Окинув взглядом тёплую компанию мелких, я поднялась из-за стола. Синеглазка отставил кружку и тоже поднялся. Мы привлекли всеобщее очень пристальное внимание. Думаю, такие странные взгляды возникли не из-за того, что я с дир-Га час с лишним назад помирилась. Были тут какие-то свои подводные волны.

Из-за наставника Курро?

Из-за великого маршала?

Впрочем, какая разница? Сплетни были, есть и будут, если что-нибудь серьёзное болтать начнут — до меня это тоже доберётся.

И, пока мои новые приятели не опомнились, я поспешила на выход, чтобы не платить за ужин. Синеглазка тоже не постеснялся воспользоваться их невольной щедростью.

Солнце ещё только клонилось к горизонту, но фонари уже зажгли, так что сумерки ещё не вошли в силу. Насекомые липли к свету, из ресторанов и трактиров доносились голоса, смех, а кое-где даже музыка.

Ощутив прохладу, я скрестила руки на груди и в несколько меланхоличном настроении отправилась к общежитию.

— Чем ты недовольна? — вскоре спросил Синеглазка.

Он вышагивал рядом со мной, воздух вокруг него был теплее, чем в других местах.

— Ты мог бы не мешать мне веселиться? — спросила тихо. — Я не против того, чтобы ты составлял мне компанию, но не надо вести себя так угрожающе.

— Я ничего не делал, просто сидел.

Покачала головой:

— Не притворяйся дураком. Ты всех парней запугал. Зачем?

— Я их не запугивал. Это просто непроизвольная реакция. Я бы хотел, чтобы ты со мной так время проводила.

У меня дёрнулся глаз:

— То есть ты хочешь, чтобы я к тебе относилась так же, как к ним? Как к забавному ребёнку?

Синеглазка очень тяжело вздохнул и тоже сложил руки на груди:

— Я не об отношении, а о времени вместе. Я прекрасно понимаю, что ты не воспринимаешь их серьёзно, но я бы хотел, чтобы ты болтала со мной и обсуждала подробности моей жизни. И своей.

Очень медленно повернула голову в его сторону. Он тоже посмотрел на меня. Очень серьёзно. Мне захотелось шлёпнуть себя по лицу от его заявления, но я лишь спросила:

— Ты шпион ордена и скрываешь свою личность. Как мы можем обсуждать твою жизнь?

— Это решаемо.

Продолжая смотреть друг другу в глаза, мы шагали в ногу. Взгляд Синеглазки становился всё более проникновенным. Он как будто хотел, чтобы я спросила, поинтересовалась, узнала правду.

Но… я не хотела официального представления и сближения. И потому, что была не в настроении сейчас заводить интрижку. И из-за опасности, которую представлял для меня любой орден. Синеглазка проходил по нижней границе допустимого для меня возраста любовника и довольно красив, но самые проблемные мужчины — это те, которые сильнее и обладают более высоким положением. Ну и красивые, да, и те, которые вызывают душевный отклик, а Синеглазка вот просто комбо!

Такой проблемный мужчина — это определённо не то, что я хотела сразу после возрождения. Мне как-то и без него забот хватало.

Ну и так как я, положа руку на сердце, не сторонница долгосрочных отношений с большими обязательствами, для создания относительно свободных отношений сначала надо стать сильной и независимой.

Хотя самым большим недостатком Синеглазки, пожалуй, было то, что он мне очень нравился, пробуждал всякое мурашечное и сердцезамирательное.

Тряхнув головой, я уставилась на дорожку перед собой и продолжила шагать дальше.

Разочарованно вздохнул Синеглазка, но некоторое время деликатно молчал. Затем посмотрел на небо с первыми прожилками красноватых оттенков и вдруг спросил:

— Как насчёт ночного купания в водопаде?

Дёрнув бровями, я напомнила:

— Там же магистр рядом ошивается.

— На самом деле идеальное время для проникновения: если даже что-то случится, все будут подозревать в этом его, но именно его никто не посмеет всерьёз допрашивать.

— Хм, — в задумчивости я покосилась на Синеглазку.

Если после извлечения камней маны озеро вдруг потеряет свои волшебные свойства подпитывать травки, сделать подозреваемым вражеского магистра — идеальный вариант. Вот только Синеглазка не знал о моей настоящей цели. Он чисто интуитивно предположил, что мы можем что-нибудь поломать? Или подразумевал, что нас просто могут заметить, и, если мы сбежим, подозревать будут водника?

Но это и правда удобно:

— Я за купание.

— Тогда я позову тебя после полуночи. Для начала мне надо подготовиться.

Он смотрел на меня, но я только кивнула. Мне тоже следовало подготовиться — поглотить те два камня маны, что я получила от дир-Га.

* * *

Выйдя на крыльцо, посмотрела в сторону башен магии и сразу же спросила:

— М-м, ты уверен, что это стоит делать сегодня?

— А почему нет? — Синеглазка в чёрной одежде стоял рядом и тоже смотрел в сторону закрой зоны. — Мы их празднику не помешаем.

Если в прошлый обход территории и проникновение в библиотеку в столь позднее время башни магии могли похвастаться лишь несколькими горящими окнами, то сегодня центральная башня, расположенная ближе всего к воротам, вся была озарена светом окон.

Будь у меня больше сил, я бы и сама решила, что лучше провести операцию сейчас, когда все отвлечены каким-то праздником. Но у меня мало сил, и в силах Синеглазки я не была уверена, а там аж целый магистр. И магистры орденов обладают одинаковыми уровнями силы. Я покосилась на подошедшего ближе Синеглазку. В тусклом свете фонаря он казался очень тёплым и загадочным.

— Ты уверен, что можешь нас прикрыть?

— Абсолютно, — отозвался он.

Этими словами подтверждая некоторые мои подозрения по поводу его личности. Но… вздохнув, я кивнула: чем быстрее определюсь с сокровищами, тем лучше.

* * *

Рокотал водопад. Тонкие звуки музыки доносились от центральной из пяти башен. Теперь по стене, отделяющей закрытую зону от территории академии, бродила охрана. Именно бродила — даже издалека по их походке и постоянным оглядываниям на центральную башню было видно, что они тут исключительно для красоты.

Синеглазка повёл меня влево, к стыку между каменной стеной и скалой. Там вытащил из куста «кошку» с привязанной к ней верёвкой. В тусклом свете я с сомнением оглядела тёмный кованый якорь и верёвку с узлами для удобства залезания.

Отступив от стены, Синеглазка явно собирался раскрутить «кошку», но я торопливо стукнула его по плечу.

— Что? — развернулся ко мне Синеглазка.

— Ты её собираешься прямо так бросать? — уточнила я.

В сумраке выражение его лица было не различить, но я догадалась, что он в недоумении.