– Что случилось? Почему такая иллюминация глубокой ночью?

Никто из нас не знал, как объяснить все это пожилой женщине. Так как Ян Кэ был дольше знаком с тетушкой Лун, я кивнул ему, намекая, чтобы он увел ее в другую комнату и поговорил с ней. Не стоило делать это при Сюй Вэе – он мог снова разволноваться.

Воспользовавшись моментом, пока Сюй Лаода на третьем этаже изводил себя гневом и не решался спуститься вниз, я сел в гостиной на диване и вежливым тоном спросил Сюй Вэя, что все же произошло в его семье и почему отец ворует детскую одежду.

Тем временем у меня возникла мысль о том, что, возможно, это клептомания, и у Сюй Лаода постоянно возникает бесконтрольное желание воровать чужие вещи. У людей с таким заболеванием возникает ощущение, что, не украв какую-то вещицу, невозможно быть счастливым. Но это как будто не полностью соответствовало поведению Сюй Лаода.

Сюй Вэй особо не стеснялся рассказывать все такому постороннему человеку, как я. Поэтому, лишь услышав мой вопрос, он, с поникшей головой и уклоняясь от прямого взгляда, бросил одну фразу:

– Вот так у нас обстоят дела.

Мы с Ян Кэ хранили молчание; Ху Динлэ сидел рядом с понимающим видом, не издавая ни звука. Все мы ждали, когда Сюй Вэй решится продолжить. Наконец, тяжело вздохнув, он выложил все начистоту. Звуки детского плача и смеха, которые мы слышали с Ян Кэ, были ненастоящими – их издавал Сюй Вэй, чтобы отвлечь всех от реального положения дел. И он рассказывал всем жуткие истории не просто для развлечения – на это были свои причины.

Видимо, Ху Динлэ знал правду; все время он сидел невозмутимо, чего я явно не ожидал.

Сюй Вэй действительно уволился со своей работы, потому что терпеть не мог порядок, установленный в офисе. Он хотел создать какую-нибудь медиаплатформу, где смог бы публиковать интересные и необычные новости или истории. Чтобы начать свое дело, Сюй Вэй решил забрать себе комнату под личный кабинет, который хотел красиво обустроить.

В доме семьи Сюй есть много пустующих комнат, особенно на третьем этаже. Кроме кабинета Сюй Лаода, в котором он часто сидел один, другие комнаты были свободны. Тетушка Лун и Сюй Вэй вообще редко туда поднимались.

Однажды Сюй Вэй поднялся на третий этаж, чтобы осмотреть комнаты и выбрать одну себе под кабинет. Но, к удивлению, заметил, что все комнаты заперты. На самом деле на втором этаже тоже есть свободные комнаты, но ни одна из них не заперта на замок. Сюй Вэю это показалось странным – ведь в доме живут не чужие друг другу люди, когда же комнаты на третьем этаже успели закрыть на замок?

Чем больше Сюй Вэй думал, тем больше утопал в подозрениях. Как-то раз он отыскал запасные ключи и открыл все двери комнат, в том числе так называемый кабинет Сюй Лаода. Никто не мог бы подумать, что все комнаты вдруг окажутся заполнены детскими игрушками и уже поношенной детской одеждой. Первоначально Сюй Вэй посчитал, что все это его детские вещи, которые отец оставил на память, так как рука не поднялась их выкинуть, и именно по этой причине оборудовал гостиную на третьем этаже как детскую комнату. Сюй Вэй пришел в замешательство, ведь он не мог носить в детстве так много одежды. В это же время он услышал от соседей, что одежда, которую они после стирки вывешивали сушиться во дворе, вдруг стала пропадать. Причем пропадала именно детская одежда.

Сюй Вэй тогда уже постоянно проживал в Лючжоу и, хотя из дома он выходил редко, периодически видел соседских детей. И тут стал припоминать, что видел очень похожую одежду, в которую совсем недавно были одеты эти ребятишки, у себя на третьем этаже…

Внезапно на Сюй Вэя нашло осознание, что тут есть связь. Он не отважился слишком глубоко анализировать своего отца, но в его памяти начали всплывать различные сцены, произошедшие во время развода родителей. Он помнил, как во время скандалов мать ругалась на отца: «Ты извращенец и вор! Больной идиот!»

Сюй Вэй всегда думал, что мама говорит все это со злости, и никак не мог предполагать, что в ее словах действительно есть правда. Оказывается, родители развелись не из-за того, что у них остыли чувства друг к другу; мама вовсе не хотела бросать эту семью и родного сына… И все это время Сюй Вэй несправедливо обвинял именно ее.

Но что он мог сделать – потребовать объяснений от отца? Или провести «очную ставку»? Держа все внутри себя, Сюй Вэй стал размышлять: может, у отца клептомания? Но ведь у их семьи есть деньги – хочешь купить детскую одежду, покупай; зачем воровать у соседей поношенные вещи?

Особо не вникая в детали обстоятельств, Сюй Вэй решил малость намекнуть отцу на эту ситуацию. Он несколько раз говорил ему, что слышал в доме странные звуки, похожие на детский плач и хохот. Но Сюй Лаода совершенно не понимал, на что ему намекает сын, а тетушка Лун тем более находилась в недоумении и понятия не имела, что происходит. Она решила, что у Сюй Вэя появились слуховые галлюцинации, а может, и психическое расстройство. Параллельно с этими событиями рядом с частным сектором кто-то нашел безымянную могилу и выкопал гроб. Все эти события смешались между собой, слухи становились все более запутанными…

Сюй Вэй пробовал поделиться своими наблюдениями с тетушкой Лун. Но как только он заводил эту тему, бабушка тут же принималась защищать сына. Она оправдывала наличие детских вещей тем, что, поскольку Сюй Лаода является директором детского парка, неудивительно, что дома лежит столько детских вещей, ведь его сфера деятельности связана с детской развлекательной индустрией. Она не могла поверить, что сын может заниматься мелкими кражами. Тетушка Лун считала, что проблемы с головой вовсе не у сына, а у внука и что у него развилось бредовое расстройство. Именно поэтому она и пригласила приехать нас с Ян Кэ.

Узнав, что к ним в дом прибыли два специалиста из психиатрической клиники, Сюй Вэй понял намерения бабушки. Именно поэтому он от злости, обиды и возмущения расплакался. Ху Динлэ тогда еще не знал всех подробностей, но, когда он поднялся к Сюй Вэю на второй этаж, друг раскрыл ему правду. Тогда за ужином он нарочно начал рассказывать историю о жестоком правителе, убивавшем детей, чтобы припугнуть отца и попытаться остановить его неадекватные действия. Сюй Лаода, в свою очередь,