Тиходонск,

6 октября 2004 года,

04 часа 11 минут.

— Что это за рыбалка такая, на которой ноги ломают, да так, что надо вертолет посылать? — неодобрительно сказал командир.

За рычагами управления вертолета сидел Семен Анисимов, сам страстный поклонник рыбалки. Но не такой, к последствиям которой летел. Он не любил шумных компаний со спиртным и сопутствующим разгулом. Для Семена рыбалка являлась индивидуальным делом, таинством. В свободное от службы время он с удовольствием сиживал с удочкой в руке на берегу Дона или какого-нибудь озерца. Для Анисимова это была психологическая разрядка. Улов и тот не имел такого значения, как сам процесс: тишина, благолепие, редкие всплески воды, плавающий на речной ряби поплавок — все это вызывало состояние отдохновения и умиротворения.

— Рыбалки всякие бывают, — философски ответил борттехник Ермаков. — Чем выше начальство, тем больше у них безобразий.

— Но костры они правильно разложили, — отметил штурман Веселов. — А это что там такое?

Внизу, в темноте, брызгали искрами два огненных пятна, а в стороне, на трассе, мигала синими маячками колонна машин.

— Кто их знает! — отозвался Анисимов. — Там какая-то заваруха у гражданских. Я в штабе краем уха слышал, но толком не вникал. Давай не отвлекайся, я сажусь.

Вертолет описал полукруг над кострами, завис недалеко от блестящего среза воды и опустился на гладкий песчаный берег. Анисимов выключил двигатель. Наступила тишина. Лопасти еще не успели остановиться, как к машине подбежали люди. Эти четверо не были похожи на рыбаков. Крепко сбитые фигуры облачены в черные куртки и черные брюки, на головах — черные обтягивающие шапочки. Ни удочек, ни сетей, ни мешков с уловом. У одного большая хозяйственная сумка, у другого за плечами явно тяжелый рюкзак. И никого со сломанной ногой!

— Смотри, Гена, мы, видно, не туда сели! — озадаченно сказал пилот. — Это не те люди!

— Сорок пятая линия, два костра, все точно! — уверенно сказал штурман. — Так что сели куда следует. А за людей я не отвечаю.

— Странно. — Командир пожал плечами и приказал борттехнику: — Виталик, открой дверь, спроси, кто они такие.

Тот прошел в глубину вертолета, раздался лязг отдраиваемой двери, послышался разговор.

— Мы друзья Алексея Борисовича, — донеслось до пилотской кабины.

Анисимов развел руками. Генеральских друзей не обсуждают.

Погрузка прошла быстро, дверь захлопнулась. Борттехник вернулся в кабину. С ним пришел худощавый человек славянской внешности, который вежливо поздоровался.

— Спасибо, что быстро прибыли, — улыбнулся он.

— А где же раненый? — не удержался командир.

— Какой раненый? — насторожился незнакомец.

— Ну этот, ваш товарищ, который ногу сломал.

— А-а-а. Так его «Скорая помощь» увезла.

— А рыба где? Алексей Борисович что-то насчет рыбы говорил.

— И рыбу мы ему уже отправили. Не волнуйтесь. Пилот в очередной раз развел руками. В конце концов, это не его дело. Генеральские друзья сами разберутся с Алексеем Борисовичем.

— Так куда летим? В Красногорск? Незнакомец кивнул.

— В Красногорск. Если не поступит других команд.

— Тогда по местам!

Анисимов включил двигатель. Завертелся винт, поток воздуха от лопастей взметнул песчаное облако, нарастающая подъемная сила оторвала тяжелое тело вертолета от земли и понесла его вверх.

Когда две патрульные машины заехали на территорию базы «Фрегат», милиционеры нашли только следы пребывания большого количества людей. Майор Нижегородцев задумчиво посмотрел на догорающие матрацы, тщательно обследовал окружающую местность в поисках каких-либо следов, но все следы были засыпаны песком. Подчиняясь интуитивной догадке, он поднял голову и долго смотрел в черное, покрытое облаками небо. Но видел только бегущие в прорехах облаков звезды.

* * *

К этому времени вертолет находился уже на высоте тысячи семисот метров.

— Гена, давай маршрут на Красногорск, — распорядился командир.

— Нет, планы меняются! — раздался густой бас сзади. — Мы летим в Москву!

— Как в Москву?! Мы такого приказа не получали!

Анисимов обернулся назад. Друзья начальников склонны к сумасбродным поступкам, особенно под влиянием алкоголя. И хотя пассажиры не были похожи на пьяных, он приготовился к долгим и томительным препирательствам. Но, увидев пистолет в руке коренастого человека, понял, что дебатов не будет. Черный смертоносный глазок уставился в лицо Анисимову, дохнув на него ледяным дуновением смерти.

— Только что вы его получили! Ну-ка, летуны, быстро стволы на пол! — приказал Заурбек Рохланов.

— Что? Какие стволы? У нас нет оружия!

— Тем лучше, меньше проблем. — Свободной рукой Рохланов пробежал все-таки по фигурам вертолетчиков. Оружия у них действительно не оказалось. — Теперь давайте курс на Москву! И имейте в виду: наш старший понимает во всех этих делах. Потом он проверит!

— Да подождите, какая Москва, у нас топлива не хватит! — попытался урезонить вооруженного человека Анисимов.

— Никого не колышет! — отрезал тот. — Или мы приземлимся в Москве, или нигде!

— Это точно, — подтвердил Гуссейнов, оттеснив своего земляка и направив на пилота короткий автомат.

— Жить хотите — долетите!

Макс выглянул в иллюминатор. Под днищем набирающего высоту вертолета раскинулся Дон. Огромный, величественный и грациозно-спокойный. Сейчас в темной воде не бликовал лунный свет и не отражались звезды. Пасмурная погода была тому виной. Похоже, надвигалась гроза. Огни Тиходонска растворялись далеко внизу, скрывались за постепенно густеющей пеленой облаков. Тиходонск в очередной раз оставался в прошлом. Впереди Макса ожидала смертельная схватка с ядерными террористами. Схватка, в которую он оказался втянут вопреки своей воле. У него никто не спрашивал согласия, но как-то само собой он оказался первым на линии огня.

— Как настроение, товарищ? — с легким сарказмом спросил Гепард. Он держал на коленях тяжелый раздутый рюкзак. Настроение у террориста было отличным.

— Нормальное, — односложно ответил Макс. Никакого определенного плана у него не было. Однако он чувствовал, что замутненное в последнее время сознание проясняется. Не было уже ни головной боли, ни приступов тошноты, ни навязчивого звона в ушах. Макс становился прежним. Не придурковатым, забитым Лапиным, не избалованным сытой британской жизнью Томпсоном, а тренированным Кардановым. Жестким и неудержимым хищником, рефлексы которого, усиленные специальной подготовкой, вполне соответствовали закону джунглей: выживает сильнейший. Тот, кто окажется ловчее, проворнее, профессиональнее. Впрочем, у Карданова не было иллюзий и насчет своих противников. В частности, самого Вахита. Гепард проходил в свое время ту же самую подготовку и считался не меньшим профессионалом. Кому как не Карданову знать этот факт.