карие глаза, потом в буро-зеленые. Все эти парни что-то говорили, улыбались и старались понравиться. Но для меня они были лишь фоном вечеринки. Центром ее была я. Я танцевала, я наслаждалась, я диктовала условия.

— Маша! — его руки, такие нежные, такие знакомые обхватили меня за талию и потянули в тень зала.

Я вскинула голову. Серьезно? Черная полумаска? У нас тут не бал-маскарад. Я попыталась стянуть ее с лица, но он стиснул мое запястье, отвел в сторону, прижал спиной к колонне. Мы оказались в темном месте, куда не проникали огни светомузыки. Нас не видели с танцпола.

— Отпусти! — пискнула я, хотя совсем этого не хотела. Иллюзия была настолько реальной, что развеять ее я не решалась.

— Не хочу, — его губы коснулись моего уха, и тело предательски задрожало.

Этот парень не может быть Марко Сеймуром. Марко в США. Меня обнимает самозванец. Он пользуется тем, что похож на любовь всей моей жизни. Он даже пахнет так же, как он! Но это все равно обман! Да и с чего бы Марко прижиматься ко мне? Он меня бросил. Он улетел за океан на целый долгий год. Ему на меня плевать! А я должна поступить разумно — оттолкнуть этого незнакомца и бежать. Потому что вот это все уже перебор.

Его мягкие губы коснулись моих, и все доводы улетели в космос. Плевать, я просто хочу немного счастья. Пусть ненастоящего.

— Маша… — простонал он мне в рот, — Маша!

И я ответила на поцелуй. Его руки запутались в моих волосах, потом скользнули по плечам, по спине, сжали и без того притиснутые к колонне ягодицы с такой силой, что у меня перехватило дыхание, и начали собирать подол платья, подтягивая его в верх. Он оголил мои колени, потом бедра. В голове шумело, в животе ворочался огненный смерч, между ног ныло так, что хотелось плакать. Его пальцы скользнули между нами. Тело среагировало быстрее разума, податливо потянувшись к ласкам. Но я же не просто плоть. Время от времени я даже включаю мозг. У всякой шутки должен быть край. Волшебная иллюзия затянулась, готовясь перерасти в сущий кошмар. Как раз под стать теме вечеринки. Я резко дернулась, и, упершись ладонями ему в грудь, с силой отпихнула от себя. Не ожидая такого отчаянного сопротивления, он отлетел в темноту. А я пулей понеслась к выходу из клуба. Только бы не догнал, только бы снова не затащил в темны угол и не прижал там спиной к стене. Вторую нежную атаку я не выдержу. Перед глазами плясал вестибюль, я чуть ли не кубарем слетела вниз по широкой парадной лестнице.

— Маша!

Кажется, меня окликнула Эльза. Но остановиться я уже не могла. Он обязательно пойдет за мной. Он меня настигнет. Он так похож на Марко, и я уже не смогу ему отказать! Вот что крутилось в моей голове. Я выскочила на улицу. Надо бежать. До дома тут совсем недалеко. И не так уж холодно, чтобы терять время и искать в спонтанном гардеробе свое пальто.

Желтый свет фар вырвал меня из осенней темноты. Слишком яркий, чтобы быть далеким. Я развернулась. На меня неслась машина с той неотвратимой жестокостью, с которой к человеку может приближаться только сама смерть. И я как прилежная жертва замерла, чувствуя, что не могу пошевелиться. Меня гипнотизировала близость к краю пропасти. Я перестала дышать. Последний выдох замер на губах, а сердце вдруг встало на паузу. Потом резкий толчок, короткий полет, удар о землю и мгновенная чернота. Я больше не Маша Зайцева. Меня уже нет в Оксфорде. Нет в Англии. Да и вообще больше нет.

Глава 23

Марко.

Я стоял и смотрел вслед уезжающей машине Ала и чувствовал себя дураком, который только что стал жертвой уличного наперсточника. Ал меня сделал? Да быть такого не могло. И все же… Я закрывал глаза и видел ее улыбку. Искреннюю счастливую улыбку. И глаза ее сияли изумрудами в лучах осеннего солнца. Ал увез от меня Машу. Я сам отпустил ее с ним. Всю дорогу до Лондона я то и дело хватал телефон, чтобы позвонить ей и спросить, уточнить, признаться. А потом безвольно разжимал пальцы, роняя аппарат на сидение. Какая яркая аллегория: тут, рядом со мной должна была сидеть девушка, которую я люблю до боли в сердце, до полной его остановки, а вместо нее валялся телефон — неиспользованная попытка ее вернуть. Я отдал свою девушку другу. Отказался от борьбы. Я идиот. Но разве я мог поступить иначе?

— Ты все про меня знаешь, Марко, — накануне вечером сказал мне Берти, когда мы остались наедине в курительной комнате, — Маша, по сути, первая девушка, с которой у меня все серьезно. И в моей ситуации это не просто слова. Я ведь говорил тебе недавно, что мне надоела такая жизнь. Что я хочу любви и счастья, ну и всего того, что есть у нормальных людей.

Я сжал свой стакан с бренди с такой силой, что стекло скрипнуло. Я знал, к чему он завел этот разговор, и все же сопротивлялся, надеялся, что он передумает. Поэтому хмыкнул:

— Отлично, я целиком на твоей стороне, приятель!

Он помолчал, допил из своего бокала, вздохнул, проговорил чужим голосом:

— Ты нравишься девушкам, Марко. Это твой талант, но если так посудить, то и сущее проклятие. Ты и Маше нравишься. Сейчас вы друзья, но стоит тебе только захотеть, как ты влюбишь ее в себя. Я прошу, не делай этого. И ради меня, ведь я твой друг. Мне будет больно ее потерять. Но главное, ради нее самой. Что тебе Маша? Русская девушка, которая станет пусть и красивым, но все же еще одной красоткой в твоей коллекции. Ты не положишь жизнь на то, чтобы сделать ее счастливой. В лучшем случае через год, а скорее всего через месяц ты уже увлечешься другой. Так было всегда. Как бы ты ни влюблялся, ни одно твое чувство не длилось дольше трех недель. А Маша могла бы стать моей единственной. Как тебе такая перспектива?

— Ты с ума сошел? — я поставил бокал на стол от греха подальше, — Ты ведь принц! Ты не можешь жениться на ком попало! Прости, Маша прекрасная девушка, но твоя семья ее не одобрит.

— С семьей я договорюсь. Я влюблен, Марко. И мне плевать, что скажут родители, тетки и прочие дальние родственники. Я хочу отдать себя и свою жизнь Маше. Ты ведь веришь, что