Вот это да!

Если я что и знала наверняка, так это то, что хочу увидеть его без рубашки. В голове Эйдена, похоже, мелькнула та же мысль, поскольку в следующую секунду он сдернул мою футболку и швырнул ее на пол. Туда же отправилась и его рубашка.

Не промолвив ни слова, Эйден сел и сжал руками мои бедра. Его губы поймали мой сосок. Еще секунда, и я склонилась над Эйденом, опираясь на руки и колени, в полной готовности принять в себя его набухший пенис.

Эйден простонал, когда я стала медленно опускаться, направляя его внутрь. Эти сильные руки помогали моим движениям, губы яростно ласкали мою грудь. Когда я качнулась назад, полностью впустив его в себя, Эйден лег на спину. Я пожирала взглядом его обнаженное тело, великолепные мышцы груди, поднимавшиеся и опадавшие с каждым вздохом.

Не в силах сдержаться, я наклонилась вперед, одной рукой опершись о матрас, а другую положив Эйдену на грудь. Кожа у него была горячей, мышцы – твердыми как камень. Притянув к себе мою голову, Эйден начал жадно целовать меня. Бедра его задвигались быстрее. В этой позе я и кончила, утонув в волнах оргазма. Последнее, что я помню, – это хриплый стон Эйдена, который тоже вышел на пик наслаждения.

Я распласталась на Эйдене в полном изнеможении. Дышала я так, будто только что пробежала марафон.

Эйден крепко обнял меня, прижимая к своей горячей груди.

– Я люблю тебя, – шепнул он.

– Я знаю. – Все во мне пело от счастья. – И я тебя люблю. Ты правда хочешь, чтобы я поехала с тобой в Колорадо?

– Ну что за глупый вопрос? – вздохнул он. – Конечно хочу.

– Просто хотелось убедиться, – улыбнулась я. – У меня только одно желание – быть рядом с тобой. Где ты, там и мой дом.

И это было чистой правдой.

– Я не силен в отношениях, Вэн, но я люблю тебя. Я ждал тебя всю свою жизнь и готов сделать что угодно, лишь бы ты была рядом.

До встречи с Эйденом я никогда не задумывалась о том, что такое любовь. А она, как и всё, чего мы хотели в своей жизни, была мечтой. А мечта, как известно, не может осуществиться сама по себе. Вы должны напитать ее, чтобы она окрепла и расцвела.

Грандиозная в своей утонченности.

Сильнейшая в своем бескорыстии.

Она вовеки принадлежит тому, кто готов с открытым сердцем окунуться в мир ее бесконечных возможностей.

«Итак, все уже позади. «Стражи» Сан-Диего добились невозможного. Теперь их ждет супер…»

Улыбаясь, я легонько встряхнула две попки, примостившиеся у меня на коленях. Телеведущий тем временем в восторженных тонах распространялся об игре, которая закончилась час назад. По правде говоря, матч с самого начала пошел не так, как ожидалось. По крайней мере, процентов семьдесят болельщиков были настроены на другое.

До последней четверти «Стражи» уступали противнику пятнадцать очков. Атмосфера в семейной ложе была пропитана разочарованием. В конце концов мы утратили всякую надежду и могли только молча наблюдать.

Нам всем хотелось, чтобы «Стражи» выиграли, но я, пожалуй, хотела этого больше, чем остальные.

Эйден проводил свой последний сезон, и эта победа нужна была ему как воздух. Без нее он не мог рассчитывать на суперигру.

С начала карьеры он считался лучшим защитником лиги. Уже после того, как мы поженились, он успел трижды стать лучшим игроком года. Эйден получил кучу наград и побывал на каждом «Кубке всех звезд». Но у него по-прежнему не было кольца. Заветного Кольца. Команды, в которых он играл, слегка недотягивали до первенства.

Этот его сезон начался как нельзя лучше. Команда уверенно отрабатывала матч за матчем, и все уже начали пророчить ей победу. Но тут, как назло, пошла полоса неудач. Один из полузащитников повредил плечо. Крайний правый защитник ушел с матча, прихрамывая. Но нападающим «Стражей» удалось каким-то чудом собраться. Защита подтянулась, и в итоге они выиграли.

Я до сих пор с трудом могла поверить своему счастью. Они выиграли! Выиграли. Такое чувство, будто это я победила и через две недели отправляюсь на суперигру.

– Хочешь, подержу кого-нибудь из них? – предложила подружка одного из игроков. Мы сидели рядом, в комнате, которую выделили родственникам футболистов.

– Ничего, сама справлюсь, – улыбнулась я. – Да и парни, думаю, войдут с минуты на минуту.

Она кивнула, широко улыбнувшись в ответ.

– Скорее бы.

Ее энергия была заразительной. Брюнетка, лет двадцати. Со своим парнем она, судя по всему, встречается не так давно. В прошлом году на ее месте сидела другая женщина.

– Мне хочется визжать от радости. Поверить не могу, что они все-таки выиграли. – Ее взгляд скользнул по двум маленьким монстрам у меня на коленях. – Мэтт сказал, Эйден хочет уйти после этого сезона.

Ну, вот вам, пожалуйста.

– Да.

Сама я испытывала по этому поводу двоякое чувство. С одной стороны, я могла только порадоваться тому, что Эйден завершает карьеру без каких-либо серьезных травм. Мало кому из футболистов так везло. С другой стороны, я знала, как много значит для Эйдена футбол. Долгие годы он был целью и смыслом его жизни, и вот теперь, в возрасте тридцати пяти лет, Эйден навсегда прощается с мячом.

Признаюсь, меня слегка беспокоило, как он приспособится к этой новой главе своей жизни. За прошедшие годы нам удалось сбалансировать наши отношения, несмотря на плотный график Эйдена и мою склонность с головой уходить в работу. Но Эйден бросал футбол, а это значило, что привычное равновесие вот-вот будет нарушено.

– Смотри, вот и они! – воскликнула моя соседка, вскакивая со стула.

И верно, парни один за другим входили в комнату. Лица у них светились от радости.

У противоположной стены я заметила Тревора. Тот о чем-то беседовал по телефону. Видимо, он почувствовал мой взгляд, потому что поднял голову и взглянул в мою сторону. За спиной у Сэмми я показала ему средний палец. Тревор в ответ ошеломленно покачал головой.

Скотина.

Хоть я и знала, что он действует в интересах Эйдена, это еще не значило, что я обязана любить его. В последние годы моя неприязнь к Тревору заметно поугасла, но не потому, что он стал добрее: под личиной человека здесь по-прежнему скрывалась безжалостная акула.

Акула, которая выбила для Зака очень выгодный контракт с командой из Оклахомы. Ровно через год после того, как Зака выставили из «Трех сотен». В этом сезоне им не удалось добиться больших успехов, но Зак с каждым годом играет все лучше и лучше. Он все так же одинок, так же неразговорчив и по-прежнему один из моих близких друзей. Сам он все чаще называет себя дядюшкой Заком, когда заезжает проведать моих мальчишек.

Мне самой иногда трудно поверить в то, как сильно я люблю этих сорванцов. По правде говоря, я готова сделать для них что угодно. И мне бывает порой невыносимо грустно, когда я вспоминаю свое детство и свою маму. Наши отношения ни капельки не улучшились. Думаю, это моя вина: слишком многое еще цепляет меня за живое, слишком многое я не готова простить. Но я ни о чем не сожалею. Какими бы ни были мои решения, именно они сделали меня счастливой.