– заходите, если нет, то идите в другое место строить планы по использованию моих земель. О, – тут Рик посмотрел на Йолинь, и на его лице появилась нежная улыбка, – вот ты где! Иди скорее, я тебя везде ищу, – еще шире улыбнулся он.

Еще никогда прежде ей не было так сложно держать лицо. Под ошарашенными взглядами Властителей и старейшин она вместе с Суми просто прошла мимо них. Поднялась по ступеням, с царственным апломбом проскользнула мимо Рика и оказалась за спасительными стенами дома.

– Фух, – громко выдохнула она, почти складываясь пополам от беззвучного хохота.

– Эй, что с тобой? – тут же подхватил ее Рик, не сразу сообразив, что его жена умеет так смеяться, что называется до слез.

– Я… охренеть, – немного отсмеявшись, выдавила принцесса. – Да?

– Ну, раз ты так говоришь, – пожал плечами Рик, лишь примерно представляя, что именно она имеет в виду. – Идем скорее, – взял он Йолинь за руку и поспешно потянул за собой.

– Куда? – неизвестно как отсмеявшись, спросила она.

– Неужели ты думаешь, они теперь уйдут?

Неожиданно Йолинь стало не до смеха. Улыбка мгновенно выцвела на ее губах. Все, о чем она могла думать в этот момент, так это то, как глупо она себя повела?! Что это? Неужели счастье действительно делает людей глупыми?! Почему она не постаралась как можно незаметнее проникнуть в дом? Почему позволила себе дразнить неизвестного ей противника практически на его территории! Ее волосы стали белоснежными, но это было ерундой, по сравнению с тем, как они теперь должны были ее чувствовать! Она должна была стать бессмертным приложением к Властителю, а стала самостоятельной единицей силы! Что делают в ее стране с теми, кто может стать потенциальной угрозой власти или системе? Правильно, угрозу устраняют. Так или иначе, но врагов Империи находят мертвыми в сточной канаве или собственной постели. Значения не имеет.

– Они… – ее голос на миг дал слабину, но она тут же взяла себя в руки, – что меня ждет, Рик? – прямо взглянув в его глаза, серьезно спросила она.

На мгновение мужчина нахмурился, точно пытаясь понять, о чем она спрашивает, но похоже так и не сообразив, решил уточнить:

– Ванна? Завтрак?

– Я не об этом, – отмахнулась она. – Что они со мной сделают, поняв, в кого я превратилась?

– А почему они должны с тобой что-то делать?

– Я опасна, – твердо заявила она. – Мой дар еще не раскрыт до конца, я сама себя порой не понимаю, но он уже может напугать…

Рик глубоко вздохнул, и его широкая ладонь накрыла ее щеку. Он смотрел на нее сверху вниз, и впервые Йолинь почувствовала себя ребенком рядом с ним. Вся та пропасть в их возрасте вдруг пролегла между ними сквозь его взгляд.

– Ты и правда пугающая, – тихо сказал он. – И как они, по-твоему, должны избавиться от тебя? – изогнув бровь, поинтересовался он. – Ты никак не можешь понять, как живет наше общество. Старейшины не наши правители, они скорее наши… наставники, что ли? Или надсмотрщики? Что-то в этом духе. Это моя земля, Грозовой Перевал мое царство, если хочешь, но если я, например, сойду с ума и начну творить бесчинства и одни боги ведают что еще, или умру, не оставив наследников, то Совет примет решение о наследовании моих земель или о моем свержении. Пока соблюден закон, у них нет права вмешиваться. Это все, точка. Ты моя жена, и, возможно, однажды я все-таки достану тебя из твоей раковины, и ты научишься полагаться на меня и не бояться никого и ничего, когда я с тобой. Но пока привыкай правильно ставить вопрос: что нас ждет, Рик? Что они с нами сделают? – слегка улыбнулся он. – А я тебе отвечу, что ждет нас много чего интересного, а они не предпримут ничего, пока я твой моч, – усмехнулся он.

– Но… ведь можно и не по закону, – пробормотала она, когда его указательный палец лег на ее губы.

– Можно, но не в твоем случае. Поверь мне, они захотят посмотреть, к чему все это приведет, и всегда можно договориться, чтобы показать перспективу, нужную нам. Просто доверься мне, хорошо?

Йолинь лишь коротко кивнула, почувствовав странное тепло в сердце. Точно сталь внутри нее, из которой был соткан весь ее характер, вдруг податливо видоизменилась. Она не стала слабой, но она нашла точку опоры. Она поверила.

* * *

– Значит, ты жив? – спросил Адаль, стоило двум старейшинам, Рику и Йолинь расположиться в кабинете Властителя.

– Значит, так, – просто ответил Рик.

– Хотелось бы подробностей этой истории, – подал голос Джодок.

Йолинь внутренне напряглась. Она сидела за круглым столом вместе с мужчинами и не знала, сколько можно им рассказывать. Почему-то внутренне она считала их врагами, и это заставляло ее чувствовать себя напряженной.

– Самая главная подробность заключается в том, что мы нашли гнездо. Твари развиваются, становятся более организованными и умными, потому нам стоит сосредоточить все усилия на том, чтобы уничтожить их логово до прихода зимы.

– И все же, – спросил Адаль, бросив холодный взгляд в сторону Йолинь, – твоя супруга сильно изменилась с того момента, как мы видели ее в последний раз. Мы чувствуем сформированный дар Властителя…

– Все так, а разве вы не знали, что так будет? – просто поинтересовался Рик.

На этот раз легкая улыбка заиграла на губах Джодока.

– Не совсем, – коротко ответил он.

– Нас это беспокоит, учитывая то, какой вред ею был причинен нашему народу в прошлом.

– Об этом стоило позаботиться прежде, чем проводить ритуал, разве нет? – в тон старейшине ответил Рик.

Они разговаривали о ней так, словно ее не было в этой комнате. Под столом Йолинь с силой сжала кулаки. Всю свою жизнь она была частью интерьера. При ней отец мог обсуждать ее, точно она была племенной кобылой. Ее братья могли потешаться над ней, и она не имела права возразить. Она больше не будет так жить!

– Мы хотим изучить то, что произошло с ней, – вновь заговорил Адаль.

Пожалуй, это было последней каплей для Йолинь. Так старательно убаюканная ею темная принцесса вдруг нежно коснулась ее волос. Она тихонько зашептала, что вместе они смогут избавиться от этих назойливых мух. Способ есть всегда, а момент найдется. Ее речи были сладки и желанны. Но так она не желала больше жить тоже.

– Нет, – скупо бросила она, прямо взглянув на светловолосого старейшину, вплетая в ответ свой дар.

Адаль едва удержался, чтобы не заерзать под этим тяжелым, испепеляюще-ледяным взглядом.

– Я не животное, чтобы вы могли меня «изучать». Хотите знать больше о том, что сделали,