любви, и на умственном и физиологическом уровнях, в виде ослабления страха, чрезмерной озабоченности и даже боли.

Когда полюбим страдание, мы утратим чувствительность органов чувств и мертвыми (мертвыми!) будем жить в этом саду.

Святая Екатерина Сиенская

Мы должны питать большую любовь к страданию, ибо Бог ничего иного и не делал, пока был на земле, лишь страдал![575]

Майстер Экхарт

В этой жизни нет чистилища, есть только рай и ад; кто терпеливо выносит все страдания, находится в раю, а тот, кто мучается, – в аду.

Святой Филипп Нери

Многие страдания суть непосредственные следствия нравственного зла, а потому они не могут оказать на страдальца никакого положительного воздействия до тех пор, пока не будут ликвидированы причины мучений.

Больше всего на свете бойся, больше всего гнушайся и избегай пороков и грехов своих: пусть они тебе страшнее кажутся, чем все мирские потери. Иные люди не искренно предо Мною ходят, но в духе какой-то пытливости и своевольства хотят Мои тайны познать и уразуметь высоты Божии, позабыв о себе и о своем спасении. Они часто падают в великие искушения и грехи за свою самонадеянность, гордость и пытливость, когда Я отвращаюсь от них.

«Подражание Христу»

Идее искупительного страдания слишком часто придавался грубо юридический и торгашеский смысл. Человек А совершил проступок, за который по закону полагается определенное наказание; человек Б добровольно подвергается этому наказанию; суд и законодатели удовлетворены; следовательно, человек А может быть свободен. Или же речь заходит о долге и его погашении. Человек А должен человеку Б некую сумму, которую он не может вернуть; появляется человек В с наличностью и не дает человеку Б предъявить иск. Применительно к фактам человеческих страданий и отношений с божественной Основой эти примеры нельзя считать ни проясняющими, ни поучительными. Ортодоксальная доктрина искупления приписывает Богу качества, постыдные даже для земного властелина, а ее модель мироздания представляет собой не плод духовного озарения, рационализированный философами, а, скорее, проекцию фантазий юриста. Несмотря на этот достойный сожаления примитивизм формулировок, идея искупительного страдания и связанная с ней идея передачи добродетелей основаны на непосредственном опыте. Бескорыстная и «исполненная Бога» личность может выступить – и действительно выступает – в качестве «проводника», через которого благодать передается страдальцу, оскорбившему Божество постоянным стремлением к усилению своей обособленности и отчуждению своего «Я». Именно поэтому святые, как считается, наделены способностью увлекать за собой других – способностью тем более великой, что она не сопряжена ни с каким принуждением. Они «передают добродетель» тем, кто в ней нуждается; но жертв своеволия обращает в истинную веру и направляет их на путь освобождения вовсе не доблесть святого, состоящая в том, что он способен пропускать через себя божественную Реальность, как чистая труба пропускает воду; это заслуга божественного заряда, который несет в себе святой, заслуга вечной Реальности, «проводником» которой он является. То же самое можно сказать и об искупительном страдании: искупают не столько ощущаемые святым реальные страдания (сама мысль о том, что Бог может гневаться на грешников и что его гнев можно успокоить определенной суммой страданий, богохульна по отношению к божественной Природе), сколько ниспосланный дар из-за пределов временного порядка, вручаемый тем, кто заключен в своем «Я», от тех, кто бескорыстен и преисполнен Бога, кто готов принять муку, чтобы помочь ближним. Клятва бодхисаттвы – это обещание отказаться от плодов просветления, рождаться снова и снова (со всеми вытекающими отсюда последствиями, болью и смертью), до тех пор, пока благодаря его трудам и небесной благодати, «проводником» которой он является в силу своего бескорыстия, все разумные существа не добьются полного и окончательного освобождения.

Между Севером и Востоком приметил я массу материи скучного серого цвета; мне сказали, что это человеческие существа во всем их ничтожестве; еще было сказано, что я один из них и не могу считать себя отличным от них или кем-то особенным.

Джон Вулмен

Почему праведные и невинные должны подвергаться незаслуженным страданиям? Для тех, кто воспринимает людей точно так же, как Юм воспринимал события и вещи, то есть как «отделенных и не связанных друг с другом», на этот вопрос не существует приемлемого ответа. Однако человеческие существа не отделены друг от друга и тесно связаны друг с другом, так что единственная причина, по которой мы утверждаем обратное, – это наши собственные, неправильно нами понятые интересы. Мы хотим «делать то, что нам, черт возьми, нравится»; хотим «хорошо проводить время» и не желаем нести ни за что ответственности. Соответственно, мы находим очень удобными неточности языка и убеждение (не всегда, конечно, а тогда, когда это нас устраивает) в том, что вещи, люди и события обособлены друг от друга как слова, посредством которых мы думаем о них. Истина, разумеется, такова: все мы органически связаны с Богом, Природой и нашими собратьями. Если бы каждое человеческое существо поддерживало постоянные, осознанные и правильные отношения с божественной, природной и социальной окружающей средой, то в мире осталось бы лишь то количество страданий, которое неизбежно в силу самой сути творения. Увы, в действительности большинство людей хронически пребывает в неправильных отношениях с Богом, Природой и, по крайней мере, с некоторыми из ближних. Поэтому на общественном уровне случаются войны, беспорядки, революции и эксплуатация; на природном уровне налицо напрасное расходование и истощение незаменимых природных ресурсов; на биологическом уровне в изобилии встречаются дегенеративные заболевания и отмечается ухудшение расового «запаса»; на нравственном уровне мы имеем предельную самоуверенность, а на духовном уровне – забвение божественной Реальности и полное непонимание причины и смысла человеческого существования. В подобных условиях было бы очень странно, не страдай невинные и праведные – не менее странно, чем если бы невинные почки и праведное сердце не страдали бы за грехи обожаемого спиртным неба и переполненного желудка (грехи, нужно заметить, навязанные этим органам волей их хозяина – чревоугодника – и частью общества, которое другие люди, его предки и современники, превратили в огромное и живучее воплощение беспорядка, причиняющее страдания и заражающее невежеством и греховностью). Праведный человек может избежать страданий, лишь приняв их и превзойдя; это возможно только при переходе от праведности к полному бескорыстию и сосредоточенности на Боге, при отказе от фарисейства и желания быть просто хорошим гражданином и превращении в человека «совершенного, как совершенен Отец Небесный»[576]. Да, подобная трансформация сопряжена с труднопреодолимыми препятствиями. Но разве кто-нибудь из тех, «кто знает, о чем говорит», когда-либо обещал, что дорога к полному