бедра, приподнимая меня настолько, что я чувствую, как его твердый член проникает мне между ног.

— Да, — шепчу я.

— Хорошая девочка. — Он опускает меня на кончик своего члена, позволяя мне приспособиться к нему, а затем скользит по всей его длине, стонет, когда заполняет меня, и я устраиваюсь на нем. — А теперь, я думаю, пришло время напомнить тебе, кто твой муж.

Он откидывается на подушки, его бедра резко втягиваются в меня, и я задыхаюсь, опустив руки на его грудь.

— И я думаю, что пришло время научить мою красивую жену, как оседлать член ее мужа.

* * *

Полчаса спустя мы все еще в постели, на этот раз потные и запутавшиеся в простынях. Сальваторе поворачивается ко мне, на его красивом лице появляется довольная ухмылка.

— Ты хорошо справилась, — пробормотал он, проводя пальцем по моему бедру. — Хотя я не против потренироваться еще, если ты хочешь отточить свою технику.

Я дразняще закатываю глаза.

— Конечно, не против.

— Судя по звукам, ты тоже получила удовольствие. — Его пальцы проникают между моих бедер, слегка дразня меня и толкаясь внутри меня, словно желая убедиться, что ни одна из его капель не вырвется наружу. Я слишком напряжена, чтобы кончить еще раз, но мне приятно, и мысль о том, что он позаботится о том, чтобы я забеременела, заводит меня. Это заводит нас обоих, и я с нетерпением жду возможности воспользоваться этим при каждом удобном случае.

Через несколько минут я приподнимаюсь и смотрю на палубу.

— Пора бы уже и поесть, — смеюсь я, оглядываясь на него. — Я голодна. Можешь заказать завтрак, пока я принимаю душ?

Сальваторе кивает. На мгновение он замолкает, и я чувствую небольшое беспокойство в животе, думая о том, что он уезжает на целый день. Наше вновь обретенное счастье все еще кажется непрочным, и я пока не готова разрушить чары.

— Я хочу, чтобы ты остался здесь, — мягко говорю я, поворачиваясь к нему лицом. — Останься и наслаждайся этим днем со мной. И не только сегодня. — Я хочу, чтобы мы вместе провели остаток нашего медового месяца. Я не хочу проводить отпуск в одиночестве. Это наше время, чтобы лучше узнать друг друга, вдали от угроз, от стрессов повседневной жизни. Мы должны воспользоваться этим.

Я не хотела говорить так много, но, начав, уже не могла остановиться. По-моему, в этом есть смысл. Но я вижу колебания на лице Сальваторе и не могу не прийти к выводу, что он не готов уделить мне больше одного дня своего времени.

— Ты спросил, что ты можешь сделать, чтобы я была счастлива. — Я обхватываю себя руками и неуверенно смотрю на него. — Мы сказали, что попытаемся, Сальваторе. Я сказала, что постараюсь. Но только потому, что вчера у нас был хороший день вместе, и это… — Я махнула рукой на кровать между нами. — Это не значит, что теперь все в полном порядке. И наш брак будет работать, и я буду стараться работать с тобой, это зависит от того, буду ли я счастлива. Я не хочу быть связанной законами мафиозного брака, согласно которым я не могу выходить. Если я несчастна, я не собираюсь оставаться.

Я вижу шок на его лице и мгновенное сопротивление этому заявлению, а также тот собственнический взгляд, который я теперь очень хорошо знаю, сверкающий в его глазах. Я не собиралась угрожать ему или ставить ультиматум, но я боюсь, что один хороший день заставит его думать, что теперь все в порядке, и он не будет продолжать попытки. Он быстро успокоится, и я снова стану несчастной.

Сальваторе садится, придвигается ко мне сзади, его руки скользят по моим спинам.

— Ты моя, Джиа. — Он наклоняется вперед и шепчет мне на ухо. — Я обещаю, что ты никуда не сможешь пойти, чтобы я не нашел тебя.

Я поворачиваюсь, глядя в его красивое лицо. Даже в таком виде, мрачном и властном, он великолепен на вид. Может быть, даже больше.

— Ты можешь попытаться, — шепчу я, в моем голосе звучит нотка старой насмешки и издевки. — Я бы усложнила тебе задачу.

— О, милая. — Его руки снова скользят по моим рукам, оседая на плечах и удерживая меня на месте. — Поверь, ты усложняешь мне жизнь каждый день.

Его губы касаются моего уха, и я вздрагиваю: двойной смысл, смешанный с прикосновением его рта к моей коже, заставляет меня таять. Но я отстраняюсь, прежде чем поддаться, и выскальзываю из его рук.

— Я серьезно, Сальваторе, — шепчу я, и мой голос звучит глуше, чем я хотела. — Я не останусь, если не захочу.

Он протягивает руку и берет мой подбородок в свои пальцы.

— О, я знаю, сокровище. И я тоже это имею в виду.

Он наклоняется, прижимаясь мягким поцелуем к моему рту.

— Я не позволю тебе уйти. Что бы ты ни делала.

На краткий миг я задумываюсь о том, чтобы снова лечь с ним в постель. Но мне нужно время, чтобы собраться с мыслями, побыть одной.

— Как бы ни было интересно, что ты готов снова отправиться в путь в своем зрелом возрасте, — поддразниваю я его, отстраняясь от поцелуя. — Мне нужен душ. И я голодна.

Сальваторе усмехается и целует меня еще раз, прежде чем отпустить.

— Когда-нибудь, милая, я привяжу тебя к кровати и покажу, сколько раз я могу быть готов для тебя.

— Это угроза? — Я соскользнула с кровати, заметив, как его взгляд скользит по моему обнаженному телу.

— Обещание, — заверяет меня Сальваторе. — Иди в душ, Джиа. Бранч будет здесь, когда ты закончишь.

Последнее обещание он сдержал. Когда я выхожу на палубу после душа, меня уже ждет еда. Сальваторе сидит в шезлонге со своим ноутбуком и листает какой-то документ, одновременно откусывая кусочки фруктов с тарелки. Я смотрю на него, потом на него.

Сальваторе на мгновение откладывает его в сторону и смотрит на меня.

— Компромисс, милая, — говорит он, слегка приподнимаясь. — Ты хочешь, чтобы я был здесь, с тобой, наслаждался нашим медовым месяцем. Но я не могу отказаться от всего, что происходит в Нью-Йорке. Угроза Братвы не найдет нас здесь, но и игнорировать ее нельзя. И я не был готов к тому, чтобы уехать в такой короткий срок, как нам нужно. Так что… — Он жестом указывает на ноутбук. — Я останусь с тобой здесь, на вилле. Мы будем наслаждаться покоем и отдыхом столько часов, сколько сможем. Сходим куда-нибудь поесть, когда захочешь. Может быть, даже снова пойдем потанцуем.

Он улыбается мне и продолжает, прежде чем я успеваю что-либо