в Пиньоне, вернулись с новостями. Навагой возвращались через два дня к ручью, но были введены в заблуждение направлением стрел, и все триста, состоявшие прежде под командой Дакомы, направились к югу.

Час спустя охотники были на конях и ехали по скалистому берегу Сан-Педро. После длинного дневного перехода они достигли пустынных берегов Гилы; на ночь расположились лагерем подле этой реки, среди знаменитых развалин; это была вторая станция ацтеков во время их выселения.

За исключением капитана, Генриха, доктора и Эль-Соля, никто не заинтересовался этими замечательными древностями. След бурого медведя увлек охотников гораздо больше, чем найденная в развалинах старинная посуда и иероглифические надписи. Медведями занялись: двоих убили и съели за ужином.

На четвертый день отряд дошел до поперечной гряды, под которой река Сан-Карло прорыла себе подземный ход. Идти дальше по течению реки оказывалось неудобным, так как для этого предстояло перейти гору, преграждавшую им дорогу. Сэгин объявил людям о своем намерении оставить реку и повернуть на восток.

Охотники встретили это известие радостными криками: «ура!». Перед глазами в воображении замелькало золото. Как только спал дневной зной, отряд двинулся в путь, чтобы уже не останавливаться, пока не дойдет до воды.

Шли всю ночь и наутро вступили в бесплодную пустыню, где ни деревца, ни травы, а следовательно, и воды не было в помине.

Перед ними виднелась вдали цепь гор, за нею другая со снежными вершинами. Не было сомнения, что со снежных вершин должна струиться вода, но какое огромное расстояние отделяло их от подошвы этих гор! Если не встретится вода раньше, отряд может погибнуть от жажды.

Обозревая окружающие горы, Генрих заметил впереди широкое отверстие, как бы проделанное в снеговых горах. Там ему почудилась полоса какого-то желтоватого цвета; чем более вглядывался он в эту полосу, тем явственнее замечал разницу между окружающим видом и панорамой впереди. Там воздух был чище, прозрачнее. По мере того как отряд приближался к горам, и местность впереди в глазах Генриха принимала более определенный вид. Вместо белой глянцевитой почвы он видел зелень, траву и среди зелени — прекрасные деревья.

— Хлопчатник! — закричал он.

— Нет, это огромные сосны, — заметил Гарей, — и уж, конечно, там должен быть ручей.

— Да вы посмотрите! — кричал третий. — Вон дом стоит!

— Дом! Скажите — дома! Да это целый город! — закричало несколько голосов. — Ура!

Генрих ехал с Сэгином впереди, восклицания эти заставили его остановиться. Остановился и Сэгин. Они только что обогнули угол скалы и выехали на открытое место. Что это? Перед ними блеснули стены зданий — целый город! Ряд башен, крыши домов, какое-то громадное здание с куполом возвышается над всем городом.

Генрих думал, что это призрак, игра воображения, мираж. Он протирал глаза, опять смотрел и уже совершенно ясно видел очертания домов и башен, видел окна, двери, трубы; некоторые дома казались укрепленными…

Что же это? Уж не Чиболо ли, город, про который рассказывают испанские духовные, уж не это ли город с золотыми воротами? Генрих видел, что Сэгин разделяет его недоумение. Тот, действительно, был в большом затруднении: существует ли видимое ими на самом деле или только в их воображении?

Отряд невольно остановился при выходе на поляну, ошеломленный открывшимся видом, но потом, мучимый жаждой, бросился вскачь к городу. Проскакав минуту, всадники остановились опять как вкопанные. У стен города стояли полчища вооруженных людей. Из груди охотников вырвался общий крик:

— Индейцы! Индейцы!

— Конечно, индейцы, — сказал капитан, — белых в этой стороне нет. Но какие индейцы, вот вопрос!.. У краснокожих нет и не было таких громадных лошадей и ружей, да и самые люди… ведь это гиганты… если только не привидения!

А доктор, между тем, тихонько посмеивался над переполохом охотников. Генрих поймал его улыбку, отрезвился, вспомнил описания подобных явлений и, чтобы убедиться окончательно, что перед ним не что иное, как мираж, он поднял руку: всадник, стоявший перед ним, сделал то же. Он поскакал вперед: гигант спешил к нему навстречу. Но тут Генрих выступил из области преломленных лучей, и гигант исчез, точно растаял.

Город тоже растаял. На месте его явились бока и отроги гор, а на месте гигантских деревьев показались кусты ивняка. Под этими кустами извивался крошечный серебристый ручеек. Лошади заржали, почуяв воду, и через несколько минут и люди, и лошади утоляли мучившую их жажду. Все виденное ими было просто обманом зрения.

Глава XV

ЗОЛОТАЯ ГОРА

После такого утомительного перехода охотники нуждались в хорошем отдыхе, поэтому у ручья провели целую ночь и весь следующий день. Но вперед манила их река Приэто, эта сказочная река, несущая будто бы в волнах своих золотой песок. На следующий день вечером уже расположились на берегу этой желанной реки.

Приэто протекала в стране пустынной и гористой, быстрым течением пробивала она себе дорогу, поэтому на всем протяжении берега ее были почти неприступны. Вода в реке была мутная, черная. Где же золотой песок?

Пройдя немного вдоль берега, остановились в таком месте, где течение было медленнее и берега не так круты. Охотники, не отдохнувши, бросились к реке, набрали в горсти песку, начали его растирать и промывать в своих чашках — ни зерна золота.

Топорами стали отбивать от скал куски кварцевой породы, но и тут полная неудача. Золота — ни песчинки. Где же оно? «Должно быть, севернее?» — решили охотники.

А между тем приказ вышел идти дальше по берегу. С явным неудовольствием сделали по течению еще один целый переход и остановились в таком месте, где спуск к реке был не так крут и лошадей можно было подвести к воде. Охотники опять бросились искать и опять не нашли ни крупинки золота.

Золотые россыпи, должно быть, остались позади. Верно, капитан нарочно увел их от реки Сан-Карло, боясь, что поиски золота задержат людей и замедлят поход. Капитан ведь только о своих выгодах заботится, а что люди его вернутся такими же нищими, какими