Испанцы приближались. Среди солдат Корбо разглядел адмирала, и у него не осталось сомнений, что неспроста эти люди оказались у него на пути. У Тэо не было времени размышлять, откуда сеньору Альканису стало известно о нём, и корсар сосредоточился на подготовке к бою. Приятели, делая вид, что беспечно разговаривают, сами внимательно изучали противника. Они успели обсудить план действия и договориться, кому и как сгруппироваться и кого атаковать. Наконец, солдаты преградили французам дорогу.

– Корбо, вот мы и встретились с тобой! – самодовольно усмехнулся адмирал.

– Сеньор Альканис! – радушно улыбнулся капитан. – Какая честь! Вы решили встретить меня и поприветствовать на въезде в город? – поинтересовался корсар.

– Да, капитан, хочу лично проводить вас на виселицу, – поддерживая шутливый тон, ответил дон Хосе.

– Знаете, адмирал, у меня несколько иные планы. Видите ли, я собрался отправиться в свадебное путешествие, а потому не собираюсь надолго задерживаться в Испании.

– Вам и на этом свете осталось недолго задерживаться, – оскалился маркиз.

– Адмирал, ну зачем же так?! Вашими заботами я уже побывал на том свете и, как видите, вернулся, – улыбнулся Корбо и успел заметить, как суеверные солдаты насторожено переглянулись. – А потому лучше проезжайте мимо, и тогда бог сохранит вас и не призовёт к себе, – больше для гвардейцев высказал пожелание капитан.

– Хватит болтать, Корбо! – разозлился адмирал. – Бросай оружие!

– Попробуйте взять! – с вызовом ответил пират и, обнажая клинок, спрыгнул с коня. На земле моряк чувствовал себя надёжнее, чем верхом. Корсары последовали за главарём и встали рядом.

Сеньор Маркос остался сидеть в седле, но обнажил шпагу. Взглянув на барона, дель Алькнис возмутился:

– Дон Бернардо, как вы могли отдать дочь за пирата?!

– Простите адмирал, но я отдал Эстель за графа де Дюрана, – невозмутимо ответил сеньор. – Понимаете, дон Хосе, испанские господа не желали брать мою дочь без приданого… А граф получил за Эстель двести тысяч. Как же мне не отдать девочку, когда уже такие деньги уплачены? – явно издеваясь, добавил старик.

Адмирал догадался: сеньор Маркос отыгрывается за обиду, нанесённую маркизом своими непомерными требованиями.

– И вы готовы встать на сторону разбойника? – гневно посмотрел на обнажённую шпагу барона дон Хосе.

– Граф де Дюран мой зять и отец моего внука, – возразил сеньор Маркос, – и мой священный долг защищать интересы своей семьи.

Корбо с благодарностью взглянул на тестя, а адмирал воскликнул:

– Как хотите! Можете отправиться к дьяволу вместе со своим зятем-пиратом, – и, обращаясь к остальным французам, добавил: – Все, кто окажет сопротивления властям, будет считаться пособником преступника и казнён в соответствии с законом! – предупредил он.

– Прежде чем угрожать, сначала попробуйте арестовать нас, – усмехнулся де Круа. – Слышал, испанские солдаты отважны в бою, а мне не терпится проверить это на деле.

Корбо с палашом в одной руке и кинжалом в другой вышел вперёд. Намереваясь захватить пирата, двое испанцев направили лошадей на капитана. Подпустив гвардейцев, Корбо, ловко увернувшись от направленной на него пики, отточенным движением перерезал сухожилия ближайшему коню и резанул по ногам другой кобылы. Бедные животные, увлекая за собой всадников, с жалобным ржанием повалились на землю, калеча и давя людей. Не задерживаясь, капитан следующим движением ухватил третьего солдата и, вырвав бедолагу из седла, ударом кулака отправил его в небытие. Конь, испуганный кровью и ржаньем покалеченных лошадей, почуяв неожиданную потерю седока, помчался прочь.

Похожей тактике следовали и Жремон с Санчесом, вызывая смятение среди благородных животных. Форесту сражаться удавалось менее удачно, но и он заставил лошадь испугаться и, поднявшись на дыбы, сбросить всадника. Скакуны заволновались и, нервно перебирая ногами, отказывались слушаться. Не желая оказаться во власти взволнованных животных, гвардейцы предпочли спешиться.

Завязалась рукопашная. Окунувшись в знакомую стихию, пираты рубились остервенело, словно собирались захватить корабль с невиданной добычей. Опытный солдат, барон Маркос, несмотря на возраст, не утратил боевых качеств и уверено отражал атаки гвардейцев и успел серьёзно ранить пару соперников. Корбо, нанося удары и наступая на противника, заметил, как де Круа, отобрав шпагу у испанца, сражается двумя руками, при этом левая рука графа не уступает в мастерстве правой.

– Мессир, всё-таки подумайте над моим предложением стать квартирмейстером! – воскликнул капитан, проткнув очередного гвардейца.

– Похоже, мне стоит подумать над этим… – отбивая удары, ответил граф. – Думаю, мне придётся отправляться во Францию вместе с вами, капитан!

Оставаясь над схваткой, сам адмирал седла не покидал. Наблюдая за сражением, сеньор с досадой замечал, как быстро редеют ряды его людей. Но тут внимание дель Альканиса привлекла подъехавшая карета. В окне экипажа он различил побледневшее лицо Эстель. Рядом с девушкой с ребёнком на руках сидела Фиделина. Беспокоясь, как бы мальчик не испугался шума и не расплакался, дуэнья старалась развлечь малыша. Взглянув на продолжающуюся резню, адмирал в какой-то момент ощутил, что он проиграл. Неуклюжие олухи-солдаты способные разгонять чернь, оказались не в силах противостоять профессиональным бойцам, неожиданно осознал сеньор, и его посетила коварная идея.

Маркиз подскочил к карете, открыл дверь и, угрожая пистолетом, приказал Фиделине убираться. Женщина, прижав мальчика к груди, тут же подчинилась и спешно покинула экипаж. Усевшись рядом с Эстель, адмирал направил дуло в окошко на кучера и скомандовал гнать лошадей. Слуга с перепуга стеганул коней, и животные помчались, заставляя дерущихся мужчин рассыпаться с дороги в разные стороны. Карета, поднимая пыль, устремилась в Севилью.

Заметив стоящую на обочине Фиделину с малышом на руках, Корбо на мгновение остановился и, сообразив, что дель Альканис увёз Эстель, взревел. Понимая, если сеньор доставит женщину в город, у него не останется шансов вызволить её, Тэо, пытаясь подобраться к лошадям, с новым остервенением бросился в бой. Но пугливые животные шарахались от пахнущего кровью разъярённого мужчины. Де Круа, проводив взглядом карету, догадался о причине столь сильного волнения капитана и, оттолкнув ближайшего противника, в два прыжка оказался возле своего вороного. Моментально взлетев в седло, граф крикнул:

– Не волнуйтесь, д’ Эмери! Я верну её! – пообещал Анри и, пришпорив коня, бросился в погоню.

Конь, слившись в единое целое с седоком, нёсся, перегоняя ветер. Геркулес, как звали жеребца графа, никогда не подводил хозяина, и расстояние между каретой и графом быстро сокращалось. Поравнявшись с экипажем, де Круа вскочил на приступок и приказал кучеру остановиться. Возница испугано покосился назад, и Анри увидел направленное на себя оружие. Реакция мужчины была мгновенной, и за секунду до выстрела он отклонился в сторону. Пуля лишь слегка задела плечо, и, выругавшись, граф сам потянул поводья упряжи. Лошади встали. Спрыгнув с козел, Анри резко распахнул дверцу и направил шпагу на сеньора: