научитесь общаться со мной. Не желаете остаться погостить? – плотоядно улыбнулась она, пропитав свой вопрос животным ужасом, что испытывала сама при виде виргов.

– Мы подумаем, – против собственной воли нервно сглотнул Джодок.

– Подумайте, мы с мужем вас приглашаем, – немного шире улыбнулась она.

Вопреки тому, что теперь принцесса выглядела по-настоящему доброжелательной, пугала она от этого еще больше. Она понимала, что люди могут действовать агрессивно по отношению к тем, кого боятся, потому на уровне инстинктов вплетала эту эмоцию очень аккуратно, вместе с тем она точно вынимала интерес к себе из этих мужчин, раз и навсегда становясь для них кем-то не слишком-то и значительным. Со временем они окончательно потеряют к ней интерес. Странная уверенность в собственных силах пришла к ней в этот момент. Она все сделает правильно.

– В-возможно, – сам не зная отчего вдруг запнулся Адаль, – мы останемся, ненадолго…

Мужчина понимал, что их присутствие необходимо, чтобы решить проблему с найденным логовом виргов, но вот оставаться именно в доме Рика почему-то вдруг расхотелось. Он помнил, что еще совсем недавно принцесса казалась ему действительно притягательной, интересной. Она волновала его древнее сердце, но в то же самое время неимоверно раздражала. Черты ее лица, фигура, манера поведения, несколько дней назад он подмечал каждый ее жест. Но сейчас он не мог понять, что именно могло ему понравиться в ней. Она была просто женщиной с экзотической внешностью. Да, должно быть, именно в этом и была причина его влечения? И стоило измениться цвету ее волос, как изменилось и его отношение к ней. Она стала почти такой же, как все. То, что она приобрела дар Властителя, было, конечно, интересно, но по большому счету… Что эта глупая девчонка могла противопоставить целой стране? Избавиться от нее и выйти на открытый конфликт с Властителем Грозового Перевала? Оно того не стоило, тем более, судя по тому, как Рик смотрел на нее, он и впрямь был в ней заинтересован. А для таких, как они, это уже редкость. Адаль окончательно уверился в том, что гораздо проще будет присматривать за ней издалека, и если принцесса решит вдруг вылезти из собственной норы, то уж они-то найдут способ урезонить ее.

Джодок, в отличие от своего брата, видел немного больше. От природы тонко чувствующий мир вокруг, он порой подмечал то, что скрывалось от других. Вот и сейчас он смотрел на женщину, что сидела перед ним, понимая, что все эти перемены в их настроении и отношении к ней не просто так. Он заметил это еще с того самого дня, когда стал свидетелем того, как она говорила с людьми на собрании, в день, когда стало известно, что Рик пропал. В ее речи не было ничего особенного, но люди слушали и прислушивались к ней, истово веря, что она права. То, как она общалась с тварью, что служила теперь ей, будто преданный пес. Все это интересовало его. А еще он подмечал, как его интерес к Йолинь перестает быть столь острым. Он противился этому, пытался сохранить собственную заинтересованность, но как бы сильно ни старался, его эмоции притуплялись. В какой-то миг перед ним оказалось не самое удивительное создание, которое они только могли встретить на их земле, а обычная девушка и все, что могло показаться в ней любопытного – это необычный цвет волос вкупе со специфическими чертами лица. И, возможно, прими он тот факт, что так оно и есть, то уже завтра забыл бы о ее существовании. Но из последних сил он пытался уговорить самого себя, что им нужно знать о ней больше!

– Я распоряжусь приготовить для вас комнаты, – неожиданно в его мысли ворвался голос Рика. – Но предупреждаю сразу, это мой дом и манипуляции ни в свою сторону, ни в сторону моей жены я не потерплю. Да, Йолинь изменилась, и в этом ваша заслуга, как и то, что она теперь моя жена, и если вы и впрямь заботитесь о благосостоянии Севера, то вам лучше постараться найти иной способ удовлетворить свое любопытство. Она хозяйка в этом доме, и теперь и на ее плечи ляжет ответственность по защите Грозового Перевала. Женщины мы или мужчины, значения не имеет, если нас выбирает Сердце Севера. После того, как проблема с виргами будет устранена, мы прибудем к Сердцу, где Йолинь даст клятву Властителя. Считаю, этого более чем достаточно, чтобы развеять любые опасения на ее счет.

Признаться честно, Йолинь и забыла, что Рик может быть таким… властным, жестким, уверенным в себе. Она отвыкла от того, как может быть неуютно с ним, когда в нем говорит хозяин этого дома. Насколько ничтожным можно себя почувствовать от одной интонации его голоса. И то, как он говорил сейчас, не оставляло ни шанса на то, что этому мужчине возможно перечить.

Это же почувствовали и оба старейшины. Если они начнут дожимать эту ситуацию, то конфликт будет неизбежным. В свете сложившейся ситуации это было недопустимо. И потом, Рик и правда поставил их в такое положение, что им было нечего противопоставить ему. Клятву на Сердце Севера стали приносить после того, что сделал Ингвер, и фактически это делало невозможным для Властителей преступать законы Аранты. Своеобразная страховка от излишнего могущества Властителей, которая не делала из них рабов, но заставляла придерживаться определенного ряда правил. Если Йолинь принесет такую клятву, то у них не останется ни одного формального повода придраться к ней. Совершенное ею преступление уже не являлось таковым, поскольку решение о наказании в таком случае следовало принимать до того, как она стала женой одного из них.

– Раз так, – первым нарушил молчание Джодок, – то, пожалуй, нам стоит вернуться к этой теме уже после того, как мы разберемся с проблемой логова. Как ты там оказался? – спросил мужчина, задавая вопрос, который все еще оставался для него непонятным.

Невольно Йолинь напряглась. Она помнила, что тогда произошло из сна, который приснился ей в ту ночь. Она чувствовала себя той самой тварью, что вытащила Рика из эпицентра схватки. Рик не знал об этом. Она не успела обсудить с ним то, что с ней происходило последние недели.

«Может быть, и к лучшему», – подумала она.

Ни к чему им сейчас подозревать его ни пойми в чем, если он будет лгать старейшинам. Потом она обязательно поговорит с ним, но не при них. Ее воспитание, жизнь при дворце на подсознательном уровне сделали ее подозрительной, мнительной и осторожной. Чем меньше ты говоришь посторонним о своих возможностях и особенностях, тем устойчивее