Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты абсолютно права. — неожиданно произнёс мужчина. В его голосе звучала такая всепоглощающая нежность, что в ней можно было купаться как под тёплым летним дождём.
— Что? Неужто вы читаете мои мысли? — широко распахнув от удивления глаза, воскликнула девушка.
— О нет, это совсем не требуется. — покачал головой Адам, с улыбкой на губах. — Я чувствую твоё настроение, так же, как и ты моё. К тому же, у тебя всё на лице написано.
— Неужели я столь очевидна?
— Более того, восхитительно откровенна. Мы будем счастливы, моя дорогая. Счастливее, чем можно себе представить!
— Но нас при этом ждёт много трудностей. Вряд ли в высшем свете так легко примут союз аристократа и гувернантки. — помрачнела Анна.
— Об этом не стоит беспокоиться, — с довольной улыбкой произнёс мужчина. — Понадобилось подключить все связи, но мне удалось выяснить, кем были твои родители.
— Ох Светлый, но как такое возможно?
— Если в общих чертах, то я отправил своего человека к леди Эрвингтон. В обмен на солидное пожертвование, она поведала тайну твоего происхождения.
— Но как? В пансион попадают в разном возрасте и почти всегда, имена родителей неизвестны. — выпалила Анна, не понимая, как такое вообще возможно.
— В пансионе и правда много безродных сирот, но так же, туда попадают внебрачные дети благородных фамилий. Имя матери, мисс Эрвингтон назвать отказалась, но вот имя отца, она предоставила, а так же, подала прошение князю на присуждение тебе его имени.
Засунув руку в карман, спустя мгновение он извлёк пухлый конверт. Печать была уже сломана и вынув листы, Анна погрузилась в чтение.
— Стало быть моё имя Аннет Морберри.
— Да, твой отец служил князю и был замечен в шпионаже, к сожалению, он трагически погиб в заварушке при Метсайском мятеже. Он не оставил наследников, из-за чего, всё его имущество было отписано в княжескую казну. Он был безземельным дворянином в третьем поколении, но судя по данным, сумел скопить неплохое состояние.
— Глазам не верю. — прошептала девушка в который раз перечитывая документ. — Это не может быть правдой, но даже если и так, зачем князю признавать моё существование?
— Всё решают связи. Он согласился признать за тобой имя и титул баронессы Морберри, только в обмен на отсутствие притязаний на имущество. Внутри ещё есть записка от мисс Эрвингтон, я не стал читать.
Достав небольшой лист бумаги скреплённый печатью, Анна передала конверт обратно Адаму и сломала сургуч.
«Дорогая Анна! Думаю, мистер Хэлтор уже сообщил радостную новость касательно твоего происхождения. В своём письме он так искренне просил моей помощи, что я просто не смогла ему отказать. Надеюсь что теперь, вашему счастью ничто не будет мешать. Не буду скрывать, мне пришлось изрядно попотеть, дабы оказать ему эту услугу, но я рада, что даже несмотря на расстояние, я имею возможность устроить твою судьбу. Надеюсь, что ты теперь в надёжных руках. Прими мои искренние поздравления и будь счастлива. Я точно не успею приехать к свадьбе, так что можешь не утруждать себя приглашением. Будь счастлива!»
— Неужели это правда? — выдохнула она, пытаясь уложить всю полученную информацию в голове.
— Разве так сложно поверить, что счастье возможно?
— Нет но…
— Опять это «но», — вздохнул Адам. — Просто позволь себе быть счастливой, нет никаких преград для нашей свадьбы.
Она знала, что он прав. После всех тягот и лишений, горестей и сомнений, она наконец получила то, чего достойна. С этого дня и до конца своих дней она будет баронессой, и этого никто у неё не отнимет.
***
Кольцо оказалось непривычно тяжёлым, но именно эта тяжесть наполняла сердце радостью. Немного придя в себя, Анна первым делом направилась в комнату к Айрин, дабы она из первых уст узнала о радостной новости.
Учитывая её характер, можно было ожидать любой реакции, но девочка на удивление спокойно приняла известие о помолвке. На мгновение её лицо озарилось улыбкой, и хотя она тут же приняла равнодушный вид, Анна уже поняла, что её приняли.
— Стало быть вы останетесь с нами навсегда? — спросила она.
— Да.
— Как же мне теперь называть вас? Мисс Лейн или мисс Морберри?
— Ты можешь называть меня, как хочешь, можно даже по имени, Анна или Аннет. — с улыбкой ответила девушка, всё ещё не веря своему счастью.
— Можно я не буду называть вас мамой? — серьёзно спросила она и в голосе промелькнули нотки беспокойства.
— Конечно можно. По сути, в наших отношениях ничего не изменилось, я так же буду заниматься твоим образованием, хотя и подумываю о том, что бы пригласить и других учителей. — произнесла она и опустившись на колени положила девочке руку на плечо, — Я не хочу занимать место твоей мамы и не претендую на место мачехи. Мы с твоим отцом любим друг друга, но не нужно думать, что твоя жизнь от этого сильно поменяется, я так же останусь твоим другом и наставницей, правда уволить меня уже не выйдет.
Айрин прыснула со смеху, припомнив их первый серьёзный разговор.
— А я совсем не хочу, что бы вы уезжали.
Ламина приняла новости о предстоящей свадьбе более эмоционально и сразу же бросилась на шею гувернантке. При этом на её губах расцвела ослепительная улыбка. Глаза засияли от радости за своего друга, ведь Анна постаралась стать для неё по-настоящему близким человеком. Для неё образ Офелии и гувернантки уже давно слились воедино, поэтому она меньше всех удивилась новости.
Уже вечером, девушка переоделась в нежно-голубое, всё ещё скромное платье и взглянув на своё отражение, на мгновение замерла. Это был последний её выход в качестве гувернантки.
На первом этаже собрались слуги и Анна впервые видела так много человек в одном месте. Некоторых, она знала по именам, других же, знала только в лицо или никогда не видела до этого.
Обитатели Ваден-Холда вопросительно переглядывались друг с другом, но когда гувернантка вышла под руку с Адамом, глаза некоторых слуг заметно округлились.
Адам остановился на середине лестницы и обведя всех присутствующих взглядом, заговорил громко и чётко:
— Некоторые из вас могли слышать эту новость, но сейчас я объявляю официально. Мисс Лейн сегодня дала согласие выйти за меня замуж. Совсем скоро она станет новой мисс Хэлтор и я прошу вас проявить уважение к её новому статусу!
И словно по команде, все мужчины поклонились, а женщины почтительно присели. Но