Здесь он почувствовал кольцо Персефоны, но очень слабо. Он знал, что эти руины уходят глубоко под землю, по его запутанному лабиринту можно было блуждать вечно. Он представил, что где-то там может быть Персефона, и его гнев потянул его за стены дворца.

Хотя вокруг было темно, его глаза вскоре привыкли, и он дошел по разбитому полу из голубой мозаики до темной ямы. Видимо, пол здесь провалился. Аид заговорил с тенями и приказал им рассеяться. Глядя сквозь них, он увидел, что расщелина уходила на следующий уровень дворца, а потом на еще один, более глубокий.

Аид прыгнул в яму и бесшумно приземлился на такой же мозаичный пол. Здесь дворец сохранился лучше – очертания стен с колоннами и комнат были четче. Пока Аид крался по ним, следуя за энергией кольца Персефоны, его охватила тревога. Он чувствовал здесь жизнь – древнюю жизнь – и множество смертей. Это было не так уж и необычно с учетом того, насколько древним был дворец. Здесь умерли сотни людей, но запах некоторых из смертей был свежим – острым, резким, едким.

Аид продолжил спускаться, пока не оказался у края еще одной темной ямы. Запах смерти здесь был сильнее, как и энергетика кольца Персефоны. Гнев и страх пронизывали все тело Аида – животный ужас подкатывал к горлу. На него нахлынули воспоминания о ночи, когда он нашел ее в подвале клуба «Афродизия», и он будто снова оказался там, а перед ним – стоящая на коленях окровавленная Персефона. Он чувствовал запах ее крови, и его разум превратился в темное жестокое место. Именно такой гнев ему и был нужен – готовность разорвать мир на куски, если он обнаружит, что ей причинили вред.

Он шагнул во тьму, и на этот раз, когда он приземлился, пол под ним задрожал. Выпрямившись, он увидел несколько узких коридоров.

Лабиринт.

Ему была знакома и эта работа – она принадлежала Дедалу, древнему изобретателю и архитектору, прославившемуся благодаря своему инновационному техническому решению – тому, что привело к смерти его сына.

«Проклятье», – подумал Аид, оборачиваясь вокруг себя и всматриваясь в ходы. Здесь было холоднее, в воздухе висела пыль. Здесь было тяжело дышать. Он по-прежнему чувствовал кольцо Персефоны, и его энергия была сильнее в коридоре, что уходил направо. Шагнув во тьму, Аид заметил, что части туннеля разбиты – словно по нему били чем-то большим.

Здесь жило какое-то чудовище.

И, возможно, оно все еще находилось здесь.

Аид призвал свои тени и послал вперед по коридору, но они как будто сбились с пути и исчезли во тьме. От этого у Аида поднялись волосы на шее. Что-то было не так, и ему это не нравилось.

Вдруг стена слева взорвалась, отбросив его на противоположный барьер. Приземлившись, он оказался лицом к лицу с быком – по крайней мере, с головой быка. Тело у него было человеческое.

Это чудовище звали Минотавр.

Он мычал и бил по земле копытом, размахивая обоюдоострым топором, покрытым зазубринами и запекшейся кровью. Аид догадывался, что это чудовище использовалось для убийства со времен его заключения сюда, а это, судя по внешнему виду твари – спутанным волосам, грязной коже и безумным глазам, – случилось очень давно.

Чудовище взревело и замахнулось топором. Аид оттолкнулся от стены и уклонился от удара, отправив в него теней-призраков. Любому другому существу они сотрясли бы душу. Обычной реакцией была полная потеря чувств. Но когда они прошли через это чудовище, оно как будто лишь стало еще злее, моментально потеряв равновесие.

Аид набросился на Минотавра. Они отлетели назад, ударяясь об одну стену за другой. Когда они наконец приземлились, вокруг были руины, и Аид откатился как можно дальше от чудовища.

Но Минотавр тоже сразу вскочил на ноги. Может, у него и не было магии, но он был быстрым и как будто черпал энергию из неиссякающего источника. Он заревел, зафыркал и снова атаковал, на этот раз опустив голову и направив вперед рога. Аид скрестил руки на груди, создав поле энергии, которое вновь отбросило чудище далеко назад.

Рухнув на пол, Минотавр тут же поднялся и на этот раз издал оглушительный рык, полный ярости. Он бросил топор, что с громким шумом перерезал воздух. В тот же миг он накинулся на Аида, уже подготовившегося к атаке. Как только чудовище влетело в него, Аид собрал всю свою магию и вонзил вытянувшиеся когти в шею Минотавра. Кровь окропила его лицо. Монстр взревел, но продолжил бежать, врезаясь в каждую стену лабиринта. От ударов спиной позвоночник Аида каждый раз пронизывала острая боль. Но он лишь стиснул зубы, продолжая снова и снова вонзать когти в шею Минотавра.

Аид заметил, когда чудовище начало терять свою энергию. Минотавр замедлился, его дыхание стало тяжелым, он хрипел от крови, что капала из его носа и рта. Когда Аид уже готов был его отпустить, Минотавр споткнулся, и они вместе рухнули в очередную яму. Она быстро сужалась, и Аид ударялся о стены, подобно мячу, лишенный возможности дышать. Они оба крутились и переворачивались, пока наконец не вылетели из туннеля в огромный зал. Минотавр упал первым, потом Аид – ударившись о стену, что не поддалась, и бог понял, что теперь их окружал не бетон и не камень.

«Это адамант», – понял Аид.

Адамант был материалом, из которого в античности изготавливали оружие. Это был единственный металл, которым можно было сковать богов.

Аид быстро вскочил на ноги, готовый продолжить борьбу с Минотавром, но чудовище так и не поднялось.

Монстр был мертв.

Глаза Аида подстроились под новую темноту. Здесь она была как будто еще гуще. Возможно, дело было в том, насколько глубоко под землей они оказались, а может, и в самом адаманте. В любом случае, это помещение было простым – маленький квадрат с песчаным полом. На первый взгляд, насколько мог сказать Аид, выхода отсюда не было, но ему придется осмотреться. На данный момент все его внимание было сосредоточено на присутствии Персефоны. Здесь оно чувствовалось сильнее, словно ее сердце билось в стенах этой камеры. А потом он увидел его – мерцание одного из камней с ее кольца.

Если ее кольцо было здесь, то где была она сама? Что сделал Тесей?

Стоило лишь Аиду шагнуть к кольцу, как раздался еле слышный механический звук, и с потолка упала сеть. Аид с громким треском рухнул на пол под ее тяжестью. Он пытался призвать свою магию, но его тело лишь билось