Разведя огонь в очаге, Аун внимательно посмотрел на меня:

— Мастер, у вас хорошее настроение. Даже не так. У вас словно камень с души упал. Последние дни в ваших глазах стояла темнота, словно болотная грязь. И нет, эта темнота была не от усталости, а словно вас что-то глодало изнутри. Сейчас этого нет, ваш взгляд чист.

Пару мгновений борюсь с искушением рассказать пареньку всё, но это наваждение быстро проходит, и я отделываюсь незначительной ложью:

— Долго гулял под ночным дождём, и этот дождь меня очистил.

— Дядюшка Вань мне всегда говорил, что лучшая медитация — это медитация под дождём, что вода, падающая с небес, помогает смывать усталость и душевные горести. — Даже немного неловко, что паренёк мне поверил, но я прячу эту неловкость за глубоким зевком. — Вам надо поспать! — с уверенностью в голосе добавляет Аун, — конечно, сперва попить горячего, а потом поспать.

— Нет. — Огорошиваю паренька, после чего поясняю более развёрнуто, — Я не буду сегодня ложиться.

— Но… почему?

— Во-первых, одна ночь без сна никак не повлияет на мою физическую форму. — Заложив руки за затылок, я прикрыл глаза. — Во-вторых, мне надо помедитировать минимум час. И в-третьих… ты знаешь, что такое Переполнение Ядра?

— Переполнение Ядра? — Почесал подбородок Аун, а затем кивнул, — знаю.

— Так вот у меня сейчас именно оно. И если я усну, то «излишняя» энергия роста Ядра просто рассеется. А меня жаба душит!

— Что душит? — Не понял меня мальчишка.

Смеясь, пояснил ему значение этой метафоры. Выслушав объяснение, юноша кивнул и сказал очень серьёзно:

— Но разве даже во время бодрствования лишняя энергия роста Ядра не развеивается сама собой?

— Развеивается, но не так быстро, а медитацией эту утечку можно уменьшить.

— Значит вы хотите Повыситься сразу после гранд-финала. — Произнёс мальчишка. — А если это сделать с эффектом Переполнения, то ваше Ядро будет намного сильнее! — Но тут в его глазах мелькает испуг. — Но! Мастер! Повышение с Переполнением многократно усиливает риск остаться в Пустоте!! Мастер, вы и так сильны, вам незачем так рисковать!

Даже не знаю, больше раздражает или умиляет его такая трогательная забота обо мне.

— Мне подобное не грозит. — Отмахиваюсь от возражений паренька.

Только вот Аун не успокоился, наоборот, он бухнулся на колени, уткнулся лбом в землю и вытянул вперёд руки.

— Выслушайте меня, недостойного! — В свойственной ему манере радиодиктора, зачитывающего рекламный блок, затараторил юноша, не поднимая головы. — Я много читал и много слышал наставлений, не засыпал, как другие дети, на жреческих проповедях. Мастер, ни что другое не погубило столько лучших и достойных, как желание стать сильнее и игнорирование рисков. Даже монстры в подземельях и войны не унесли столько жизней, сколько погубила гордыня! Пожалуйста, не проходите Повышение под Переполнением. Мастер, прошу вас!

Последний довод, конечно — изрядное преувеличение, но я впечатлился его речью. Точнее, не столько сказанным, сколько реальным страхом паренька за мою жизнь.

— Встань. — Парень остался недвижим, и я добавил, — у тебя вода кипит. — Это его проняло, он вскочил на ноги и кинулся к котелку. — Успокойся. Когда я сказал, что мне не грозит Затеряться в Пустоте при Повышении, это была не гордыня. Это была констатация факта. Считай, что у меня есть родовая особенность, из-за которой мне подобный исход не страшен.

— Правда? — Покосился на меня паренёк, засыпая сушёные ягоды в кипящую воду. — Родовая способность?

— Не совсем родовая, но очень на то похожая.

— Вы же не станете мне врать, чтобы успокоить? Ведь не станете? Да⁈

— В этом не стану. — С трудом сдерживая смех, отвечаю я, сохраняя спокойствие в голосе. — А сейчас иди спать, за компотом дальше прослежу сам.

— Я тоже могу не спать сутки без каких-либо последствий! — Гордо вскинув нос вверх, пробурчал юноша. — Доделаю компот, а потом займусь тренировками. Мне кажется, что я что-то нащупал, и у меня скоро начнёт получаться «Лезвие Ветра».

Начнёт? Да он его уже применял! Когда прыгнул вперёд, закрывая своим телом, как он думал, беззащитного старика. Тогда он взмахнул кинжалом, не дотянулся, но всё равно оставил кровавый след на лице бойца Стали. Впрочем, тогда он выполнил приём интуитивно, а сейчас пытается овладеть им осознанно. Так что пусть тренируется, лишним это точно не будет, особенно с его-то талантами.

Выпив полную кружку горячего ягодного компота, «растёкся» по креслу и, попросив Ауна меня не тревожить, погрузился в медитацию. Нырнув в себя, первым делом возвёл вокруг Ядра виртуальную стену. Подобный простейший приём мысленной визуализации на редкость хорошо помогал удержать небольшой отток энергии роста Ядра при малом и среднем Переполнении. Завершив «постройку» этой воображаемой преграды, обратил фокус внимания к самому Ядру.

Первое, что меня заинтересовало, это «Взгляд Камо». «Прошлый я» за устранение предателя, сдавшего группу магов-теоретиков, получил подобное достижение, но тогда оно было не Рубинового, а Мифрильного ранга, что отражало его сложность. Да и когда «я» свернул не туда и сосредоточился на мести квестерам, то достижение поблекло и перестало давать бонусы. Сейчас же оно на Рубиновом уровне записи позволяло лучше различать чужое враньё. Увы, до полноценного «детектора лжи» это Достижение не дотягивало, но всё равно могло быть полезно, и когда-нибудь сможет меня спасти от крупных неприятностей. Но также меня эта запись и немного пугала. От «Взгляда Камо» один шаг до «Клинка Воздаяния», а за тем Достижением рукой подать да Сродства с Законом. А вот с этими двумя первоосновами: Законом и Хаосом — которые были даже более фундаментальны, чем Свет и Тьма, я вообще не хотел иметь ничего общего. Да, возможности, которые дарует Сродство с Законом, невероятны. Но и ограничения на своего обладателя это Сродство накладывает немалые! Да что немалые, такие же фундаментальные, как и сама первооснова. А мне бы с конфликтом Тени и Света разобраться. Дав себе слово, впредь быть аккуратнее с «местью, как воздаянием», перевёл фокус внимания на следующую запись: «Твой клинок — это ты сам».

Несмотря на то, что моя победа над Парави Малик со зрительских мест выглядела эпично, она явно не тянула в сравнении по сложности, опасности и легендарности с «Чистой ладонью пяти пустых пальцев». И, тем не менее, цвет этой записи был такой же, как и у «Чистой ладони» — адамантит.

Записи на Ядре наносятся не на всеобщем Айна, а божественной речью. Это не совсем буквы, иероглифы или даже руны, это и не слова и не предложения, это Понятия. И в доступные слова мы трансформируем эти записи сами, на уровне своего понимания. Поэтому, чем дольше ты «вглядываешься» в Записи на своем Ядре, тем больше ты их понимаешь, если, конечно, способен понять вложенное в них Значение. Потому, как иногда бывает, человеческого разума на это не всегда хватает.

Погрузившись в глубокую медитацию, я изучал горящую адамантом запись на Ядре. И постепенно во мне зрело понимание, что ценность самого поступка, победы над кем-то формально равным с помощью своих волос, не тянет выше мифрила. Но из-за того, что я был первым за всю историю Айна, кто совершил подобное, моя запись и была нанесена не мифрилом, а адамантием. Любой, кто захочет повторить за мной это свершение, уже не получит Достижения «Твой клинок — это ты сам», ему будет даровано иное, более слабое Достижение. И это отличает «Твой клинок» от «Чистой Ладони» тем, что вторая даётся за подвиг достойный истинного героя сам по себе. И не важно, первым ты его выполнил или вторым, да хоть сотым, без разницы! Каждый, кто смог выполнить все необходимые условия, получит «Чистую ладонь».

Изучение Достижения «Твой клинок — это ты сам» подтолкнуло меня более внимательно взглянуть на полученную ещё на Гнури также адамантитовую запись «Понимание скрытого». Углубился в её изучение и только через час безуспешных попыток осознать, что эта запись за собой несёт, внезапно понял… Что даровано мне это Достижение было совсем не за догадку о том, что мне нельзя искать обходные пути для выполнения задания на получение девиза. Ещё тогда мне подобное показалось мелким для адамантитового Достижения, но только сейчас до меня дошло, за что мне его выдали. А даровано оно мне было по совокупности, за общее понимание происходящего, которое было бы невозможно без