— О чем? — Я сужаю глаза. — Ты обещал, что расскажешь мне.

— Обещал. — Он достает свое шампанское и делает длинный глоток. — Для Петра была организована другая свадьба. Белла, твоя кузина, выйдет за него замуж. Это не дочь Энцо д'Амелио, но поскольку ты больше не доступна… — он пристально посмотрел на меня, — Игорь был убежден как в целесообразности сохранения договора, так и в пригодности предложенной невесты.

Я смотрю на Сальваторе, и мысли мои разбегаются. На меня вдруг нахлынуло столько разных эмоций, что я не знаю, что с ними делать.

Первая мысль — если Петр согласился жениться на другой, значит, я ему никогда не была так уж дорога. Ему нужна была не я, а мой статус, мое имя, польза от женитьбы на дочери мафиози, чтобы заключить с нами договор. Я вообще не имела к нему никакого отношения. Но, думаю, я поняла это, когда в первую же ночь он не выбил дверь моего номера в отеле, чтобы вытащить меня и забрать с собой. В конце концов, Сальваторе стоял и возражал на моей свадьбе, чтобы сделать меня своей, потому что для него было важно, чтобы я не пошла с Петром. Если бы Петр любил меня, он бы сделал что-то столь же радикальное, чтобы вернуть меня.

И все же такое ясное осознание правды — как удар в живот. На мгновение кажется, что я не могу дышать, и слезы застилают глаза. Но после того, как все изменилось между мной и Сальваторе, меньше всего мне хочется, чтобы он видел, как я плачу из-за другого мужчины.

Поэтому я быстро смахнула слезы и сосредоточилась на другом, что меня волнует.

— Если все, что ты сказал, правда, значит, ты думал, что Братва причинит мне вред. — Я хмуро смотрю на него. — А как же безопасность Беллы? Разве она не в опасности?

— Часть соглашения заключается в том, что охрана мафии отправится с ней в ее новый брак. У нее будут телохранители по ее собственному выбору, а не Петра. Игорь знает о моем недоверии. Будут приняты меры на случай, если он причинит ей вред.

И ты не мог сделать это для меня? Вопрос вертится у меня на языке, но я его не задаю. Во-первых, я знаю, что решение Сальваторе было импульсивным, он не мог позволить свадьбе продолжаться, не вмешавшись. И кроме того, я больше не хочу, чтобы все было иначе. Теперь я знаю правду о Петре, и я знаю, что Сальваторе спас меня не только от несчастья, но и от ощущения того же горького чувства разочарования и предательства, которое я только что испытала, только в браке, связанном с тем же человеком, который заставлял меня чувствовать все это, а не по другую сторону от него.

— Так это все? — Я нахмурилась, чувствуя себя как-то неуютно из-за всего этого. — Петр женится на Белле, Игорь доволен, и все сглаживается? Братва умиротворена, и мы все можем отправиться домой?

Сальваторе усмехается.

— Это упрощенный взгляд на ситуацию, но по сути — да.

— И Белла согласилась на это? — Эта мысль шокирует меня сейчас после того, как изменились мои чувства к Братве, но я знаю, что не должна. Не так давно я жаждала броситься в объятия Петра и злилась, что меня вырвали. Он красив и обаятелен, когда у него есть на то причины, и я понимаю, как Белла могла бы увлечься им, как и я.

Меня охватывает чувство вины. Но я также знаю, что в нашем мире так происходит почти всегда. Браки заключаются ради союзов, ради целесообразности, а не по любви. Мне всегда везло в том плане, что мой отец хотел, чтобы у меня была любовь. Большинству женщин не повезло. И я не смогу просто прекратить эту практику.

— Да. — Сальваторе смотрит на меня, как будто ожидая возражений. — Ее отец будет щедро вознагражден. Деньги, а также повышенный ранг среди моих людей. Да и сама Белла, похоже, не против. Она не ожидала, что выйдет замуж за такого человека, как Петр, среди мафии. Для нее это большой шаг вперед. Пока ее безопасность обеспечена, она и ее семья счастливы пойти на это.

Я медленно выдыхаю, все еще не понимая, как ко всему этому относиться. Сальваторе бросает на меня сочувственный взгляд, и я вижу, что он понимает, как мне тяжело.

— Все так и есть, сокровище, — тихо говорит он. — Так было всегда. Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Я не в силах изменить все настолько, чтобы мне не приходилось идти на подобные компромиссы. Но я могу сделать все возможное, чтобы наша сторона заключила выгодную сделку.

— А если у нас когда-нибудь родится дочь? — Я с опаской смотрю на него. — Будет ли она обязана выйти замуж за того, за кого ей скажут? Или ты позволишь ей выйти замуж по любви, как этого хотел мой отец? Дашь ли ты ей право выбора, чтобы у нее был тот же шанс на счастье, что и у нас?

Сальваторе кивает.

— Я не могу сделать все так, как сейчас, для всех. Я не могу указывать каждой семье, что делать. Отец Беллы выдал бы ее замуж за кого-нибудь, и выбор был бы не за ней. Но я могу сделать для нашей семьи все по-другому. — Он пристально смотрит на меня, выражение его лица абсолютно серьезно. — Если у нас будет дочь, Джиа, я обещаю тебе, что у нее будет выбор. Я позабочусь о том, чтобы у нее был шанс на любовь, а не просто на договоренность.

— Хорошо. — Я чувствую себя немного лучше, зная это. Все это по-прежнему заставляет меня чувствовать себя на грани и неловко. Но я ничего не могу поделать. Сальваторе прав в том, что наш мир не изменится в одночасье, а возможно, и вообще не изменится. Но это шаг в правильном направлении, по крайней мере, для нашей семьи.

Сальваторе улыбается мне.

— Я знаю, что ты не хочешь уезжать. Честно говоря… — Он оглядывается по сторонам, делая глубокий вдох. — Мне тоже. Но завтра мы вернемся домой. И начнем новую жизнь вместе, Джиа. — Он поднимает свой фужер с шампанским, наклоняя его ко мне.

Это пугающее чувство. Даже более неизвестно, чем сразу после нашей свадьбы, потому что теперь у меня есть надежда. И сложнее, когда есть что терять. Но я касаюсь краем своего бокала его бокала и позволяю