Не перебивай меня, Гала, у меня аж внутри все клокочет! Ты знаешь, чего Ян теперь учудил? Решил, что ему надо улетать за границу и сочинять там истории. Ты большую чушь слышала в своей жизни? Кому там нужны его бредни, ты мне скажи! Кто его там кормить будет? Да он даже языков не знает! Твоя «старая закалка» ему мозги свернула, Ян теперь вообще никуда не поступит! Решил, что у него уже все есть, что ему надо, кроме языков! Тьфу!

У них, оказывается, за последний год уже целая банда чокнутых собралась! Прежде были только он, та девочка с диабетом и жирный мальчик, а теперь еще какие-то дети, и из художественного класса, и из спортивного, даже один умный парень есть, из класса физики. Ну ты мне скажи, зачем такому парню с ними водиться? Чтобы физику учить, надо же ого какую голову иметь! И они все вместе, Ян говорит, уже год всякой ерундистикой маются, никак не намаются! Игрушки делают, он говорит, игрушки с фишками для столов каких-то, ой, я в этом ничего не понимаю, в этих глупостях! Алешу с Илюшей спросила, сказали, Ян им показывал эти игрушки, так там чумное что-то, какие-то карты, какие-то надписи, в общем, чумное, как Яновы истории, и вот теперь…

Что? Гала, я даже слушать не хочу, что тебе этот дед говорил! Мне надо, чтобы дети получили профессию, ты понимаешь? Нет, Гала! Нет, Ян не выучит языки, как он что-то выучит, если он вечно в облаках витает! А даже если выучит, все равно не устроится никуда, к языкам еще математика нужна, чтобы с заграницей торговать, и еще эта нужна, культурология, ты что, не смотришь «Давай поторгуемся»? Не видела, как там сделки срываются? Только головой мотнешь не так или визитку возьмешь не эдак ― все, на вылет! Видела, а? То-то же! Что ему одни языки! Да и когда он их выучит! Что?

Нет, Гала, он не умный! Ты меня послушай сюда, Гала: будь он умным, так запросто бы сделал то, чего глупые хотят! Будь он умнее школы, умнее нас с Адей, так что б ему стоило просто сделать как надо! Написать те изложения, поговорить по-человечески, сдать экзамены, а? Не хватает у него ума на это, не-хва-та-ет!

Я тебя даже слушать не буду! Вот высказалась, душу отвела, а теперь будем с Адей думать, как нам Яна в разум вернуть. Ну вот что делать, а? Был просто дурак, а теперь думает, что он умный дурак! Поколотить его, что ли? Или нет, я ему так скажу: раз вы по новым законам в пятнадцать уже совершеннолетние, так тебя тут и кормить никто не обязан будет, готовься выметаться на вольные хлеба!..

Нет, Гала, я тебя не спрашивала! Ну тебя к черту, подруга, один раз уже спросила! Удружила ты мне ― дальше некуда!

* * *

Да… Кто?.. Гала. Что ты хочешь, Гала? Ты мало уже натворила?

Ах, ты не слыхала. Ну так я тебе скажу. Я тебе скажу, что будь проклят тот день, когда я тебя спросила про репетитора. Будь проклят тот день, когда твоя «старая закалка» переступила мой порог.

Сбил он мне Яна с панталыку. Ты понимаешь, одним разговором. Я пятнадцать лет растила этого ребенка. Я душу в него вкладывала. А тут пришел один старый хрен и… Тогда Адя Яна отлупил, чтоб не заикался ни про какие самолеты за границу. Мы думали, все, закрыли вопрос, да он и не открывался толком! Ян затих, подрабатывать начал. То с собаками гулять, то рекламу собирать из ящиков. На переработку ее сдавал потом. Мы думали, образумился. А он, оказывается, на репетитора так зарабатывал, ты понимаешь? И остальную свою банду подбил ходить к этому дедку.

Ты же знала? Не могла ты не знать, Гала.

Как пришло лето ― они все улетели. Сели в самолет и улетели. Это твой дедок их научил, куда ехать, как. Сами бы они не смогли. С-совершеннолетние, а все одно дети. Они сами бы не посмели… Ты же знала? Молчишь? Вот и Ян не сказал ничего. Ни слова. С того дня, как Адя его отлупил, так он с нами не разговаривал. Молча ушел, навсегда ушел, слова не сказав. Не попрощался даже.

Нет, не исчез, не сгинул. Жив он. Открытку прислал с надписью нерусской. А своей рукой даже словечка не черкнул, гадина.

Все, Гала. Нет моих сил. Ничего не хочу. Ничего не могу. Сериалы не смотрю. «Помолодевших» не смотрю. Душа у меня болит. Илюша с Алешей в спортинститут поступили. Я их поздравляю, а у самой слезы в глазах и сердце болит. За что меня бог наказал таким сыном, а? В кого он такой, ну в кого ж он такой паскудный вырос? Что я не так сделала? Мало его любила, мало заботилась? Да я ж ему всю душу…

Это все твоя «старая закалка», Гала. Если бы не она ― ну хоть как-то ребенок бы устроился в жизни, а теперь… Даже не знаю, что с ним. Не знаю, где он. Болит моя душа. Не хочу я тебя слышать больше, Гала. Не хочу.

* * *

Алло, Галочка? Сколько лет, сколько зим! А голос у тебя почти не изменился, ха-ха-ха! Да, знаю, что неправда, знаю…

Я тебе с нового телефона звоню. Мальчишки подарили нам с Адей на годовщину. Хорошие они у меня, не нарадуюсь на этих детей, заботятся о родителях, не забывают! И знаешь, что эти новые телефоны умеют? А переводить нерусские передачи прям теми же голосами, представляешь? Теперь столько новых шоу могу смотреть, ну просто красота, отрада на старости лет!

И знаешь, кого я сейчас видела там, на зарубежном канале? Яна. Представляешь? Важный такой, взрослый, говорит так умно, словами сложными сыпет: и «наша команда продолжает развивать индустрию», и инвестиции там какие-то, и каких-то подписчиков миллионы, и перевели на двадцать языков…

Смотрела и плакала, веришь, смотрела и плакала…

Что? Нет, конечно, Ян писал нам все эти годы! Ну как писал ― открытки присылал на праздники. И деньги присылал, что ты себе думаешь! Я хороших детей вырастила, они своих родителей не бросают и не забывают! Только, ты знаешь, Ян же внятно ничего не объяснит никогда, а его историй мудреных я никогда не понимала. Сказал бы один