— Hands off! — Убери руки! — рявкнул Рад. — Let her go! — Освободи девушку!

Он не надеялся, но рокер, чуть помедлив, отпустил Женю-Джени.

— Извини, дружище, — изрек он, качнувшись на Рада, и Рада обдало волной пивного воздуха, выдохнутого рокером. Похоже, тот выдул целую бочку. Бочонок, по крайней мере. — Нам с тобой нужно потолковать.

— Ну? — спросил Рад, показывая Нелли с Женей-Джени рукой, чтобы они поднялись в Интернет-кафе. — О чем разговор? Давай.

— Давай, — согласился рокер. — Девочку мою видел? Сладкая девочка, да?

— Не знаю, — сказал Рад. — Дальше.

— Сладкая, сладкая, — уверил его рокер. — Предлагаю убедиться в том лично. Она говорит, ты похож на молодого Грегори Пека. А ей всегда хотелось Грегори Пека. Идет, да? Взаимный обмен. Я тебе — свою девочку, ты мне — свою.

Следовало бы хорошенько выругаться. Завернуть английским трехэтажным на сленге. Но у него был язык, выученный в аудитории, он не знал никаких толковых ругательств. «Fuck», да и все.

Факаться рокера, за неимением другой лексики, он и послал.

Рокеру, однако, хватило оскорбиться и этой заурядщины.

— Fuck you! — проблажил он, и Рад не успел ничего ни сообразить, ни уклониться, как получил удар в лицо.

Удар пришелся в губы и, судя по всему, оказался удачным: у Рада во рту вмиг стало солоно. Давая сдачу, Рад одновременно получил еще один удар — в скулу под глаз, обещавший там назавтра хороший фонарь.

Но Рад вмазал хуком в челюсть, и он был трезв, а рокер хорошо подшофе, и хук Рада снес рокера с ног. Голова его глухо стукнулась о дорогу, упав, он остался лежать. Рад наклонился над ним — рокер был в сознании, но его оглушило болью.

— Ра-ад! — услышал Рад голос Жени-Джени, поднял глаза — она стояла на верхней площадке крыльца одна, Нелли рядом не было. Но он не успел ей ответить — в следующее мгновение рядом с Женей-Джени были уже все: и Нелли, и Дрон, и Тони.

Дрон с Тони, не задерживаясь, скатились вниз и оказались около Рада. Рокер лежал на спине у их ног и, кривясь от боли, молча переводил взгляд с одного на другого.

— Даешь! — сказал Дрон Раду по-русски. — Без этого нельзя было? Полиции нам здесь только не хватало!

— Надо уходить, — словно понял Дрона, произнес по-английски Тони. — Хозяйка кафе вызовет полицейского не раздумывая.

— Я сейчас расплачусь — и сматываемся, — бросил Дрон, кидаясь обратно к крыльцу.

Рад снова посмотрел наверх — в освещенном дверном проеме стояла целая толпа. Человека четыре, во всяком случае, точно.

Рокер заворочался и стал подниматься. Поднявшись, он все так же молча двинулся от сарайчика Интернет-кафе вниз, к проезжей дороге, но, сделав несколько шагов, обернулся.

— Жди! — ткнул он в Рада пальцем. — Я вас отвозил, я знаю, где вы.

Спустя полминуты в темноте внизу взревел двигатель «хонды», засветилась фара, красными точками зажглись габаритные огни. Рокер, разворачиваясь, выстрелил на миг лучом фары в сторону сарайчика кафе и укатил.

Путь от Интернет-кафе до курорта, давшего им приют, занял минут двадцать. Шли быстро, не разговаривая, прислушиваясь, не звучит ли на дороге клекот мотоциклетного мотора. Рот у Рада был полон крови, натекавшей из раны на нижней губе. Видимо, губу рассекло об угол зуба. Слюна в фонарном электрическом свете, когда сплевывал ее, казалась совершенно черной.

Не расходясь по бунгало, все впятером поднялись на террасу бунгало, где жили Дрон с Нелли. Нелли было щелкнула выключателем, зажгла на террасе свет, Дрон, вставляя ключ в замок, приказал ей погасить лампу.

— Светомаскировка, — сказал он серьезно.

— Ну уж! — фыркнула Нелли. Дрон прикрикнул на нее:

— Что «ну уж»?! Нелли умолкла.

Тони с Женей-Джени остались на террасе следить за дорогой, а Рад вслед за Дроном и Нелли, сняв обувь, зашел внутрь.

— Давайте в душевой, чтобы здесь тоже света не зажигать, — распорядился Дрон.

У Нелли в аптечке была перекись водорода, она продезинфицировала Раду рану и, осмотрев ее, вынесла вердикт, что ближайшая угроза его здоровью — старческий маразм.

— Главное, к хирургу нужно? — спросил из комнаты Дрон.

— Мне кажется, не обязательно, — отозвалась Нелли — теперь без иронии.

Она наложила на рану крест-накрест бактерицидный пластырь, выпустив конец одного из них наружу, и в таком виде Рад отправился из душевой представать перед взорами всех остальных. Первым из остальных естественным образом был Дрон в комнате. Ожидая их из душевой, он отдернул занавески на окнах, уличное электричество наполняло комнату светом, и, вглядевшись в Рада, Дрон всхохотнул:

— Достойное завершение островного релакса.

— Завершение? — переспросил Рад. — Из-за этого происшествия?

— Гонец из Москвы, — сказал Дрон. — Завтра днем следует быть в Бангкоке.

— Успел получить сообщение? — ненужно поинтересовалась Нелли.

— Успел, — подтвердил Дрон.

— А что же молчал?

— До того было, — указал Дрон на Рада.

Он как бы обвинил его в происшествии, хотя по дороге из Интернет-кафе обо всем ему было рассказано, но Рад счел ненужным оправдываться.

— Вот и отлично, что уезжаем, — сказал он.

— Ты имеешь в виду — от твоих друзей-рокеров? — спросил Дрон.

— Естественно.

— Надо еще дожить до утра.

— Придется применить приемчики, которым ты обучен, — вызывающе произнесла Нелли.

— Придется, — согласился Дрон.

Рад вспомнил, как на причале в Паттайе, когда шли на катер, чтобы отправиться на яхту, Нелли определила по выговору австралийца.

— Интересно, как ты полагаешь, кто этот мой друг, судя по произношению? — спросил он Нелли.

— Чистый англичанин, — не задумываясь, сказала она.

— Да перестань. — Ему почему-то не хотелось, чтоб это был англичанин. Он всегда был внутренне расположен к англичанам, и то, что рокер оказался их представителем, было обидно.

— Что «перестань», — вмешался Дрон. — Англичане — морская нация. И владели половиной мира. Не забывай!

Не расходясь и все так же не включая света, они просидели на террасе у Дрона и Нелли часа три. Вглядывались в дорогу внизу, вслушивались в звуки вокруг. Время от времени кому-нибудь что-нибудь казалось, и Нелли с Женей-Джени залетали в комнату, закрывались там на ключ, а Рад, Дрон и Тони занимали на террасе круговую оборону. Но всякий раз тревога оказывалась ложной. Раза три-четыре приносило звук мотоциклетного мотора, он становился отчетливей, нарастал, приближаясь, но так же всякий раз мотоцикл проезжал мимо. Донимали комары, и Тони сбегал к себе, принес баллончик с аэрозолем.