— Что еще?

Голос мой стал визгливым, хотя я старалась сдерживаться.

— Боеприпасы. Целые штабеля. О господи, да чтобы его отсюда вытащить, пара дней понадобится. Неудивительно…

Он запнулся.

— Саймон? Что там?

Он произнес совершенно спокойно:

— Золото.

Я стремительно ринулась вперед, споткнулась об основание сталагмита и чуть не упала.

— Где?

— Осторожно. Надо же, что с тобой делает ничейный клад. Вот.

Луч фонарика опустился на кучу щебня. Среди пыли и камней торчали углы двух ящичков. Они были сделаны из металла, но угол одного был разбит и из-под пыльного развороченного металла живым светом сверкало золото.

Саймон продолжал:

— Вот она, маленькая находка Майкла, Камилла. Вот почему его убили. Только непонятно… — Саймон замолчал и нахмурился, потом продолжил обычным спокойным голосом: — Получается, мы были правы. По крайней мере два ящика, и, наверное, под камнями есть и другие.

— Они очень маленькие.

— Все равно, чтобы перенести даже один, потребуется сильный мужчина. Тебе известно, что золото в два раза тяжелее свинца? Да, вытащить это непросто. Тяжело им придется.

Я переспросила:

— Им?

Он взглянул на меня:

— Боюсь, ты оказалась права и насчет Найджела. Вчера утром он шел сюда, и именно Найджел здесь работал, пока Димитриос находился в Дельфах.

Я сказала с опаской:

— И все же мы не знаем наверняка, вместе они или нет. А вдруг Димитриос явился сюда вчера вечером или сегодня рано утром и наткнулся на Найджела? Что он с ним сделал? То же самое, что с тобой?

Он отрицательно покачал головой:

— Нет. Об этом и не думай. Для такой работы требуются двое. Посмотри, как все это засыпано. Ангелос, возможно, и забросал свой клад землей и камнями, но не в таком количестве. Здесь потрудилось землетрясение, вероятно, то самое, что закрыло вход в пещеру и разрушило скалу над нами. Разгрести такую груду — очень тяжелый труд, и Димитриос в одиночку не смог бы это сделать.

— Ты хочешь сказать…

— Чтобы вытащить все наружу, для такой работы нужны двое, Камилла. Если пещеру нашел Найджел, он бы не смог вчера расширить вход настолько, чтобы вытащить ящики наружу. Показал ли Найджел пещеру Димитриосу, или Димитриос сам нашел ее, как только мы отсюда ушли, один человек не успел бы сделать столько. Вспомни, он же шел за нами почти до Дельфов; у него не хватило бы времени забрать инструменты из тайника и притащить эту тяжесть сюда. Даже если он и вернулся позже, ночью он вновь оказался в Дельфах.

— А Даниэль?

— Вряд ли она успела бы прийти сюда, а потом вернуться на Сияющие, где ты ее встретила. К тому же на подобную помощь она не способна физически.

Помолчав минуту, словно прислушиваясь, он продолжил:

— Итак, что мы имеем на данный момент? Нам известно, что Даниэль поехала в джипе на север. С дороги на Амфиссу ей не хватило бы времени добраться сюда. Димитриос ждет кого-то, но не Даниэль. Мул уже побывал здесь и удалился. Значит, Димитриос ждет того, кто повел нагруженного мула навстречу джипу, — Найджела.

Снова на мгновение вспыхнул фонарик и осветил золото. Саймон сказал:

— Помнишь, как Стефанос говорил, что старая дорога ведет к заброшенному карьеру у дороги на Амфиссу? Похоже, именно там они спрятали джип, а пока на муле перевозят все через горы. Наверное, они начали с оружия. По-видимому, сложат добычу где-нибудь внизу близ дороги и, если хватит смекалки, золото вынесут в последнюю очередь… Ты что-то услышала?

Мы стояли в темноте очень тихо.

— Нет, — ответила я. Потом медленно добавила: — Понимаешь, я не доверяю Димитриосу.

Во мраке раздался его тихий смех.

— Главная мысль сегодняшнего дня, моя дорогая Камилла? Ты меня удивляешь.

Он тоже удивил меня, но я надеялась, что мой голос не покажет этого. Я сказала:

— Я о Найджеле. Даже если они работают вместе, то это только потому, что Найджел первым нашел клад и Димитриосу необходима помощь. Но как только работа закончится…

Я замолчала и облизнула сухие губы. Саймон перестал смеяться.

— Понимаю. Однако теперь мы здесь и сможем об этом позаботиться.

— Да. Но, Саймон… — Даже мне собственный шепот показался тоненьким и неуверенным. — Саймон, что мы будем делать?

— Ждать. А что еще мы можем? Реальное положение вещей пока нам неизвестно, но скоро мы выясним все наверняка.

Он опять зажег фонарик, и свет замигал на стенах пещеры.

— Тут вполне можно спрятаться. Мы услышим, когда они появятся. Хорошо бы Найджел пришел один, ну а если появится Димитриос…

Саймон улыбнулся, но что-то в его улыбке мне не понравилось. И я неожиданно произнесла обвинительным тоном:

— Ты хочешь, чтобы он появился.

— А если и так? — И заулыбался еще сильнее, увидев выражение моего лица. — О господи, Камилла, как же ты не понимаешь? Я просто мечтаю, чтобы он появился. Счет необходимо сравнять — за тебя, за меня, да еще за этого молодого идиота, которого надо вытаскивать… Лучше бы Димитриос появился здесь. Разве ты не понимаешь?

— Понимаю.

Он слегка коснулся моей щеки — будто мотылек.

— Не бойся, дорогая моя. Я не позволю себя убить и не оставлю тебя на съедение волкам. — Он хмыкнул. — Я вовсе не собираюсь драться честно. К тому же мы вдвоем можем поиграть, ослепляя друг друга фонариками.

Я ответила, надеясь, что говорю спокойно:

— Он, наверное, вооружен.

— Уверен, что нет. В его штанах негде спрятать оружие.

— А если у него есть еще один нож?

— Ну и что? А у меня его нож. Можно сыграть и в эту игру.

— Саймон!

Он снова засмеялся и отодвинулся.

— Бедная Камилла… Подожди. Я сейчас вернусь.

Он выскользнул из пещеры. Я видела лишь вспышки фонаря, слабый луч становился все меньше и затем исчез совсем в извилистом проходе. Прошло две минуты. Я по-прежнему стояла возле золота, нервно нащупывая в кармане фонарь грека, который подобрала в комнате Найджела. Блуждающий огонек фонарика, приплясывая на стенах прохода, стал возвращаться назад, и вот Саймон оказался рядом.

— Никаких признаков жизни, можно разглядеть все получше.

— Тебе нужна помощь?

— Нет, спасибо. Лучше поброди и поищи место, где можно спрятаться, если он придет.

Саймон опустился на колени рядом с кучей и начал осторожно ощупывать пыльные ящики.

Я оставила его заниматься своим делом. Так же осторожно, вероятно, двигались и руки Майкла, когда четырнадцать лет назад он совершил то же самое открытие. По дороге я время от времени зажигала фонарик. Он высвечивал фигуру на коленях, спокойное, внимательное лицо, руки… Майкл Лестер, нашедший свидетельство измены в пользу немцев. Говорят, что призраки имеют обыкновение бродить. А как же призрак Ангелоса, который убивал, улыбаясь? «Если призраки существуют, — говорил Нико, — значит он до сих пор бродит по Парнасу».