несколько лезвий, отливавших в свете факелов зеленью и синевой. Ганнон не обращал на них внимания так же, как и на острия, что кололи его шею с момента, как он вплотную подошел к королю. Сейчас юноша был фанатиком, и внешне мечи аторцев совсем не волновали его. А вот сердце Ганнона настоящего колотилось в груди от страха, как бешеное.

— Покажи мне, — изможденным голосом произнес хозяин острова, взяв руку Ганнона и жестом приказав своим людям убрать оружие. Юноша подавил вспышку ликования, дело почти сделано, но оставалось еще немного. Нельзя было расслабляться.

Они шли в сторону горы в сопровождении Ятты и десяти вооруженных людей. Вспоминая Образ, Ганнон был рад их присутствию, хоть и понимал, что аторцы убьют его по первому приказу Габхи.

— Вы были здесь с грамотой от Гамилькаров, — вспомнил Габха. Похоже, подозрительность аторцев к чужакам было не вытравить даже встречей с одержимым. Века подспудной вражды против краткого шока.

— Да, когда мы притащили труп подобной твари к Избранникам в замок, даже эти люди вспомнили о кротости и обещали помочь. — Лже-церковник усмехнулся со всем возможным злорадством. — На совете решили, что так будет надежнее.

— И люди, которых мы видели в лесу, все-таки это были ваши?

— Могли быть и те, и другие, — рассудил Ганнон. — Прости, что лгал, Слышавший, но это было на благо Его работы. Наши братья были в черных одеждах.

— Мы их так и не рассмотрели. Слуги Ихариона в черном?

— В любом цвете, если так можно незаметно подобраться к мерзости. Такой же покров, как и моя ложь тебе.

Они начали карабкаться вверх, и расспросы поневоле пришлось прекратить. Одолев подъем и осмотрев его, Ганнон еще раз уверился в благосклонности небожителей: ему очень повезло не свернуть шею на пути вниз, когда он спасался от Образа. В свете факелов на гладких стенах плясали причудливые, зловещие огни. Аторцы сбились плотнее и перешептывались между собой. Им было известно о пещере с кузницей, но не об этом помещении.

Проходя мимо тел трех чудищ, что погибли, атакуя барьер, воины обнажили оружие. Ганнону тоже было не по себе, хотя он и был уверен в смерти монстров: головы их были разбиты на части.

— Мы выбили их из капища, — лже-церковник указал на комнату, где был защитный барьер и трон, — и сумели поставить защиту. — Юноша обвел рукой обугленную окружность на полу. — Смертные воины Видевших обезумели от голоса своих нечестивых хозяев и бросались на стену Ихариона, будто бешеные звери. — У следа от барьера лежали изломанные тела знакомых аторцам воинов. — Тогда их хозяева-культисты воззвали к демонам и обратились в монстров. — Лже-церковник вздрогнул, но постарался сохранить ровный голос. Аторцы косились на бездыханные тела чудовищ. — Это обрушило пещеру, наших воинов завалило или они были поглощены нечистью. Враги прорвались к капищу и сумели свершить свой ритуал, чтобы сбежать. Мои наставники, — Ганнон присел рядом с двумя мужчинами в черных одеждах и сложил их руки на груди, — схватились с чудовищами, оставшимися добить нас, и дали мне время уйти. Я… я не смог, я еще так мало знаю… — Он затих и сделал вид, что вовсе позабыл об аторцах.

Юноша почувствовал руку, что легла ему на плечо, взгляд Габхи был сочувственным. Ятта вытерла слезу со щеки и начала нервно поправлять волосы. Обратный путь они проделали в почтительной тишине. Аторцы несли тела погибших «церковников», а Ганнон размышлял, попадет ли он в царство демонов за такую чудовищную богохульную ложь. С одной стороны, демоны казались ему более реальными, чем когда-либо. С другой – он взглянул на мертвых товарищей Силаи – мир явно был устроен чуть сложнее.

В лагере тела аторцев уже сложили на носилки, опечаленные люди отдавали последнюю дань уважения павшим соратникам. К ним добавили и двух «наставников». Ганнон огляделся и спросил:

— Где тело Роннака, того, что раньше был в Легионе? — В наступившей тишине чувствовались напряжение и вина. Вскоре подземника тоже принесли к остальным. Юноша склонился над легионером, сложил ему руки на груди и вздохнул. Он осмотрел пустые ножны и поднял взгляд на окружавших его аторцев. После яростного шепота Ганнону все же отдали меч Откликнувшегося, который юноша вложил ему в руки. Поднявшись, он отдал распоряжения: — Дом состоящих в круге там, где их долг. Похороните их здесь. Миряне же, что нашли мужество помогать нам, должны вернуться домой. — Юноша указал на тело Роннака — легионер точно не захотел бы покоиться на Аторе, в этом Ганнон был уверен.

— Если вы хотите пройти на Ташмор низом, то надо спешить, — вымолвила Ятта, стоявшая рядом. У нее был виноватый вид: ей было неловко прерывать прощание.

— Ты права, — уверенно ответил юноша, хотя до сих пор понятия не имел, что это значит.

— Я соберу ваши вещи и найду проводников. — Сказав это, девушка скрылась в темноте.

Не прошло и пяти минут, как она вернулась вместе с отцом и свертком, в котором были кинжал и портупея. Ятта передала все это Ганнону, он с поклоном принял свои вещи обратно.

— Наши хотели это выпить, да чуть не померли. — Девушка усмехнулась и протянула ему флягу. — Отдали мне…

— Лучшей травнице Атора, — с улыбкой сказал юноша, заставив Ятту улыбнуться в ответ.

— Да, не знаю, что это… Но если так пахнет ваш брухт, то для эля…

— Нет. Это нечто другое, Вам лучше не знать.

— Охотно верю. — Девушка похлопала по фляге в его руках и огляделась по сторонам.

— Кажется, все, — раздался голос старого Габхи.

— Отец! — Его дочь произнесла это даже не с упреком, хуже – с разочарованием.

— Ну прости-прости, не мог не попытаться. — Старик снял ножны с клинком Виннара и протянул Ганнону. — Я все же кузнец, а это просто чудо. Где его ковали? В Виалдисе или у тебя на родине, за Двуцветными горами?

— Нет. — Ганнон принял меч и пристроил на поясе. — Это работа мастеров дома Виссарин. — Габха присвистнул, а довольный произведенным впечатлением юноша продолжил: — Их дом утратил Его силу, но верен цели и все еще помогает нам.

***

Проводников оказалось аж трое, и их вид вызвал у Ганнона гнев. Юноша не думал, что людей Габхи так много, чтобы убить его,