителей. Правда, это случаетсяне каждый день, но раз в месяц он делает это обязательно. Нам просто не повезлона этот раз.

– Он обыскал брифкейс?

Тревор посмотрел на кофейник, а потом повернулся к ним:

– Он осмотрел его, как мне кажется, с закрытыми глазами,вынул письма, и на этом все закончилось. Микрофона он не заметил.

– А он обратил внимание на два толстых конверта?

– Успокойтесь, денег он не видел.

– А сама беседа прошла нормально?

– Да, как обычно, – соврал Тревор. – Правда, Спайсер непринес заготовленных писем, что само по себе довольно странно, но такое иногдабывало. Я приеду к нему через пару дней, и он передаст мне кучу конвертов. Приэтом в следующий раз охранник даже не прикоснется к брифкейсу. Так что неволнуйтесь – вы услышите каждое слово. Хотите кофе?

Они с облегчением вздохнули.

– Нет, спасибо, – отказался Чеп. – У нас сегодня еще многодел. – Им действительно нужно было обсудить сложившуюся ситуацию и доложитьшефу о ходе операции. Когда они были уже у двери, Тревор остановил их.

– Послушайте, ребята! – фамильярно и вместе с темподчеркнуто вежливо начал он. – Я в состоянии сам себя обслуживать, то естьумываться, одеваться и готовить кофе. Так что не надо вторгаться в мое жилище иконтролировать каждый мой шаг. И еще: это мой офис, и я хочу открыть его ровнов девять, и ни минутой раньше. Буду рад видеть вас здесь, но не ранее девяти.Мне плевать, чем вы будете заниматься до этого времени, но чтобы вас здесь доначала работы не было. Надеюсь, вы поняли меня?

– Разумеется, – ответил Чеп за двоих, и оба тут же скрылисьза дверью. Их нисколько не смутило вызывающее поведение Тревора, так как всюнеобходимую информацию они получали и без него: микрофоны передавали всеразговоры, а видеокамеры фиксировали его передвижения.

После их ухода Тревор выпил почти весь кофейник и немногопротрезвел. Затем он стал быстро готовиться к побегу. Собственно говоря, план унего созрел еще по пути из тюрьмы домой, и оставалось лишь быстро и эффективновоплотить его в жизнь. Разумеется, он прекрасно понимал, что за ним постоянноследят, что вокруг множество микрофонов и видеокамер, а на улице стоит белыйфургон, напичканный самой современной подслушивающей аппаратурой. Как нистранно, но все это не только не пугало его, а, напротив, возбуждаловоображение, придавало силы и до предела обостряло чувство самосохранения.

Никогда прежде он не чувствовал себя таким собранным инацеленным на решительные действия, как сейчас.

Когда в доме все было готово, он сел в машину и поехал вбольшой супермаркет рядом с местечком Ориндж-Парк. Там он купил себе крохотныймобильный телефон, по которому мог звонить в другой город в течение целогомесяца, затем погулял по улицам городка, то и дело замечая в зеркальныхвитринах шпионивших за ним агентов, съел огромную пиццу в каком-то полупустомкафе и поздно вечером вернулся домой.

В начале десятого он врубил на всю мощность телевизор иприготовил себе еще немного кофе, а потом вошел в ванную и рассовал по карманамвосемьдесят тысяч долларов. Теперь все было готово для последнего рывка.