Эд. Он искал дополнительные возможности в каждой сцене. Никто в этом шоу не был расслабленным или ленивым. Никто не сидел и не писал письма. Все не переставали стараться.

Мэттью Сон:

– Иногда актеры просто сидели там часами. Они спрашивали у нас, куда направлена камера, если она была у их стола, чтобы понимать, снимают экран их компьютера или нет. Потому что, если компьютер не попадал в кадр, они могли заниматься, чем хотят, будь это футбольный фэнтези-драфт или любая другая компьютерная игра, личная почта или персональные счета, которые они оплачивали. А когда мы снимали говорящие головы в переговорке, через стекло на заднем плане был виден стол Стэнли. Это означало, что Лесли приходилось оставаться на площадке дольше других, просто чтобы сидеть на заднем плане в этих сценах. Он ненавидел это.

Крид Брэттон:

– Лесли спал бо́льшую часть времени. Он спал на своем рабочем месте. Это был настоящий подарок.

Рэндолл Айнхор:

– Лесли много играл в пасьянс: и в образе, и вне образа.

Крид Брэттон:

– Я писал песни, сидя за своим столом. Пока я был на шоу, я написал два альбома: в фойе и в своем трейлере. На рабочем месте, когда камера была поблизости и могла меня видеть, мне приходилось играть в «Паука», потому что нам официально разрешали это показывать в кадре. Я много играл в «Паука».

Оскар Нуньес:

– Я смотрел много глупых видео на YouTube. Мы играли в игры типа «Три в ряд» или «Маджонг»… Филлис часто играла в карты, и уже позднее многие стали сидеть в соцсетях.

Девон Эбнер:

– Было немало двенадцатичасовых рабочих дней, когда мне было нечем заняться. Я перекладывал бумажки, просто сидел, или играл в «Паука», от которого стал зависим, или читал книжку. Но тем не менее это было весело. Я многому научился, наблюдая за остальными актерами. Большой четверкой были Джон, Дженна, Стив и Рэйн. Рэйн всегда изо всех сил старался быть милым. У них были вечеринки, и на одну из них Джон пригласил меня. Я тогда подумал: «Вау, он еще ребенок, но приложил усилия, чтобы позвать второстепенных актеров». Это показалось мне очень благородным.

Роберт Р. Шафер:

– Была такая жуткая вещь под названием глубокий задний план. Если ты застревал на глубоком заднем плане, ты должен был там оставаться, и было неважно, что тебе нечем заняться. Я всегда присутствовал там на вечеринках и на свадьбах вместе с Филлис, но чаще всего в этих сценах я ничего не говорил. Это было унизительно. Но нужно учиться принимать какие-то вещи. Когда я в юности играл в баскетбол, я начинал с самых низов, и меня всегда выпускали только под конец игры. Я работал изо всех сил, сначала чтобы меня заметили, а потом чтобы стать лучшим. Здесь было то же самое. Ты хочешь веселиться, ты хочешь рулить, но по факту приходится вносить свой вклад, соответствующий твоим способностям.

У актеров – работников склада было еще меньше возможностей поучаствовать в диалогах, и часто их было видно лишь только далеко на заднем плане, где они притворялись, что занимаются физическим трудом.

Карли Ротенберг:

– В первый день съемок я забралась по лестнице на самую верхнюю полку стеллажа, когда Майкл спускался на склад, чтобы раздать всем чеки. И потом, раз за разом, когда он спускался в каждом последующем дубле, мне приходилось лезть вверх по лестнице. Мы сделали это раз пятьдесят. Под конец у меня очень сильно болел зад. После этого один мой друг посоветовал мне: «Всегда выбирай что-нибудь попроще».

Кэлвин Теннер:

– Я был супервайзером на картонном заводе, поэтому у меня был сертификат на использование грузоподъемника, ножничного подъемника и другого оборудования. Получив в шоу роль работника склада, ты мог выбрать персонажа, который тебе нравится, и, как и любой другой актер, работать в этом образе. Разница была лишь в том, что у тебя не было диалогов. Мой персонаж всегда говорил одно и то же: «Оставь меня в покое. Я здесь работаю. Мне не нужны проблемы из-за тебя».

Карли Ротенберг:

– Я пыталась придумать для Мадж предысторию, чтобы она у нее была на случай, если меня спросят. Я решила, что она однозначно будет влюблена в Дуайта, но эта задумка ни во что не вылилась, потому что они хотели свести Дуайта с Анджелой. Потом я решила, что у Мадж будет Harley и именно на нем она будет приезжать на работу. И, возможно… возможно, ей нравятся девушки… Мой агент называл меня «Королева одной реплики», потому что очень редко мне давали что-то большее. Но меня это устраивало. Я была счастлива быть в команде.

Кэлвин Теннер:

– За складом у меня был трейлер с раскладным диваном, но я почти никогда им не пользовался. Я слонялся по сцене и смотрел, как другие актеры создают магию сериала. Мой мозг непрерывно работал, и я думал: «Как мне стать лучше?» Просто наблюдать за работой других, особенно за Стивом Кареллом, было завораживающе. Я пытался понять, как стать таким, как он.

Карли Роттенберг:

– Да, ты статист, и со временем ты, можно сказать, понимаешь свое место. Так что я никогда никому не навязывалась, потому что просто была очень благодарна за возможность участвовать. Когда мы снимали эпизод с баскетболом в первом сезоне, я упала и очень сильно ударила колено. Но я не хотела уезжать домой и пыталась это скрыть, так что тихонько сидела в сторонке, приложив к колену лед. Рядом со мной присела Дженна Фишер, она опустила глаза и воскликнула: «Господи!» Я лишь ответила: «Т-с-с, тихо». В итоге им пришлось остановить съемку и отправить меня в больницу. Я готова была провалиться сквозь землю и думала про себя: «Нет, я не хочу быть пострадавшей. Я хочу остаться и сниматься в сцене». Я была очень сильно расстроена.

Хидетоши Имура приехал в Америку из Японии, когда ему было тридцать пять, и он не очень хорошо говорил по-английски, когда получил роль работника склада в третьем сезоне. Он оставался в команде до самого конца сериала.

Хидетоши Имура (Хидетоши Хасагава, 3–9-й сезоны):

– Когда я пришел на кастинг, там не было других японцев, и английский язык был для всех родным. Я толком не мог говорить по-английски, очень злился на себя по этому поводу, но два дня спустя мне позвонили и сказали, что я получил роль. Я подумал: «Боже мой! Они мне доверяют!»

Карли