отца нет магии, а у Ганрона она была, но спала. Недуг исправлялся, но пока Ганрона нашли и вылечили, вероны успели натворить немало бед. Для восстановления потребовалось не одно столетие.

— Кто нашел Ганрона?

— Адманы.

— Не вероны и не арианты? — нахмурился Акрас и подошел к снаряду с множеством следов от лезвий.

— Вероны были дезориентированы, а арианты не подозревали о Ганроне и предполагали, что он погиб вместе со всей семьей.

— Но как адманы узнали о том, что Ганрон жив?

— Не исключаю, — снисходительно пожал плечами Таинт, — что они его похитили, воспользовавшись покушением на королевскую семью. Адманы любят убивать детей. И когда возникла угроза и для них, они передали младенца мирайя. Только после того, как Ганрона исцелили и вернули на родину, вероны успокоились, а бессмысленное кровопролитие остановилось.

Акрас немного обнажил зубы. Лучше бы их никто не останавливал, тогда бы его поколению не пришлось бы сталкиваться с превосходящими силами демонов.

— Почему совет магов скрыл это ото всех? — поинтересовался Акрас.

— Страх, — развел руками ариант. — С такой мощью и яростью совет магов никогда не сталкивался. Да и демонам было невыгодно, чтобы другие знали о том, что обезумевшие от ярости вероны могли их разгромить. И если совет магов при поддержке демонов что-то хочет скрыть, они знают, как это сделать и как заткнуть недовольных.

— Демоны и совет магов… и почему я не удивлен, что они работали сообща.

Таинт извлек меч из ножен и с улыбкой провел пальцем вдоль лезвия:

— Многие в совете магов и сейчас лелеют мечту заключить перемирие с демонами и получить их войска в своё распоряжение. Поэтому Ганрона женили на Лидееме, хотя все вероны поголовно были против этого союза, но они тоже довольно серьезно пострадали, а демоны грозились отомстить.

— И ради хрупкого мира вероны уступили, — понял из сказанного Акрас.

— Да. Так был заключен первый в вашем мире дипломатический брак. Однако история ничему никого не учит. Демонам верить нельзя. Они всегда и во всем преследуют только собственные интересы. Вы получили Конрака, а демоны осуществили свою месть через него. Вы потеряли то величие и могущество, которое было при Дунгроге. Сейчас Размараль не тот, что был раньше. И вероны более не бесстрашные воины, какими я их знал, — с печалью он обвел зал взглядом. — Раньше у меня было много учеников среди веронов, сейчас… ни одного.

Акрас молчал и сжал кулак так сильно, что на пол полилась кровь. В груди бурлила обида и нежелание мириться с текущим положением вещей. Но что он в силах изменить? Брат вот мог… и не хотел. Насмешка судьбы, что наследник веронов сидел в закрытом мире и не желал его покидать. Людей принимал за родню, отвергая собственный народ.

— У тебя есть еще вопросы ко мне? — поторопил принца ариант.

— Последний… Дунгрог делал для вас предсказания?

— Оно уже свершилось… Если на этом всё, я бы посоветовал тебе уходить и поменьше гулять на улицах одному.

Направляясь к выходу, Акрас хмурился. Как-то слишком просто. Таинт ответил без внушения, словно… знал обо всём наперед. Акрас невольно обернулся. Так и есть, ариант смотрел ему вслед. И его взгляд принцу очень не понравился. Чем-то напоминал Дунгрога.

На пути во дворец Акраса ждал сюрприз. Ему дорогу преградили менталисты, зависнув прямо в воздухе. И среди них был тот самый верон, которого он встретил в день своего прибытия.

Акрас не слышал их мыслей, но видел по лицам, что ничего хорошего ожидать не стоило. Мальчик не успел обдумать ситуацию, как перед ним стеной встали стихийники с белыми линиями на теле и лицах.

У Акраса высоко поднялась бровь. Он был уверен, что избежал слежки, однако из воспоминаний веронов оказалось, что они следовали за ним по пятам в момент, когда он решил навестить арианта. Они следили за переговорами с Таинтом из укрытий, готовые в любой момент вмешаться и защищать с помощью кровных уз юного стража города. И сейчас вероны готовились дать отпор менталистам, если они вздумают напасть. Кто вне кровных уз, доверия не заслуживал.

Существовал лишь один способ проверить, кто перед ним — друг или враг. Агхара. Кто не верон, в огне наследника сгорит.

И Акрас призвал агхару, точечно нацеливая её на менталистов. Никто из них не дернулся, когда их тела по очереди объяло белое пламя. Стихийники заметно расслабились, а с их лиц и тел исчезли белые линии.

Одно радовало, что его окружали вероны, но что дальше?

Перед Акрасом опустился на твердую поверхность уже знакомый верон. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза. Первым сдался Акрас, показав неприличный жест и высунув язык. Принцу было все равно, что они про него подумают и даже выгодно, если сочтут глупым взбалмошным ребёнком. Поможет ему и дальше скрываться, не привлекая внимания власть держащих. Хватает ему нянек и среди стихийников.

Один за другим менталисты добавились в сеть кровных уз.

«Не сработало? — уточнил стоящий перед Акрасом верон, обнажая в улыбке острые зубы. — Мы слышали и видели все, что происходило, через жену Таинта. Она одна из нас».

Акрас закатил глаза. Проколоться на такой мелочи. Следовало заранее узнать про Таинта и его семейство, прежде чем к нему наведываться. Если его жена менталист, то она могла скрыть свое присутствие от него.

«Что? Не привыкли работать с кем-то умнее Завса и его прихлебателей?» — спрашивал верон.

«Со столичными веронами срабатывало», — парировал Акрас.

«Зачем скрываться от нас? — развел руками менталист, по-прежнему не раскрывая рта. — Мы один народ, мы ваши подданные».

«Я привык работать один и не люблю внимание взрослых. Будь вы хоть сотню раз моими подданными, я для вас останусь несмышленым ребёнком. И истинного уважения хорошо, если дождусь лет через сто».

Акрас повернулся к стихийникам.

«Они едва узнали, куда я направляюсь, как в панике последовали за мной. Это у Амрона в голове шелуха, раз он мечтал восстановить кровные узы и получить сотню другую нянек, которые будут вытирать ему носик, едва он решит сбежать из дворца».

Принц с неожиданностью для себя ощутил восхищение, исходившее от менталистов, а вот стихийники обиделись, они считали нормальным беспокоиться за безопасность ребёнка, когда он собирался посетить опасное место в одиночку.

«Может, стоит научиться советоваться с нами?» — продолжал менталист.

«Зачем?» — наклонил голову набок Акрас.

«Хотя бы чтобы не допускать досадных проколов, как сегодня. Если бы вы обсудили всё сначала с нами, не надо было бы спрашивать арианта. Мы бы сами всё рассказали».

«И что? — скептически скривился Акрас. — Вы мне скажите, как открывается храм с