— Все, хорош меня отвлекать! — Лесник решительно повернул обратно.

— Я просто выполнял твой важный и опасный приказ, — удивился Джек. — Что, больше не говорить тебе про следы?

— Говорить, но нормальным голосом, а не как будто у тебя там каждый раз открытие века!

«Так же неинтересно!» — красноречиво насупился напарник.

В итоге к обеду удалось осмотреть едва ли треть запланированной территории, а единственной находкой лесника стал зверский аппетит.

— Привал! — объявил Женька, сгружая рюкзак на подходящее, сухое и чистое бревно. — Эй, а где второй термос?!

— На столе, — беспечно признался Джек.

— Я же сказал тебе взять и его!

— Ты сказал налить в него кофе.

Лесник уставился на киборга, не веря своим ушам.

— Я думал, ты давно научился понимать такие вещи!

— Я думал, ты давно научился правильно отдавать приказы, — и бровью не повел тот.

Сверток с бутербродами тоже оказался как-то мелковат, на один перекус.

— А это что такое?! — Женька выразительно, как изгрызенной тапкой, потряс им перед носом напарника, стойко выдержавшим испытание. — В смысле почему их так мало?

— Я положил по одному на добавку, как ты и просил.

— Ёпт!

— Поди тебя пойми, «много кофе» тебе тоже не понравилось.

— Потому что «много» — это не кастрюля вместо кружки! А «побольше» — это больше хотя бы в два раза!

— Информация сохранена, — все так же невозмутимо подтвердил Джек.

У Женьки зачесался язык объявить: «Значит, ты свою жратву дома забыл, а моя вся здесь!» — но, по совести, леснику стоило самому собирать свой рюкзак или хотя бы проконтролировать это.

— Не сохраняй, — буркнул Женька. А то в следующий раз скажешь киборгу «побольше», и он тебе каши в два раза больше миски положит!

— Вот видишь! — с упреком, словно это хозяин перед ним провинился, сказал Джек, и Женьке снова захотелось его депремировать, то есть декофеить.

Толи лесник был слишком голоден, то ли киборг схалтурил и с размером бутербродов, но толком ими наесться не удалось. Так, слегка заморили червячка, а до вечера еще далеко.

— А потом обижается, что я ему не доверяю! — подумал вслух Женька.

— Можем зайти домой, и я приготовлю нормальный обед, — тут же предложил Джек. — Поедим и вернемся.

Лесник малодушно заколебался, но глянул на время и сообразил, что при таком раскладе вернуться они успеют только к озеру за флайером (если на сытый желудок вообще захочется снова куда-то выползать), а северо-восточная часть участка так и останется неосмотренной.

— Да ладно, что мы, полдня без еды не протянем? Давай уже закончим обход!

— Давай, — согласился Джек с таким убитым видом, словно его обрекли на голодовку до конца месяца.

Смеркаться начало даже раньше, чем Женька думал. Облака снизились и набрякли черным, изредка морося таким мелким и редким снегом, что не понять — это сверху сыплется или ветер с земли поднимает. До захода солнца как минимум четыре часа, а по ощущениям — вот-вот.

— Если снег усилится, то заметет все следы, — заметил Джек.

Киборг уже давно не петлял, а шел наравне с хозяином метрах в тридцати от него. Женьке это тоже показалось более практичным — охват меньше, зато двойной контроль.

— Вот потому и надо закончить с этим сегодня, — упрямо возразил лесник. — Снег же, не дождь. Не промокнем.

— Назад в темноте идти придется.

— Только часть дороги, и то если не распогодится.

— Не распогодится.

— Кончай каркать!

Женька спохватился, что опять чересчур забрал к югу — то ли сам, то ли Джек ненавязчиво его оттеснил. Лесник ускорил шаг и двинулся наперерез киборгу, полагая, что тот тоже изменит курс, но в итоге напарники чуть не столкнулись.

— Ты чего?!

— А ты?

— Я просто скорректировал маршрут!

— А я решил, ты ко мне подойти хочешь.

— Зачем?!

— Понятия не имею. Ты главный, тебе виднее.

Сегодня Джек тупил просто феерически, прямо как в первые дни их знакомства. Но если раньше Женька хотя бы примерно представлял, за что киборг на него «обиделся», то сейчас это было крайне неожиданно и некстати.

— Ну что с тобой…

Лесник осекся, и хотя киборг продолжал внимательно его слушать, даже немного придвинулся, чтобы не упустить ни единого хозяйского слова и взгляда, Женька бесцеремонно отпихнул его в сторону и охнул:

— Ёпт, а там что такое?!

Темное пятно метрах в двадцати за спиной Джека оказалось кучкой потрохов, лежащих в луже крови. Чтобы опознать их, леснику даже киборг не понадобился: несколько часов назад (внутренности успели не только остыть, но и замерзнуть) они принадлежали подсвинку килограммов на двадцать — тридцать, которого после разделки взвалили на плечи и унесли.

— Говоришь, каждый куст сканируешь?!

— Этот еще не успел, ты меня отвлек и опередил, — начал уязвленно оправдываться Джек, но Женька его уже не слушал.

Браконьер пришел вон оттуда, с севера. И туда же ушел, под тяжестью добычи его следы стали заметно глубже и чаще. Идти по ним было легко, кровь продолжала капать с туши с обеих сторон. Странно, что браконьер не завернул добычу в пленку, он ведь наверняка и сам весь измазался, но, как говорил Джек, с камуфляжной формы кровь легко отстирывается. А леснику это только на руку.

— Жень, погоди! — Джек забежал вперед и встал лицом к Женьке. — Может, не стоит так рисковать? Вдруг он там не один?

— Ну и что? — Лесник, не сбавляя хода, обогнул напарника, как еще одно дерево. — Я тоже не один и не боюсь этих ублюдков!

— Зато я боюсь.

Киборгу удалось-таки заставить хозяина остановиться и развернуться.

— Чего?!

— За тебя, — торопливо пояснил Джек. — Слово «боюсь» — самый близкий эквивалент системного предупреждения о высоком уровне опасности.

— И как же ты его рассчитал?

— По совокупности параметров: низкая видимость, плохие метеоусловия, сложная локация, высоковероятная агрессия со стороны вражеских сил и недостаток данных об их численности и составе… Давай я один схожу, а? — почти умоляюще предложил Джек. — С цикадами же отлично получилось!

— Ёпт!

Женьке так надоел этот возмутительный спор, что он схватил киборга за шиворот, как упирающегося пса за ошейник, и потащил за собой. Удалось это на удивление легко (хозяин все-таки!), но Джек не унимался и на ходу:

— Послушай, этим следам уже много часов! Что изменится, если мы спокойно вернемся сюда утром, на флайере?