поздно. Потому как когда бард по второму разу начал петь припев, его поддержало несколько сотен глоток. Когда припев пошёл ещё по одному кругу, его орали все первые ряды. А когда бард пел финальный куплет и закончил своё выступление снова припевом, то последние строки песни горланили практически все трибуны, за исключением, может быть, ВИП-лож. Десятки тысяч человек пели, а точнее орали во всё горло:

— И ворон отшлёпал её, отшлепал её своим отрубленным пером!.. И отшлёпал её, и отшлёпал её своим отрубленным пером!!.

Увы, я не арфист, и на мой родной язык у меня не получилось переложить эти строки в рифму, но на всеобщем Айна это звучало задорно и гармонично. А если учесть, что выбранное бардом «отшлёпал» часто употреблялось местными в сексуально-постельном плане, то песня получилась с откровенно пошлым контекстом. Бард уже ушёл с песка, а трибуны ещё почти десять минут орали задорный припев. Главный распорядитель сперва пытался призвать к тишине, а затем махнул рукой и дождался, пока зрительский ажиотаж пройдёт сам собой.

Да, теперь Парави Малик не будет жизни в Триесе. Единственным выбором для неё я вижу, как можно быстрее покинуть город и никогда сюда больше не возвращаться. Подобные прилипчивые песенки не забываются. Было ли мне жалко девушку? Нет. Она осознанно рисковала жизнью, провоцируя меня, а в ответ получила убитую репутацию, и меня полностью устраивал такой, несколько асимметричный, ответ за мою отрубленную косу.

По завершению бардовских выступлений на песок вышла целая делегация жрецов. Под каноничные речитативы священных текстов они своими босыми ступнями изобразили на песке арены Изначальное Древо. А затем, взяв каждого из участников гранд-финала за руки, провели нас по всем изгибам его ветвей, довели до самых корней, где мы и выпили ритуальное зелье, которое временно заблокировало нам троим доступ к энергии Ядра. После этого нас развели по разным частям арены, где уже над каждым индивидуально был прочитал финальный стих ритуала и был задан вопрос:

— Принимаешь ли ты, Рэйвен из Сиэтла, Великое Древо?

— Принимаю, — ответил я.

Едва эти слова были произнесены, как невероятная тяжесть упала мне на плечи. Из лёгких словно насильно выжали весь воздух. Я будто мгновенно стал невероятным слабаком, неспособным даже удержать копьё, или попал на планету с силой тяжести минимум вдвое большей чем земная. На самом деле мир вокруг не изменился, и моё тело осталось прежним, просто оно лишилось подпитки Ядра и стало обычным, таким, каким было на Земле. И привыкнуть к этому было не так легко, как могло показаться на первый взгляд.

Со злостью тряхнув головой, опёрся на древко копья и сделал шаг вперёд.

Гранд-финал турнира Цеха Алхимиков начался.

Интерлюдия

Палящее, находящееся в зените солнце, казалось, своими лучами давит на плечи, словно небрежно брошенный на них мешок с цементом. Матео потребовались немалые усилия, чтобы не опуститься на одно колено, но он справился, и его спина осталась пряма. Землянину показалось, что когда он дал согласие на ритуал и выпил зелье, у него словно выдернули позвоночник. Невероятная слабость навалилась, словно лавина. Все мышцы в теле, казалось, превратились в кисель, а кости в хрупкое стекло. Даже просто шаг вперёд ощущался в данный момент, как сложная задача. Впрочем, землянин был морально готов к такому повороту событий. Он знал, что на самом деле с его мышцами и костями всё в порядке. А все ощущения — не более чем последствия ритуала Великого Древа, который временно закрыл для него доступ к энергии Ядра.

Собравшись с силами, фехтмейстер поднял свой посох и, преодолевая слабость, крутанул его, словно вертолётный винт. От этого резкого движения воздух не взвыл, жалобно расступаясь перед оружием землянина, как это было ещё на утренней тренировке, а лишь едва слышно «зашуршал».

Подняв взгляд, Матео оглядел своих соперников. Им было явно хуже, чем ему. Ещё бы, ведь он падал до Деревянного ранга всего с Железа, а вот тому же флотскому офицеру, дошедшему до гранд-финала по Стальной сетке, было многократно труднее. Ситуацию для офицера усугубляло то, что его тело утратило память, как можно жить без поддержки энергетики Ядра, ведь то время, когда он был на Дереве, прошло много лет назад.

Вчера вечером глава школы «Взлетающего Дракона» в приватной беседе пояснил фехтмейстеру, что поединок под ритуалом Великого Древа во многом не столько сражение бойцов между собой, сколько личная борьба каждого из участников со своей слабостью. Для большинства местных так, несомненно, и было. Стоит посмотреть на мучения Лаори Темпая. Как он не может даже просто держать свою спину прямой, а его руки едва удерживают меч, и становится ясно, что слова главы школы правдивы.

Только, в отличие от жителя Айна, на Матео ритуал и выпитое зелье не подействовали так сокрушительно. Фехтмейстер ещё совсем недавно, меньше пары месяцев назад, вообще не знал, что такое Ядро. Его тело ещё помнит, каково это, рассчитывать только на свои обычные физические возможности. Не прошло и минуты, как носящий маску адаптировался. Он по-прежнему ощущал слабость, и ему не хватало Аур, но, тем не менее, Матео полностью контролировал своё тело. Для проверки фехтмейстер выполнил начальное ката из разминочного комплекса школы «Взлетающего Дракона», всего четыре не самых сложных, но эффектных для стороннего зрителя движения, и остался доволен. Завершив этот короткий комплекс, Матео ещё раз поднял взгляд на своих противников по гранд-финалу.

Флотский всё ещё не пришёл в себя, даже его взгляд был расфокусирован, что уж говорить о чём-то большем. А вот землянин, который стоял, внешне расслабленно опираясь на копьё, выглядел почти готовым к бою. Почти, но не полностью.

Многие на месте Матео без малейших сомнений и промедлений воспользовались бы своим временным преимуществом над противниками. Напали бы сейчас, когда они готовы, а их враги ещё не полностью адаптировались в непривычных условиях. Но у фехтмейстера были свои резоны и, уперев посох в песок арены, он принял позу демонстративного ожидания. Едва он это сделал, как заметил мелькнувшую на лице того, кто называл себя Рэйвеном, немного странную, как ему показалось, понимающую улыбку. Затем землянин поднял руку и показал фехтмейстеру два пальца. Матео без малейших раздумий кивнул в ответ, две минуты он легко подождёт. В отличие от всех остальных, бывший инженер-физик участвовал в этом турнире не ради победы, а чтобы проверить себя и насладиться интересными боями.

Почти минуту Рэйвен стоял, замерев, а затем начал движение. Его действия были плавными, осторожными, текучими, словно вода в спокойной реке. Казалось, будто тело землянина не имеет костей, он словно переливался из одной позы в другую, подобно жидкости, принимающей форму сосуда, в который её налили. Эти движения были настолько знакомы фехтмейстеру, что ему захотелось протереть глаза. А когда, сменив несколько позиций, Рэйвен взмахнул копьём, подобно посоху, и замер в нехарактерной для Айна стойке, по спине Матео пробежали мурашки огромного размера. Бывший инженер ЦЕРНа без труда узнал в только что исполненном землянином комплексе любимое упражнение учителя Ван И. Упражнение мастера, который более года учил самого Матео, когда тот жил в стенах одной из школ при монастыре Шаолиня.

Казалось, не может быть таких совпадений, чтобы два ученика одного мастера встретились на турнире в другом мире, но так было. Только Ван И и его ученики выполняли этот комплекс кат, как это только что продемонстрировал Рэйвен: тягуче, медленно и плавно — больше так не делал это упражнение никто. Данное наблюдение во многом объяснило для фехтмейстера природу мастерства землянина. Скорее всего, он, как и Матео, ещё до переноса на Айн был прекрасно подготовленным бойцом, а не получил свои умения каким-то волшебным образом уже в этом мире, как изначально думал инженер-физик.

Почувствовавший себя лучше Лаоре Темпай принял расслабленную позу Матео за слабость, рванул к землянину что было сил и замахнулся. Движения низведённого до Деревянного ранга бойца Стали были настолько медленными и неловкими, что даже