Хантимирова расстреляли. Есть такое: когда родителям выдают одежду, тогда приговор приведен в исполнение.

Освобождение Антипова

1949 г.р. Сергей Антипов

Первый лидер группировки «Тяп-Ляп»

Когда мне дали пятнадцать лет, я своей жене сказал: «Считай себя свободной. Я, наверное, не освобожусь со своим характером». И, в общем-то, все, с тех пор отношения закрылись. Я поддерживаю отношения с детьми, а с ней – нет. Все, знаешь, пути-дороги разошлись, никак не склеить.

Пятнадцать лет и пять – это тоже как бы не сахар был. Я когда с крытой пришел и начали делать флюорографию в зоне, мне врачиха говорит: «А вы туберкулезом болели?» Я говорю: «С чего вы взяли? Нет, не болел». «А как же, – говорит, – вы не болели: у вас рубцы в легких!» А я даже не заметил, понимаешь, что у меня туберкулез был! То есть крытая – она тоже не прошла бесследно. По 45 суток из штабного изолятора не выходил! Меня прессовали конкретно в каждой зоне, потому что на деле было написано: «Вор в законе, склонен к нападению на конвой, склонен еще к чему-то» У меня все дело было в полосах! У меня столько нарушений там было, каждый месяц. Вообще ужас просто!

1948 г.р. Борис Рыбак

Адвокат Сергея Антипова

После освобождения он сразу уехал в Подмосковье. И там у него новая семья, здешнюю казанскую он оставил, двое сыновей у него было. Его привезли в Казань, когда убили Баранова. Тоже его подозревали в убийстве в этом. Его привезли и увезли просто [253]. Я с ним больше не встречался и не видел его.

1949 г.р. Сергей Антипов

Первый лидер группировки «Тяп-Ляп»

Я освободился в конце ноября 1992 года. Сразу же в первый день я попал в больницу – камень в почках. Растрясло в машине, и меня прямо из ночного клуба увезли на скорой. Из больницы вышел перед Новым годом. И «павлюхинские» ребята меня звали: «Поехали в Казань!», а наши, тоже казанские, говорят: «Зачем ты туда собрался?! Приедешь – тебя закроют!» Они меня отговорили ехать туда. И поэтому я в Казань приехал только в 1993-м на майские праздники. Пацаны в ресторан приехали, через два часа уезжаем, а туда сразу милиция приехала: искали меня. Со мной хотели какие-то мероприятия провести. Какие – я не знаю, но, в общем, ничего у них не получилось.

Меня просто автоматически делают причастным к этому казанскому феномену – песни какие-то пишут, ролики снимают, где мою фотографию в первый ряд втыкают. Приходится чувствовать как бы, что я тоже ответственный. Но по факту при мне такого не было, чтобы всех избивали, стреляли, убивали. Это потом началось.

Чему быть, того не миновать – я так считаю. Я никогда ни о чем не сожалею. Если на моей судьбе было написано двадцать лет отсидеть за потоп Черного моря, ну что поделаешь! Я не хотел этого, но такая судьба, значит – от нее не уйти!

1955 г.р. Аркадий Аврах

Адвокат Завдата Джавды Хантимирова

Дело «Тяп-Ляпа» дало толчок к тому, что группировки распространились в таком количестве в Казани. Запретный плод же всегда сладок. А тут вроде смотрят – мальчишки на машинах, одеты, в ресторанах сидят. И вот начинается…

X

Итоги

Глава 37. Уход из группировки

Знаменитое выражение «Вход – рубль, выход – два» очень точно описывает ситуацию с уходом из группировки. Если ты в какой-то момент захотел завязать с уличной жизнью, у тебя возникали проблемы. Формально существовало два способа покинуть улицу: отшиться самому и быть отшитым. Первый в 1980-х был доступен в основном вернувшимся из армии или заведшим семью и детей. На деле чаще происходило второе – если ты чем-то не устраивал группировку, часто пропускал сборы, не платил вовремя в общак или обнаруживался косяк.

Способов отшивания в одной Казани была масса, но чаще всего это происходило через пиздюли. Если ты переехал в другой район и решил либо совсем уйти из своей группировки, либо перейти в другую, тебя просто сильно избивали и отпускали. Сила избиения никак не регламентировалась: по словам одного из моих собеседников, в одной из группировок казанского района Дербышки отшиваемого паренька случайно запинали толпой насмерть.

Бывало так, что просто так не отпускали, а заодно еще опускали или гасили. После этого карьера на улице заканчивалась. Однако для такого рода санкций требовался очень серьезный косяк, например изнасилование родственницы старшего или сдача подельников. Если сломился или скрысил, поступить могли в зависимости от улицы и деталей твоего поступка. Хотя, как видно из этой главы, бывали случаи, которые не вписывались в общегородские правила: тогда все зависело от группировки.

СМИ любили описывать ситуации, когда за выход из группировки просили денег. Такие истории известны с 1990-х годов, но на самом деле не были особенно распространены. Суммы могли варьироваться – один из моих собеседников рассказал, что заплатил сто рублей в 1990 году за отшивание из младшего возраста «Кинопленки». Средняя зарплата тогда достигала примерно ста двадцати рублей. Но даже если ты отдал деньги один раз, нет никаких гарантий, что с тебя не будут тянуть и дальше.

1981 г.р. Марат Т. (имя изменено)

Состоял в группировке в 1995–1999 годах

Бизнесмен

Выйти из группировки в наше время можно было каким-нибудь неспокойным образом – через моральные и физические потери. Самое распространенное – получить серьезных пиздюлей, полежать в больнице. Денежных взысканий не было, это в ваши [254] времена, чтобы отойти от улицы, еще и денег попросят, а у нас уже на хуй не нужен, пошел вон. Я знаю, например, что одни ребятки очень жестко отшивали – у меня знакомому двадцать зубов выбили, просто монтарем захуярили. Но там был конфликт со старшими, они на говно изошлись, человека сильно наказали, руки, ноги сломали.

Чтобы опустили при отшивании, надо было очень серьезное что-то сделать. Я про такие случаи знаю на других улицах, когда отпиздят сначала, потом обоссут. Я знаю, случай один был – улицу называть не буду: провожали в армию пацана, были проводы и изнасиловали девчонку – групповое изнасилование, восемь человек. Она оказалась дочкой очень авторитетного человека с их же улицы. И им пизда сразу. Этих всех восьмерых отпиздили, обоссали. Обычно эти люди всегда куда-то терялись, переезжали в другие города, вели тихую