по стене в прихожей и уставилась прямо перед собой, не понимая, как теперь жить дальше. И в этот самый миг, в частности, зная, что где-то там он, мой персональный палач, кувыркается в койке со своей новой игрушкой.

Смеётся.

Целует её.

Шепчет, как ему хорошо быть с ней.

Пока я медленно дохну, не зная, что лучше — вот так или заживо сварится в кипятке. По мне, так второе.

Неожиданно вздрагиваю.

Это рядом начинает истерично визжать мать, но всё пролетает мимо моих ушей. У меня тут своя атмосфера боли и тлена. Не надо мешать, я всё это, глупая курица, заслужила.

Реву. Не могу остановиться.

Мать чем-то тычет мне в лицо. Телефоном, кажется. Дёргает за плечо, требовательно просит что-то объяснить.

Молча отвожу её руку в сторону и продолжаю глотать слёзы. Весь мир размывается в один кровавый след, а затем меркнет. Мне что-то дают выпить. Помогают снять с продрогшего тела ветровку и разуться.

Но я ни на что не реагирую, потому что мой взгляд уже нашёл то, что окончательно меня уничтожает.

Телефон матери лежит на тумбочке. Там открытая переписка с контактом «Басов». Несколько до ужаса неприличных снимков, на которых изображена я. И примечание:

«Что ж, увы, но твоя дочь меня не впечатлила. За труды я бы поставил ей твёрдую двоечку, не более. Нужны дополнительные занятия и факультативы».

Верь только мне, да? Ну, хорошо…

* * *

Конец первой части.