Он так хотел этой ночью спокойно заняться любовью, но неполучилось. Плоть требовала своего, и ей трудно было противостоять. Глядя нанего, Шеридан судорожно сглотнула. Почему он закрыл глаза? И со свойственным еймужеством она прерывающимся от волнения голосом спросила:

— У меня что-то не так? — Уж лучше знать правду, чемпребывать в неведении.

— Не так? У тебя? — не веря своим ушам, переспросил Стивен,с трудом оторвав взгляд от ее тела, этого чуда природы, и склонившись, чтобыпокрыть ее поцелуями. — Единственный твой недостаток, — прошептал он, обняв ееи еще крепче прижав к себе, — это твоя потрясающая красота! Я безумно тебяхочу…

Эти слова были так же обольстительны, как и последовавший заними поцелуй. Стивен впился губами в ее губы и играл у нее во рту языком до техпор, пока страсть молнией не пронзила тело молодой женщины, исторгнув стон изее груди. Тогда он снова стал целовать ее набухшие до боли груди и скользнулрукой вниз, прямо к пушистому треугольнику. Его пальцы возбуждали и дразнилиее, пока она не раздвинула ноги, освободив Стивену путь.

Так Шерри лежала, вся в поту, смежив веки, но вдругпочувствовала, что рядом никого нет. И когда открыла глаза, то увидела Стивена,который стоял у постели и смотрел на нее. Он снова лег в постель, и Шерриполностью отдалась любовной игре; Дрожа от страсти, она повернулась к нему,обняв за плечи, и тело ее изогнулось дугой.

Стивен больше не мог сдерживаться. Он крепко обхватил рукамиее ягодицы, изо всех сил прижал к себе, коленом раздвинул ноги и вошел в нее,чувствуя, как обволакивают его ее бедра, а ногти впиваются ему в плечи. Онадвигалась навстречу ему, приподняв колени, чтобы он мог войти еще глубже, и онпопытался в последний раз продлить наслаждение. Держа одну руку на ее бедрах,второй он прижал ее лицо к своей груди и стал двигаться вверх-вниз, погружаясьв нежное лоно.

Страстно целуя его, Шеридан тоже задвигала бедрами. Онаслышала, как громко стучит его сердце.

Казалось, он проник в самую глубину ее существа и онислились воедино.

— Я люблю тебя! — крикнула она, и ей показалось, чтовселенная рушится. На пути к финишу Стивен не переставал ее целовать, всебыстрее и быстрее работая бедрами. Он нащупал на подушке ее руку, и их пальцытесно переплелись.

Так он и держал ее руку в своей, когда вселенная наконецрассыпалась на кусочки, а из груди Шерри вырвался стон.

Стивену стоило немалых усилий вернуться к реальности. Онприподнялся на локтях, чтобы освободить Шерри от тяжести своего тела, изаставил себя открыть глаза. Ее шелковистые волосы рассыпались по подушке,картина, которую он не раз себе представлял.

Он продолжал держать ее руку…

Исполненный радости, изумления и благоговения, он смотрел наженщину, возбудившую в нем невиданную страсть и давшую ему удовлетворение,которого он никогда не испытывал. Ему хотелось сказать, как сильно он ее любит,но помешал подступивший к горлу комок, когда он взглянул на их сплетенные наподушке пальцы.

Ни разу в жизни он не держал за руку женщину в минутыинтимной близости.

Ничего подобного он даже представить себе не мог.

Просто не возникал от такого желания.

До нынешней ночи.

Он еще крепче сжал ее руку и смотрел на нее с неизбывнойнежностью. И Шерри почувствовала на себе его взгляд. Поборов слабость,вызванную бурными переживаниями, она вытащила руку из-под его затылка иположила ее на подушку, чтобы он мог ее взять, и тотчас же его пальцыскользнули по ее ладони и переплелись с ее пальцами.

Стивен снова поцеловал ее в губы, ощутив ее тепло. Он закрылглаза и попытался выразить ей свои чувства, сказать, что ничего подобногоникогда не испытывал… Но у него хватило сил лишь произнести:

— Что я без тебя?..

Она поняла. Стивен это знал, потому что она сжала его рукуи, повернувшись, поцеловала ее.

Стивен Уэстморленд сидел в гостиной с изысканной мебелью,когда-то украшавшей европейские дворцы, окруженный роскошью, которую емупозволяли его богатство и положение, и, глядя на портреты предков в золоченыхрамах, висевшие на обитых шелком стенах, размышлял о том, стремились ли они также, как он, все время оставаться наедине с молодой женой через два дня послевенчания.

С портрета над каминной полкой на него смотрел первый графЛэнгфорд, изображенный верхом на могучем вороном коне, со шлемом и забралом подмышкой, в развевающемся на ветру плаще. Судя по выражению его лица, он неостановился бы перед тем, чтобы сбросить в ров своих рыцарей, не догадайся ониоставить его в замке наедине с молодой женой.

На другой стене висел портрет второго графа Лэнгфорда,сидевшего в кресле в непринужденной позе возле камина вместе с двумя рыцарями.Чуть поодаль его жена в окружении женщин ткала гобелен. На взгляд Стивена, уэтого второго графа вид был более цивилизованный, нежели у первого, его отца.Этот просто отправил бы своих рыцарей с каким-нибудь поручением, а затемприказал бы развести мост. Наконец ему наскучило созерцать предков, кудаприятнее было лицезреть свою молодую жену, сидевшую напротив в компании старойгерцогини, Клейтона, Уитни и Николаев Дю Билля. Он мысленно приподнял ееголову, держа за подбородок, поцеловал, свободной рукой приспустил плечико ееплатья лимонного цвета и обхватил ладонью ее полную грудь. Затем покрылпоцелуями ее шею, добрался до соска, но тут заметил, что за ним с лукавойулыбкой наблюдает Николае Дю Билль. Стивен едва не покраснел, как провинившийсямальчишка, но, к счастью, в этот момент появился Ходжкин, которого он накануневернул в свой дом.

— Простите, милорд, к вам гости.

— Кого еще там принесло? — раздраженно спросил Стивен,который с великим удовольствием приказал бы старику столкнуть в озеро незваныхгостей, поскольку вокруг дома не было достаточно глубокого рва, и заперетьведущие в поместье ворота.

Ходжкин перешел на шепот, и, когда объяснил, в чем дело,Стивен понял, что не может не принять только что прибывшего из Америки МэтьюБеннета, правда, удивился, что тот не один.

— Прошу прощения, — обратился Стивен к гостям, но,поглощенные обсуждением хозяйственных дел с Шерри, они даже не заметили, что онсобирается уйти. Только Шерри заметила, дав ему понять улыбкой, что тоже хотелабы остаться с ним наедине Не успел Стивен сесть за стол у себя в кабинете, какМэтью Беннет заговорил.

— Простите, милорд, я понимаю, что приехал некстати, —извинился поверенный. — Дворецкий сказал, что вы только что женились и никогоне принимаете, но вы просили меня поехать в Америку, разыскать и немедленнопривезти в Англию родственников мисс Ланкастер. К несчастью, единственный остававшийсяв живых родственник — ее отец — скончался до моего приезда.