возвратиться назад. Надежды на подвозы морем не было почти никакой: Ботнический залив оставался по-прежнему в руках Шведов.

Не беспокоимый неприятелем русский отряд тронулся в путь 12-го августа, а 18-го числа был уже в Питео. Здесь по счастью он нашел прибывшие из Улеаборга обозы. Снабдив войска и дав им отдохнуть, он 21-го предпринял обратное движение в Умео. Но на пути Каменский был встречен генералом Сандельсом, приехавшим с полномочием заключить перемирие. Оно было подписано в тот же день, и для скорости отправлено к Барклаю-де-Толли на шведском парламентерском судне, которое должно были привезти и ответ главнокомандующего. Последний отослал условия в Петербург 27-го августа. Два дня позднее, однако, он выражал графу Румянцеву мнение, что перемирия заключать, кажется, не было нужды, и отвергал его. Впрочем, может быть, то был лишь прием воздействия при переговорах. Каменскому предписано всемерно готовиться к деятельному наступлению.

Этими приготовлениями не пришлось уже воспользоваться. 5-го сентября подписан в Фридрихсгаме мирный договор, положивший конец последней доныне войне со Швецией.

Примечания

1

Ближе к Ботническому заливу есть приход Лаппо, по-фински lapin pitäjä; на восток от города Раумо, в Абоской губернии, другой приход Лаппо (Иарпа) против средней части залива, на восток от Вазы или Николайштата; есть Лаппфьорд недалеко от Кристиненштада; Лапптреск, ближе к Финскому заливу, на север от Ловизы; Лапвеси приход при Саймском озере, близь Вильманстранда, и пр.

2

Страна близ нынешнего Тавастгуса носит и теперь финское название Hämeenmaa, т. е. земля Еми или Ями, по-шведски Тавастланд (Tavastland).

3

Имя Чудь служило в литературе предметом многих споров, ибо не известно народа, который сам называл бы себя Чудью. Во всяком случае, это имя относится с одной стороны к финским племенам, жившим по южную сторону Финского залива (Чудское озеро — Пейпус), с другой к тем, кои населяли отдаленную Финляндию, как видно из летописей ниже цитированных, и, наконец, к северному придвинскому краю.

4

Во II веке по P. X. о Финнах на р. Висле упоминает Птолемей; Тацит в своей Germania, 46, говорит о Финнах как о племени крайне свирепом, отвратительно бедном, живущем звероловством, не имеющем жилищ, питающемся травой, прикрывающемся шкурами и пр.

5

По шведским источникам, короля Олафа Трюггесона, тестя Ярославова, царствовавшего с 1024 г. не только в Норвегии, но и в Швеции, упрекали в том, что он потерял завоевания упсальского короля Эрика между прочим в Финляндии и Корелии. Эти сведения находятся без сомнения в связи с тем, что Новгород стал уже в это время твердо на северном и западном берегу Ладожского озера.

6

Неизвестно, в каком размере платилась дань Новгородцам Емью даже и в позднейшее время, когда дани других подчиненных областей были уже точно определены. Шёгрен объясняет это позднейшим подчинением Еми, говоря впрочем о Еми восточной, т. е. в Заволочьи. В древней русской грамоте о границах между Норвегией и Русью говорилось, что приморские северные Финны платили в дань не больше пяти беличьих мехов с лука. — В путешествии Оттара говорится, что дань северных Финнов Норвежцам состояла из звериных шкур, птичьих перьев, китовых костей и из канатов, сделанных из китовых и тюленьих кож.

7

«В лето 6550 Иде Володимир, сын Ярославль, на Ямь и победи я».

8

Заключение Шёгрена о месте нахождения в эту эпоху Еми в Заонежьи отчасти разделяется («можно думать») и Соловьевым. Однако едва ли ему можно приписать полную убедительность. Исходным пунктом Шёгрену служит то, что в 1032 г. некий Улеб (по мнению Соловьева может быть упомянутый выше Ульф, сын Рогнвальда) ходил из Новгорода на «Железные Ворота», но поход был неудачен. Он относит этот поход к местности в 80 верстах к югу от Устьсысольска, и поныне называемой Железными Воротами. Приводя в связь с этим и поход 1042 г., Шёгрен делает свои заключения, опираясь притом на лингвистические исследования. По сим последним от Белозерска по той стороне Онежского озера узкой полосой проживает племя, именуемое Чудским, и в нем довольно много фамильных прозвищ Гамовых, Емовых и пр., находится селение Гамское и т. п. Эти признаки приводят Шёгрена к тому мнению, что это население суть потомки Еми 1042 и даже 1137 г. Он обосновывается еще и на походе Глеба Святославича, о котором летописи коротко говорят, что он был побит Заволочской Чудью; но Татищев (Истор. Росс. I, 132, под 1078 г.), основываясь на бывших в его руках неизвестных рукописях, рассказывает, что Глеб в Заволочьи был побит Ямлянами, или Емью. — Но и за всеми такими соображениями вопрос о Еми едва ли не остается в прежнем неопределенном положении. Если есть Гамовская волость или деревня на Вычегде или у Сольвычегодска, то был несомненно Гамов город и Гамская земля в Финляндии — нынешний Тавастгус (Sjögren, II, стр. 479, прим. 62). Если была Емь или Чудь в Заонежье или в Заволочьи, то была Емь или Чудь и в. Ливонии и Эстонии, где есть и до сих пор город Ям (Ямбург) и Чудское озеро, также как и на Северной Двине есть не один чудской городок, и двинян, жителей по берегам этой реки, называли также Заволочской Чудью, и вообще Чудь смешивали и с Емью, и с Корелой. Выла наконец у летописцев Чудь и в Финляндии, как видно ниже. Шёгрен видит подтверждение своих заключений и в последующих событиях, о которых говорят летописцы. Под 1105 г. значится поход «в Ладогу на войну», а в 1111 — «на Очелу», т. е. в Эстонию; последнее прямо, а первое весьма возможно говорят о движении на запад; но Шёгрен. останавливается на походе Мстислава в 1113 г., т. е. два года только спустя, на Чудь, и находит, что эта Чудь была неэстляндская, а опять заонежская, так как три года спустя, а по другим даже один только год (в 1114 г.) посадник ладожский обнес город Ладогу каменными стенами, как последствие будто бы похода на заонежскую Ямь. Но отчего же не допустить, что эта крепость заложена против западных и в том числе финляндских нападений, которые, судя и по скандинавским и по русским свидетельствам, были часты, Ямь финляндская была ближе к Ладоге, нежели заонежская, и могла угрожать Новгородской области двумя путями, с