— Что?! — сорвался с места Альфред, на полном серьёзе изумившись услышанному. — Мы же всесильны!

— Да, это так, — быстро выставил упреждающую ладонь в его сторону Коу Корг уже во второй раз за время их разговора. — И на самом деле именно поэтому многие из нас стали теперь намного чаще вступать в конфронтации со всё больше разрастающимся населением планеты во время своих путешествий по различным странам материка. И даже переправляясь за океан в другие зарождающиеся государства, поскольку колонии Гилия всё чаще теперь бунтуют и отделяются от него. Как, например, отвоевавший себе пятнадцать лет независимость Ванкарат. Хотя сейчас, как я слышал, их земли погрязли в новой и, как видно, очень затяжной гражданской войне. Но не только это стало главной проблемой.

Дело в том, что, пока ты прохлаждался на другой стороне мира вместе с Эргаротом, твои собратья здесь продолжали следовать лишь своими путями развития, отделяя силу от слабости. И в какой-то момент им всем стало недоставать умений в пространственной сфере использования настоящей магии, чтобы с должной скоростью перемещаться или уклоняться от этих мгновенных псевдомагических снарядов.

— Тогда это значит, что все они просто оказались слабаками! — решительно отсёк молодой колдун, ни секунды не сомневаясь в основных постулатах своих колдовских принципов, которым когда-то обучал его ещё сам Джаргул. И которых, по заверениям Эргарота, придерживались абсолютно все настоящие маги во все времена от самого зарождения мира.

— Да. В какой-то мере ты прав, — впервые с начала разговора с неохотой согласился с Альфредом ао-шинец. — Но и нас прежде никогда так быстро не истребляли. А каждое убийство чёрного колдуна в прошлом, хм… ихь мень джа, как же это объяснить по-вашему… — на мгновение перешёл вдруг на свой родной язык Коу Корг, показав, насколько хорошо за последние десятилетия (а может быть, и столетия) он научился говорить на сентусском, практически избавившись от акцента. — В общем, не спеши с выводами, поскольку даже раньше мы погибали в основном только в личных междоусобных стычках и дуэлях один на один, сражаясь друг с другом за звание более сильного астарита. А любые пользователи ложной магии, не говоря уж о представителях простого люда, никогда не могли убить нас. За исключением разве что тех особых случаев, когда только-только открывший свою силу и ещё мало проживший на свете неумеха-колдун, вроде тебя, позволял загнать себя в угол и его разрывало от усилий совладать с собственной энергией.

Однако теперь ситуация резко изменилась. Нас всегда было мало. А продолжающаяся ухудшаться картина последних десятилетий сделала всё только гаже. Из-за чего Джаргулу и пришлось начать экспериментировать с менее безнадёжными индивидуумами, которые только потенциально могли открыть в себе силу астарита. Но без чужих усилий им никогда не суждено было достигнуть этого, и они лишь продолжали бы до конца своей жизни плутать в неведении среди обычной людской серости.

При этом владение каким-то определённым заклятьем всегда продолжало оставаться редкой прерогативой открывшего его колдуна, поскольку обучить кого-то другого ему было не так-то просто. И только у Эргарота оно всегда как-то худо-бедно получалось без особых усилий. Но, видимо, в том и есть их вечная сила, переходящая от одного Эргарота к другому.

— Так к чему ты клонишь, Коу-браток? Что всех наших уже давно перебили? А я — такая никчёмная бездарность — оказался тут получше вас? — вновь проявил Альфред свою несравненную сообразительность, разбавив её к тому же изрядной долей бахвальства.

— Ну, не всех, — признался его собеседник, умело игнорируя остальные претензии сопляка на некое издёвочное превосходство. — Даже Джаргул-вун в своё время, когда ещё не знал ни одного особого заклятья, позволявшего ему мгновенно скакать с места на место или, как мне, останавливать поток времени в пространстве, всё равно мог призывать проклятое дитя забытого бога Разарота. Ведь однажды он сумел единолично установить с ним контакт, чему завидовал потом практически каждый чёрный колдун из оставшихся.

— Хмр-р… Да, припоминаю, — в голове Альфреда, к большой его неожиданности, всплыл один из самых страшных эпизодов, относящихся к его прошлой жизни. Но молодой колдун тут же умолк и продолжил слушать не прекращавшего вести немного пространные речи Коу Корга.

— Как бы то ни было, многие из нас за жизнь успели овладеть сразу несколькими источниками истинной силы. Кому-то хватало и пары-тройки. А оставшиеся ребята просто не пожелали примиряться со слабостью этого мира и стали нарочно искать встречи с любыми магусами или агентами короля, ориентируясь лишь на свои пути развития истинной силы. Наши собратья побеждали их другими средствами, унося за собой десятки жизней, но при этом — увы! — сами в какой-то момент взрывались от перерасхода энергии. А не от простой неопытности, как это только что чуть не произошло с тобой. Вот почему к настоящему моменту из нашей «чёртовой дюжины», тринадцати астаритов последнего поколения, тех, что ты видел тогда на поляне, вместе с Джаргулом погибло или исчезло целых шесть чёрных колдунов. Что уже само по себе является беспрецедентным, поскольку с момента последних великих состязаний в замке Эргарота нас всегда оставалось неизменное количество — лишь грозное ядро самых сильных. А новых астаритов, как я и упомянул, этот мир больше не рождает…

Услышав настолько обескураживающую информацию, молодой колдун постепенно начал впадать в настоящий ступор. Ему казалось, что Коу Корг лжёт или, во всяком случае, преувеличивает. Однако беспощадные мысли собрата-колдуна не могли обмануть чутких способностей Альфреда — ао-шинец говорил правду.

— И вот, находясь в столице по своим собственным делам, я вдруг уловил твою жалкую «силу», узнал в ней тот бесполезный зародыш истинной мощи, который когда-то собственноручно хотел задушить в стенах вашей жалкой школы. Но не сделал этого лишь потому, что сам Джаргул-вун приказал мне тогда просто вырубить тебя. Хотя, по правде сказать, я вообще не думал, что ему удастся что-то вылепить из такой посредственной бездарности, как ты — но что же я теперь вижу? Мало того, что ты решил, демон знает с какой дури, вдруг сложить голову в подобном месте, опозорив всех нас, так ещё и унести с собой в могилу то, чему обучил тебя Эргарот. Что помогает тебе спасаться от заклинаний этих жалких шавок, тот дымок…

— Неправда! — остервенело вдруг выкрикнул Альфред. — Это моё собственное заклятье! Единственное из тех, что я создал сам за всё прошедшее время! Да как ты смеешь, гад!

Дернувшись с места, молодой колдун попытался было достать Коу Корга, но намного более опытный властитель настоящей магии лишь быстро растворился в пространстве, не оставив после себя и следа.

— Вот как? И чего же ты тогда пытался добиться сейчас своими жалкими атаками? — рассмеялся вместо этого уже знакомый голос таинственного ао-шиньского колдуна, начав разноситься из всех точек пространства сразу. — На самом деле моего тела внутри этой сферы времени не существует. А вот твоё тело и тела всех этих бедолаг — более чем реальны. Хотя нет… Похоже, что не совсем реальны… Хе-хе…

И всё же таскать за собой ещё и какую-то жалкую кучку сподвижников, никогда не способных выдавить из себя даже капли истинной силы — так не поступал до тебя ни один настоящий астарит, Альфред-пинь.