Безумие нормальных людей

Знаете, что вы сейчас сделали? [Спрашивает Шерлок Холмс Зигмунда Фрейда.]

С успехом использовали мой метод наблюдать и делать выводы, применив его к тому, что скрыто у каждого субъекта в голове.[225]

Николас Мейер.

Вам вреден кокаин, мистер Холмс (1974)

Один из самых драматических результатов СТЭ состоял в том, что здоровые нормальные молодые люди очень скоро начали проявлять признаки психопатологии. Наши процедуры отбора намеренно исключали предварительную, так называемую преморбидную, предрасположенность. Я хотел понять процессы, в результате которых у нормальных людей начинают развиваться симптомы психопатологии. Таким образом, мой опыт в ходе СТЭ не только побудил меня взяться за изучение застенчивости и восприятия времени, но придал моим мыслям новое направление. Я стал проводить экспериментальные исследования, призванные изучить, как нормальные люди «сходят с ума».

Почти все, что известно об аномальном функционировании, основано на ретроспективных исследованиях, призванных объяснить, какие факторы могли вызвать психическое расстройство у того или иного человека. Это напоминает методы Шерлока Холмса — логические выводы от следствий к причинам. Я попытался создать другую модель, ориентированную на процессы, способствующие развитию симптомов психических расстройств, например фобий и паранойи. Если человек чувствует, что какие-то ожидания, связанные с его деятельностью, не оправдываются, он стремится найти этому объяснение. Если человек терпит неудачу в научной, социальной, деловой, спортивной или сексуальной сфере — в зависимости от того, насколько важен успех в какой-то из этих сфер для его личности, — он пытается осмыслить, что пошло не так.

Интеллектуальный поиск смысла искажается когнитивными предубеждениями, направляющими внимание на классы объяснений, подходящих для такого анализа. Если человек предпочитает объяснения, в соответствии с которыми причинами его реакций являются другие люди, у него могут развиться симптомы параноидального мышления, а объяснения, ориентированные на обстоятельства как причину наших реакций и неудач, могут привести к развитию симптомов, типичных для фобического мышления.

Эта новая модель когнитивных и социальных оснований «безумия» у нормальных здоровых людей была подтверждена в ходе управляемых лабораторных экспериментов. Например, мы обнаружили, что в попытках рационально объяснить неопределенный источник возбуждения патологические симптомы развиваются у трети нормальных испытуемых[226]. Нам удалось также показать, что студенты колледжа с нормальным слухом, которые переживали частичную потерю слуха в результате гипнотического воздействия, начинали мыслить и действовать параноидальным образом — они предполагали, что другие люди проявляют к ним враждебность. Таким образом, незаметное ухудшение слуха у пожилых людей может быть одной из причин развития у них параноидальных расстройств — и эти расстройства можно предотвратить или облегчить с помощью обычного слухового аппарата, без применения медикаментов или стационарного лечения.

Я убежден, таким образом, что семена безумия дремлют в каждом из нас и могут прорасти в ответ на временные психологические трудности в тот или иной период жизни. Переход от традиционной медицинской модели психических расстройств к модели общественного здоровья побуждает нас при личном или социальном кризисе искать ситуационные векторы, не ограничиваясь тем, что находится в голове у страдающего индивида. Это дает больше возможностей для профилактики и лечения психических расстройств и психопатологий, на основании фундаментальных знаний о когнитивных, социальных и культурных процессах, позволяющих во всей полноте оценивать механизмы, с помощью которых нормальное поведение превращается в неадекватное.

Обучение отсутствием власти

Я осознал, с какой легкостью превратился в фигуру системной власти во время СТЭ, и это побудило меня изменить свои методы преподавания. Я стал давать студентам больше свободы и ограничил роль преподавателя профессиональными рекомендациями, отказавшись от социального контроля. В начале курса я стал проводить открытые обсуждения, во время которых все мои студенты собирались в большой аудитории и могли критиковать все, что им не нравилось в моем курсе или выразить свое личное отношение к нему. Позже эти обсуждения превратились в информационные бюллетени онлайн, где студенты могли открыто говорить о позитивных и негативных аспектах курса каждый день в течение всего семестра. Я устранил конкуренцию за высшие баллы среди студентов и перестал оценивать их, сравнивая друг с другом, а вместо этого разработал абсолютные стандарты, предполагавшие четкие критерии. Успеваемость оценивалась с помощью тестов, которые студент заполнял вместе с напарником по курсу, а на некоторых курсах я вообще не ставил оценок[227].

Влияние СТЭ на мою личную жизнь

Через год после окончания СТЭ (10 августа 1972 г.) мы с Кристиной Маслач поженились. Церемония прошла в Стэнфордской мемориальной церкви. Здесь же, в день 25-й годовщины нашей свадьбы, в присутствии наших детей, мы повторили нашу брачную клятву. Эта героиня оказывает огромное и самое благотворное влияние на все, что я делаю. В отношениях с ней я обрел кусочек рая и очень рад, что сумел уберечь его от ада той тюрьмы.

Другой результат этого небольшого исследования, длившегося всего неделю, состоял в том, что я стал активным сторонником социальных перемен. Я участвовал в разработке тюремной реформы и пытался делать все возможное, чтобы донести важные выводы СТЭ до самой широкой аудитории. Рассмотрим эту мою деятельность подробнее.

Добиться максимальной пользы: эксперимент и общество

СТЭ изменил мою жизнь во многих сферах, но одна из самых кардинальных перемен произошла после того, как меня пригласили выступить перед подкомитетом палаты представителей США: из ученого-исследователя я внезапно превратился в поборника социальных перемен. На слушаниях подкомитета конгресса о тюремной реформе в октябре 1971 г. я изложил анализ результатов эксперимента и рекомендации относительно реформы. Я однозначно призвал конгресс изменить структуру тюремной системы, улучшить условия содержания заключенных и условия работы персонала исправительных учреждений[228].