— То есть не подействует на тёмных? — спросил Юлиан.

— Верно, кто слишком близок к тьме нашим дыханием лечиться не стоит.

— А как же принц Инаран? — выглянул из укрытия Нико. — У него вроде всё в порядке, у него куча наложниц, я не видел, чтобы он жрал лекарства…

— Еще как жрёт, — в тон ему ответила Льяри. — Лично проверяла его поставку.

— Если божественное дыхание подавляет его желания, — Шей погладил одну из хвостовых змей. — Зачем ему вообще пользоваться лекарствами и держать наложниц?

— Конечно, нехорошо так говорить о нашем временном правителе, — Льяри поправила выбившиеся из прически волосы, — но он — энергетический наркоман. Отсутствие дара он восполняет поглощением энергии женщин во время телесной близости.

— Разве божественное дыхание не должно подавлять наркотическую зависимость?

— Оно у него слабее, чем у обычного верона, и с идиотизмом его дыхание бороться не способно. Иначе все идиоты, которых исправило наше дыхание, не слали бы тысячи жалоб о том, что наше дыхание разрушило любовь всей их жизни к бревну.

— Как всё сложно…

— Дыхание королевское семьи… — поддался вперед Юлиан.

— Его использовать категорически запрещено, — оборвала его веронка. — Хотя как по мне, его использование сократило бы количество идиотов…

— Оно меняет сознание?

— Именно.

— Насколько тогда опаснее дыхание наследника?

Льяри положила серебряную пробирку с его кровью в черный небольшой ящик и не торопилась отвечать. Она выглядела напряженной и мрачнее обычного.

— Поэтому мне надо сдавать каждый день кровь? — не дождался от неё ответа Юлиан. — Из-за того, что наследник спас меня своим дыханием?

— Ого, — отреагировал Шей на его заявление.

— Юлиан, не в моих правилах о таком говорить… — повернулась к нему вместе с ящиком веронка, — но ты не должен был выжить. Тебя в буквальном смысле разорвало существо, которое… — она запнулась.

— Так это правда, что на него напал вампир? — тихо спросил Далди, словно само упоминание кровососущих демонов ночи приводило его в ужас.

— Да.

— Но… он всё еще человек? — указал на Юлиана Шей. — Нам стоит чего-то опасаться?

— Даже после выписки мы продолжим наблюдать, — веронка нацепила Юлиану на запястье браслет, — но я не могу предсказать, к каким последствиям приведет яд паразита в сочетании с божественным дыханием наследника. Пока вам опасаться нечего. Никаких изменений с вашим другом не произошло.

— И как будет меняться мое сознание? — спросил Юлиан. — К чему готовиться?

— Ты будешь преображаться постепенно, незаметно, — отвечала Льяри. — Дыхание королевской семьи заставляет по-другому думать, чувствовать. Разница будет заметна через годы. Сознанием ты больше будешь похож на нас, чем на людей.

— Это плохо?

— С какой стороны посмотреть, — провела рукой по крышке черного ящика Льяри. — В союзе миров подобное воздействие называют перековкой сознания и считают вредным. Не исключаю, что наследник увеличил твою жизнь в три или четыре раза, сложно сказать точно, но ты проживешь дольше, чем любой другой человек.

— Вот это круто, — прокомментировал Нико. — Если бы не всё остальное.

— Если я удовлетворила ваше любопытство, то прошу на выход. Вам пора.

Вместе с товарищами Юлиан вернулся в замок. Особого тепла от коллег не наблюдалось при его возвращении.

— Они большое бабло проиграли на тебе, — шепотом подсказал Шей. — Все были уверены, что ты нежилец.

В душу Юлиана словно плюнули. На него напал вампир, а они ставки делали, выживет он или нет. Хотя кое-кто порадовался возвращению «чесалки». Несколько служанок поприветствовали его и сказали пару тёплых слов. Одит поздравил с выздоровлением и сказал, что уже не надеялся увидеть его живым. Даже старший принц подошёл, обещал компенсацию за лечение и написать… рекомендацию, в случае если юноша пожелает сменить работу.

Рекомендация… та самая, о которой Юлиан так сильно мечтал с момента появления в веронском мире.

После ухода Инарана, друзья сразу же поздравили его с тем, что он наконец-то устроится инженером в другой развитый мир и забудет о Размарале как о страшном сне. Разве не прекрасно?

Однако…

— Юлиан, ты куда⁈ — закричал Нико, когда неожиданно для всех человек сорвался с места.

Он сам не понимал, что и куда его вело. Юлиан не замечал никого и ничего. Тело само поворачивалось в нужную сторону, словно его вела невидимая путеводная нить. Цель преграждала дверь, и она никак не поддавалась, не пускала его.

— Юлиан? — донесся голос Одита позади.

Человек не слышал его, безуспешно прорываясь к цели. Непонятно откуда взялась сила, чтобы выломать дверь и ворваться в покои наследника.

— Юлиан! — закричал Одит, пытаясь вмешаться, но был отброшен Юлианом, словно кукла.

— Так и знал, что чесалка прибежит, — насмешливо встретил появление человека Генлий и рукой отослал зоу — Одит, не мешай и дверь закрой!

Тем временем Юлиан едва увидел, что из груди Амрона торчала игла, из которой на пол капала кровь, как гнев застил глаза. Невзирая на колоссальную разницу в силах, он напал на Генлия, но тот лишь перехватил его за руки и удерживал на месте, словно хищного зверя.

— Ну, же давай, чесалка! — подзадоривал его Генлий. — Сдвинь меня!

Но Юлиан испугался смелости и внезапно нахлынувшей на него ярости, поэтому отступил к разочарованию долола.

— Сядь, — приказал Генлий, поправив одежду.

Юлиан к собственному удивлению выполнил его приказ.

— Ты понял, что только что произошло? — обратился Генлий к Амрону, который ошеломленно вытащил иглу из груди.

— Н-нет, — ответил мальчик, выронив иглу и обняв себя руками.

— Ты применил усиление через кровные узы, — добродушно подсказал долол, он казалось, был доволен нападением на него Юлиана.

— Но разве… оно не действует только на веронов?

— Ты его воскресил, — пожал плечами Генлий. — Он твой со всеми потрохами. Вообще, тебя должны были с детства учить взаимодействовать со свитой — детьми, которые вместе с тобой бы учились, играли и взрослели.

— Но у меня нет такой свиты.

— Почему? Теперь есть, — долол насмешливо указал на человека. — Он — твоя свита.

— Он же человек! — возразил Амрон.

— Которого ты уравнял с собой, — глумливо добавил Генлий и порезал доклом руку ойкнувшего Юлиана, чтобы продемонстрировать, как быстро у него заживали раны. — Регенерация, скорость и даже мощь у него была как у тебя. В этом сила вашего народа и кровных уз. Неважно насколько слабый верон, страж его усилит и уравняет с собой. И когда дойдет до сражения, враг столкнется с не одним стражем, а с тысячами очень злыхверонов. Ваша сила в единстве, и чем вас больше, тем вы страшнее.

Долол закурил и через ноздри пустил дым.

— Будем тренировать твое взаимодействие со свитой.

— А это не опасно? — спросил Амрон с сомнением и кивнул на Юлиана. — Для него?

— Не опаснее возвращения с того света, — хмыкнул Генлий и обратился к Юлиану. — Чесалка,