из солдат беззвучно шевелил губами, запоминая. Юноша тем временем часто моргал – в глазах плясали белые искры. Смысл слов доходил тяжело, его сильно тошнило.

— Еще запутаннее, чем обычно, — проворчал гвардеец.

— Нам главное доложить, — рассудил его товарищ. — Но иногда он и дело говорит. И пещеру он отыскал.

— Думает, мы возьмем его с собой? — прошептал культист на ухо ведьме, пока гвардейцы возились с провидцем. — Но мрак ему точно обеспечен, — мужчина усмехнулся и хищно посмотрел на пленника. Он говорил на Део с трудом, значит, хотел, чтобы юноша понял его слова. Кажется, скоро Ганнона поведут в камеру. Женщина двинулась мимо судьи, будто бы к своему собрату, и обратилась к нему:

— В любом случае, пока что нам… — ее реплику прервал звук хрустнувшего носа. Ганнон выполнил задание ведьмы на совесть, хорошенько впечатав в ее лицо локоть. Мимолетное удовлетворение юноши сменилось страданием, когда женщина с вполне искренним яростным воплем вновь скрутила его тело, как тогда, на опушке. Хотя нет – хуже, чем тогда: хруст суставов и связок по костям достигал слуха Ганнона. Он едва удерживался, чтобы не потерять сознание.

— Помоги им, а я сама его допрошу! — крикнула ведьма культисту и в ярости направилась прочь из зала, а по воздуху перед ней плыл изогнувшийся стонущий пленник.

Хватка разжалась только когда они оба оказались в камере: Ганнон упал на твердый камень лицом, но это все равно было облегчением.

— Ох, Учителя и Первые… Почему в нос?! — раздосадовано воскликнула девушка, подвигав хрящ туда-сюда, и несколько раз шмыгнула. Махнув рукой, она заставила дверь захлопнуться, послышался щелчок замка и хлопок воздуха. Ганнон осторожно, проверяя каждый сустав, рискнул подняться на ноги. — Зачем?! — прошипела ведьма, не дав ему опомниться. — Если вы и без меня узнали, где они его держат, почему ты притащился один? Где Коул?

— Без тебя? Тебя зовут… — Ганнон уже догадывался, кто перед ним, но все же прервался: он хотел услышать от нее, чтобы точно удостовериться..

— Силаи, — назвала ведьма то самое имя, вестей от обладательницы которого так ждал Коул. — Да, а ты… — Она наморщила лоб. — Я спрошу так: ты когда-нибудь покидал Деорус?

— Я сейчас на Аторе… — осторожно ответил Ганнон, после чего девушка часто заморгала.

— Значит, ты из местных его слуг. Но ты странно обращаешься с кольцом… Ладно, мне сейчас не до политики твоих хозяев… Потому я и не распознала тебя тогда, хоть и почуяла что-то, — скривившись сказала Силаи. В ответ на вопросительный взгляд юноши, она закатила глаза и театрально щелкнула пальцами над головой. Перед Ганноном вместо ведьмы стоял Синдри — тот культист, что сопровождал Корба. Еще один щелчок, и личина спала — на юношу вновь смотрела зеленоглазая девушка. — Ты мне показался подозрительным из-за этого, потому и послала за тобой парня с ножом. — Она кокетливо пожала плечами.

— Тот убийца… — Ганнон с ужасом вспомнил ночь у Красного столбового двора, когда он едва не лишился жизни.

— Ну ты же в порядке, а он был ценный слуга, так что кто еще тут виноват, — усмехнулась Силаи. — Барьер на твоей двери открывается моим именем. Скоро сюда придут культисты за своим другом «в двух тюрьмах», ты услышишь, — повторила она слова Хелиоса. — Он в святилище, которое стерегут наши, а не люди Видевших. Тогда и ты выскользнешь, только не умри. Всем будет не до тебя, к тому же я выбрала для тебя самую дальнюю камеру, не благодари. Просто постарайся никому не попасться на глаза.

— Придут другие культисты? Ваши враги? — Голова юноши шла кругом.

— Мы не… Хотя люди Корба и думают так, но мы не демонопоклонники, просто перехватили у них ценность. Но это их волнует во вторую очередь.

— Так кто же вы? — не отступал с расспросами Ганнон. Он никак не мог найти вариант, что был возможен хотя бы с натяжкой.

— Как твои хозяева, но другие. И пострашнее. Это сейчас неважно, сосредоточься на Хелиосе.

— Хелиос… Культисты идут за ним?

— Нет, не только. Их друг у нас в плену: несколько недель назад мы призвали демона и связали его с другим святилищем, что на Ташморе. Так мы можем переместить Хелиоса, чтобы твои хозяева не узнали.. Но культистам такое бого… демоно-хульство, — она задумчиво проговорила слово, будто пробуя его на вкус, — не понравилось. И они идут сюда, даже Образы будут впервые лет за сорок, наверное.

— Я могу дать знать Коулу, — сказал Ганнон. Шокирующих открытий становилось слишком много, но юноша не имел представления о тех силах, что, похоже, были обычным делом для Силаи и старика. Ему хотелось отдать вожжи хозяину. Ганнон уже не думал о риске и готов был довериться ведьме. Он показал ей брошь.

— Хм, не очень-то старик тебя ценит, — поджав губы, заметила ведьма, осмотрев талисман. — Впрочем, ты прав, но позвать его надо только после того, как доберешься до Ташмора. Даже если такой талисман и сработает рядом с этой горой… мы просто уйдем из-под носа Коула. А если не успеем, то используем силу демона для боя. Вам этого не нужно, поверь. А после перемещения демон будет слабее. На Ташморе пещера в лиге к востоку от, — она задумалась, вспоминая, — пика Белый Клюв.

— Нужно плыть на Ташмор…

— Да, и обогнать демонопоклонников. Они поплывут в погоню… смешные, у них такая сила, а прыгают на несколько сот метров… Метр – это чуть меньше пол-рубба по-вашему. Боятся дальше. Берегут своих друзей. Аторцы смогут помочь их обогнать, но надо как-то убедить Габху помочь…

— Еще добраться бы до него. Мы, кажется, больше не друзья. — Ганнон усмехнулся. Старый аторец намеренно послал его на смерть.

— Они прибегут на бой, тут недалеко их лагерь, где они хранят сделанное оружие и тренируются. Но что им сказать? — Силаи снова помяла нос, начавший припухать.

— Что здесь будет к тому времени? — спросил юноша.

— Уфф, руины, тела. Остатки ритуала, пара трупов одержимых, если повезет.

— Они видели вас, аторцы?

— Нет, они думают, что имеют дело с этими вашими Видевшими. Сам заметил, как вход стерегут в кузне. А гвардейцы не видели нашего пленника, того, за кем идут культисты.

— Ты