Как говорят злые языки, женщин аристократического типа больше всего любят дети, геи и чёрные доги, но спектр поклонников Юлии Девил был куда шире. Входили в него и люди солидного возраста, в том числе на свой солидный возраст и выглядевшие, отрицая возможности современной медицины. Заняв места на стадионе, в VIP ложе, обустроенной на местах напротив сцены и огромного экрана над ней, Анастасия Вревская ещё раз убедилась, что это так. Огромное пространство перед сценой, в обычные дни отданное на откуп спортсменам, занимало лоснящееся море молодёжи, пускай отчасти и «молодившейся», но трибуны занимали солидные люди, в том числе не постеснявшиеся шарфов-цепей. Первыми, как всегда, выступят менее известные исполнители, споют что-нибудь в духе дивы и поздравят с прошедшим днём рождения. Абсурд года — именины учёного и бизнесмена стали куда более плодотворны на скандалы и интриги, чем аналогичное событие у рок-звезды. Или все выдохлись в Нормандии у Дмитрия Идена, или Юлия Девил решила хотя бы раз в жизни не устраивать шоу. Сидевшая перед Анастасией пара очень шумно удивлялась данному факту весь период до первых музыкальных аккордов, пытаясь выискать хоть одну новость с тегами «Хелл Холл» и «Швейцария».

Сложно сказать, как собиралась уничтожить вечность сама тёмная дива, но выступавшие перед ней исполнители решили, что самый лучший способ для этого — настроить усилители на полную мощность. Аккорды ревели, не давая зрителям шанса перекрыть себя, даже на последних рядах можно было лишиться слуха. Какая вакханалия звуков творилась перед сценой, Анастасия не хотела задумываться. Все были счастливыми и оглохшими. После пятого по счёту взрыва оваций в честь прошедшего двадцать четвёртого июня дня рождения тёмной дивы, она лично озарила собою собравшихся.

Разом померкли все источники освещения. В неровном сумеречном свете, создаваемом последними лучами солнца, пробивавшимися сквозь прозрачную часть купола стадиона, заиграл электронный орган, и на сцене появились они. Анастасия не поверила своим глазам, но это было так. Два прекрасных каменных атланта медленно и царственно вышли на сцену, в руках они держали высокие щиты. Повернувшись лицом друг к другу, а к зрителям в профиль, они преклонили колени, положив щиты на пол. Следом под нарастающий удивлённый гул толпы и раскаты органа из сумерек выплыли четыре обнажённых изящных мраморных нимфы с венками и опахалами. Остановившись и встав, как и атланты, на небольшом удалении друг от друга, они создали небольшой коридор для великого триумфа. Анастасия знала, что это были не актёры и не танцоры, один раз увидев, их везде узнаешь — подданные Асфодель и её братьев. Женщина достала смартфон и с помощью увеличения камеры приблизила происходящее, хотя с её места всё прекрасно было видно воочию или на многометровом экране над сценой. Сомнений не оставалось, прекрасные и нетронутые временем, не обладающие янтарными глазами, но вселяющие страх и неопределённость в душу, они замерли в ожидании. Прекрасный и мощный белоснежный сфинкс, с расправленными и опущенными на землю крыльями вышел на сцену под напряжённые звуки нескольких виолончелей, сместившими орган. На спине зверя, словно амазонка из викторианского сладострастного сна, лежала Юлия Девил в роскошном ярко-алом, цвета артериальной крови, платье. Дива могла поспорить белизной кожи с роскошным камнем, а её наряд насмешливым, смелым и вульгарным пятном разрезал воцарившееся царство белого цвета. Виолончели подхватила сотня скрипок, виртуозные пассажи которых блестящим звуком накрыли стадион. О какой акустике здесь можно было говорить, но электроника сотворила невозможно, преобразив, усилив и расширив подобное извержению Везувия всеобъемлющее звучание, поразившее в один миг огненной лавой, острыми осколками базальта и удушливым пеплом. Сфинкс не был Эхнатоном, но, в отличие от виденных ранее Анастасией статуй, он, а также атланты и нимфы, был лишен изъянов и сколов.

Зверь, пройдя под сенью венков и опахал, остановился рядом с покоящимися на земле щитами атлантов. Юлия Девил, приподнявшись на своём ложе, словно очнувшись после глубокого сна, обратило лицо к огромному человеческому морю. О чём она могла думать в этот короткий миг? Зачем она использовала столь необычный реквизит, явно провоцируя инопланетных владык? Дива запела. Крупный, глубокий голос, насыщенный окрас которого перекрывал сочные звуки смычков о струны электронных инструментов. В лившейся руладе сотен музыкантов угадывалась переработанная «Дьявольская трель». Анастасия не хотела думать о тлетворном смысле стихов песни, она лишь наслаждалась, вместе со всем затихшим стадионом. Постепенно, как и почти во всех песнях тёмной дивы, темп стал нарастать, закручиваясь спиралью. Словно пружина в заводном механизме, голос становился напряжённым и тугим, сдерживая себя, ожидая, когда его отпустит воля дирижёра оркестра. Момент наступил. Взобравшись отважным парусником на гребень волны музыки, голос дивы достиг пика, самой высокой точки девятого вала и унёсся вниз, вместе с бурными потоками воды, обгоняя шумные и бурные раскаты органа, трели скрипок, басовитые голоса виолончелей и, старающийся доказать, что он здесь главный, стук барабанов.

Юлия Девил стояла рядом со сфинксом, опираясь рукой на его высокую корону. Со спины к ней подошли атланты и подняли певицу на мраморных щитах. Ураганный ветер развевал её алое кровавое платье, ставшее теперь не наглым пятном, а пожаром, охватившим сцену. Не оставалось уголка, до которого не достали его языки. Отойдя от первого шока, океан людей ответил океану музыки. Две бури схлестнулись вместе, тщетно силясь перекрыть друг друга. А статуи продолжали стоять недвижимо, являя собой контраст изменчивой бурной жизни и постоянной непоколебимый вечности. Юлия Девил закончила песню. Не дав овациям и восторженному вою полностью выплеснуться на скалы сцены, завертелся вихрь следующей композиции, диким и всемогущим ветром подхватив штормовую воду первого номера.

Чак Мэри Свонсон полулежала в кресле в гримёрной комнате мисс Девил, с раздражением ожидая, когда же закончится дешёвый спектакль от одного из богатых поклонников тёмной дивы. Концерт завершился глубокой ночью, и девушка хотела только одного — как можно быстрее вернуться в отель и лечь спать. А молодой и самоуверенный американец, часть разума которого пребывала явно в другом лучшем мире, за локти удерживаемый двумя охранниками на пороге помещения, пытался соблазнить Юлию Девил. Ради этого, он даже разговаривал с певицей на её родном языке. Вот только его полуграмотный немецкий был значительно лучше топорных ухаживаний. На месте рок-звезды, Чак выгнала бы его, но Юлия по неизвестной причине оказалась настроена поговорить. С другой стороны, этот глупыш пятый сезон подряд оплачивал весь гардероб тёмной дивы. Приятная мелочь, возможно, достойная внимания. Окончательно запутавшись в словах, американец перешёл на обличение всех остальных поклонников певицы.