Экспедитор, кажется. Мотается из Москвы в Усть-Лугу, оттуда привозит всякое добро, ну и контрабанду магическую. Я слышал про блокираторы, поэтому искал выход на этого человечка осознанно. Нашел, купил.

— Его имя?

— Анисим Карпенко.

Майор записал, при этому мысленно изумляясь, насколько глубоко внедрились щупальца британской контрабанды в столицу. С этим надо что-то делать, иначе скоро каждая дворовая собака будет бегать с артефактом по улицам. А там недалеко и до смуты.

— Раз уж ты решил откровенничать, давай, выкладывай все до конца, — сказал Корнилов и потушил сигарету.

— Что именно? — удивился Ушатый. — Все, как есть, выложил. Могу поклясться кровью Рода.

— Ой ли? Откуда тебе стало известно, что княжич Мамонов — именно тот человек, который погасил ваш Источник? Неужели не возникло никаких сомнений, что такого быть просто не может?

— Сведения точные, но имя не назову, — Тимофей впервые нахально усмехнулся, глядя в глаза Корнилову. — Даже ментальный допрос не поможет. Я позаботился об этом заранее.

— «Забвение»? — догадался штаб-офицер. Чтобы избранно стереть опасную информацию из памяти, нужен ментат высочайшего уровня, коих найти очень трудно. Такая магоформа гарантирует стопроцентный результат, человек забудет только то, что нужно.

— Оно, родимое, — арестованный усмехнулся еще раз. — Просто этот человек поставил условие, и я его выполнил.

— А торговца блокираторами сдал глазом не моргнув, — напомнил Корнилов. — Как же так?

— Намеренно сделал, чтобы вызвать у вас доверие к моим словам.

— Хитер ты, Тимофей Ушатый, — усмехнулся штаб-офицер, — да только твоя хитрость боком вышла. Ладно, если государь оценит самопожертвование и не станет наказывать род. И так уполовинили ваших, что дальше некуда.

Вместо слов мужчина только пожал плечами.

— Конвой! — крикнул Корнилов.

Ушатого увели, а майор аккуратно собрал исписанные листы, положил их в папку, потом сходил в туалет, где стояло ведро для мусора и очистил пепельницу. В этом кабинете не ему одному работать, так что свинячить не стоит. Вернувшись, забрал сигареты и зажигалку, хронометр защелкнул на запястье, отметив, что уже четыре часа утра.

«В кабинете посплю. Все равно утром на доклад к воеводе, — решил Фрол. — Пусть свой вердикт выносит. Скорее всего, Тимофей не встретил должного понимания со стороны родичей и полез в одиночку мстить. Ну и поделом».

Глава 8

1

Очередной учебный день катился к своему завершению. Предметы сегодня были не такие сложные, поэтому расслабленно дожидался последнего урока, чтобы вернуться домой. Отец обещал заглянуть в гости и рассказать кое-что интересное. Может быть, все уже закончилось, и заговорщикам пришла хана. Я ведь очень переживал не за себя. Представил себе, как во время вечеринки разгорается драка с провокаторами, и как на это будут реагировать мои друзья и ребята с других классов. Да тот же Долгоруков одним движением руки испепелит наглецов, даже не задумываясь, кто истинный виновник произошедшего. Нет, такого варианта событий я не хотел, поэтому с легким сердцем дал возможность отцу решать проблему.

Короткую перемену перед последним уроком мы пережидали в классе. Мишка Кочубей рассказывал анекдоты с перчинкой, но такие, чтобы девочки не сильно краснели. Где он находил такую похабщину, оставалось только догадываться. Но весело было всем. Даже Сашка Вяземский присоединился к нам, добавив пару забавных историй. Предстоящая вечеринка неожиданно напомнила всем, что мы все-таки один класс, а не кружок по интересам.

— Мамонов здесь? — в раскрытую дверь заглянул командир нашей команды Артур Вадбольский. — О, Андрей! Выйди на минутку!

Что-то мне не понравилось в его голосе. Да и сам княжич был какой-то растрепанный и растерянный. Лида и Вероника мгновенно насторожились. У девчонок эмпатия развита куда лучше, даже без магии, а с ней так и вовсе страшная сила.

— Что случилось? Тохтамыш на Москву идет с войском? — пошутил я, выходя в коридор. Пожал протянутую княжичем руку.

— Слушай, я не понимаю, в чем дело, но меня сразу после урока вызвали в кабинет директора, — чуть сбивчиво начал издалека Вадбольский. — Пришел, вижу — там кроме Дмитрия Сергеевича еще и Арина Голицына. Обычно они пересекаются на общих собраниях педсовета, а тут… Заподозрил неладное. У Арины выражение лица как будто лимон съела, да еще недовольная, зыркает на Разумовского. Ну, здороваюсь, вежливо интересуюсь, по какому поводу меня вызвали. Дисциплину не нарушаю…

— Короче, Артур, — ласково попросил я. — Бей сразу в лоб, чего ты скачешь вокруг наковальни…

— Короче? Ладно, бью. Дмитрий Сергеевич предупредил, чтобы я тебя больше не привлекал к тренировкам, и в праве выступать на соревнованиях тебе отказано. В общем, на правах капитана я был обязан известить…

Сказать, что я был ошеломлен — мало. Вот точно, кувалдой по башке со всего размаху.

— С чего вдруг? — голос у меня вдруг сел.

— Не знаю, Андрюха, — Вадбольский тоже был расстроен. Теперь у него оставался только один путь: вернуться к той тактике, которую команда использовала до моего прихода. Проще говоря, шансы для него на еще одну «Звезду» перед выпуском из лицея стремительно сокращались. — Директор ничего толком не объяснил. Я лишь понял, что был звонок с Канцелярии.

— Письменное уведомление видел?

— Андрей, для этого не требуется никакого уведомления, — Артур покачал головой. — Если бы запрет исходил от Комитета по образованию, то письмо бы прислали. А тут Имперская Канцелярия.

— Да ну, какая-то дурная шутка, — я не хотел верить в услышанное.

— Мне все разжевала Арина, — княжич Вадбольский вздохнул и положил руку на мое плечо. — Так и есть. Иногда повеления императора или цесаревича просто передают по телефону через Канцелярию. Блин! Как же все невовремя. Андрей, а ты, случаем, не вляпался в какую-нибудь историю?

— Куда я мог вляпаться? — мной овладели раздражение и обида. — Из дома в лицей, из лицея домой, почти никуда не хожу, кроме как на тренировки с Куаном. И не настолько я значимое лицо, чтобы сам государь запрещал мне заниматься пилотированием и боями в экзоскелетах. А там только про официальные соревнования речь идет?

— Насколько я понял, иных формулировок не было, — ответил Артур. — Арина даже записала, что именно передали из Канцелярии. Короче, полная задница…

— Ты же аристократ, — я улыбнулся. Отсутствие полного запрета (хотя это самый настоящий нонсенс!) повысило мое настроение. — Тебе не положено так выражаться.

Вадбольский огорченно махнул рукой.

— Слушай, тогда я заберу свой «скелет», — у меня созрела одна мысль. Тем более, я все равно собирался передислоцировать «механика» в личную мастерскую в конце учебного года. — Можно же согласовать проезд своего транспорта на территорию лицея?

— Поговори с Дмитрием Сергеевичем, вдруг расщедрится, и лицейский грузовик выделит, — посоветовал Артур, и в это время зазвенел звонок. Княжич заторопился. — Ну, ты сильно-то не переживай. Попроси Лиду, она-то всяко разно узнает, за что император так на