В войну работа на огороде превратилась из трудового воспитания в необходимость для выживания. Агроном распределял воспитанников по грядкам — надо было окучивать картошку — а грядка шла через всё поле, до далёкого леса.

В октябре 1941 года детей перевезли в Москву. 7 ноября детдомовцев повели в баню — и воспитанники видели части, идущие прямо с парада, с Красной площади, на фронт. Девочки, словно прозревая, тихо плакали.

Зимой 1942/43 года школьников отправляли на разбор засек — лесных завалов, сделанных в период наступления фашистов на всех основных направлениях. Девочки и мальчики таскали чурки по два метра длиной, ставили их на попа и так переваливали к общей куче. Тяжёлая работа на морозе так выматывала, что Тася засыпала, как только голова её касалась подушки.

Весной 1943 года Таисия Юхневская окончила восемь классов. Конечно, хотелось бы окончить десятилетку, но директор детского дома был вынужден выпустить их — поступило очень много новых детей, оставшихся сиротами. Шестнадцатилетняя девушка отправилась к родственникам в Черновцы, где пыталась окончить школу, затем медучилище, где нужно было заниматься на украинском языке. Позже приехала в Москву, где у неё пополам с сестрой Марией была маленькая комнатка. Она поступила в медицинское училище, но отучилась лишь один год: у сестры родилась дочка Славочка, Станислава, и надо было искать работу, чтобы помочь ей.

Сначала Таисия работала дворником, затем сестра устроилась в фирму «Заря» — организацию, которая занималась хозяйственными работами по найму. Тася ей помогала. Девушек направляли мыть полы в различных учреждениях, отмывать школы после ремонта, мыть окна. Школы довоенной постройки — высокие здания в три-четыре этажа, вода только холодная и, как правило, на первом этаже. Тяжёлые вёдра приходилось таскать по высоким лестницам, руки стыли от ледяной воды. Труд оплачивался довольно низко. Сёстры мечтали о французской булочке со сладким чаем…

В детском доме, где была великолепная библиотека, воспитанникам дали хорошее образование, и Таисия хорошо знала русский язык, писала грамотно, без ошибок. Девушка пошла на курсы стенографии и машинописи.

Однажды Марию направили заклеивать окна в Палеонтологический институт, и Тася отправилась с ней, чтобы управиться побыстрее.

Учёный секретарь института Виктор Николаевич Шиманский, наблюдая, как крохотная девушка пытается дотянуться до края высокого окна, спросил у неё: почему она, такая молодая и красивая, занимается такой тяжёлой физической работой? Узнав, что девушка вскоре должна окончить курсы стенографии и машинописи, он пригласил её работать в институт и даже направил соответствующий запрос на курсы. ПИНу по штатному расписанию не положено было иметь машинисток, но они были необходимы. Приходилось выкручиваться: нужные кадры числились препараторами, но занимались стенографией и выполняли работу секретарей.

Так Тася оказалась по трудовой книжке препаратором Палеонтологического института, а на деле — машинисткой.

Да, жизнь этой девушки не была лёгкой, думал Иван Антонович. Чем он может помочь ей?

Весной 1951 года в комнату, где работали машинистки, вошла Елена Дометьевна. Она принесла Таисии картонную папку с только что отпечатанной рукописью «Костей дракона» — первой книги «Дороги ветров», и саму рукопись. Нужно было сверить рукопись и машинописный экземпляр, исправить опечатки.

— Иван Антонович почему-то просил, чтобы именно вы сделали эту работу, — отчуждённо, с лёгким вызовом произнесла жена профессора.

Не зная расценок, Таисия спросила у опытной машинистки, сколько стоит сверка. Она собиралась в качестве коллектора в палеоэнтомологическую экспедицию — в Кузбасс, под руководством опытной Елены Эрнестовны Беккер-Микдисовой, и подумала: как раз на сапоги и телогрейку хватит. Ивану Антоновичу она назвала цену, и тот удивлённо произнёс:

— Почему вы так мало себя цените?

Ефремов не зря заказал эту работу именно Таисии Юхневской: она уже зарекомендовала себя в институте как грамотная машинистка, а для него это была возможность дать ей подзаработать. К тому же он хотел ввести её в свой мир, хотел, чтобы она увидела его не как сухого учёного. Он подарил ей несколько своих — уже вышедших — книг, оставив на них дарственные надписи, и, беседуя с ней позже, убедился, что девушку очень заинтересовали его книги.

С наступлением лета Таисия отправилась в Новокузнецк совершенно новым для неё способом: в грузовике, закреплённом на открытой железнодорожной платформе. В машину загрузили бочку с бензином, продукты, палатки, прочее снаряжение. В качестве сопровождающих отправили добродушного пожилого шофёра Александра Матвеевича и Тасю. Стояла необычайная жара. Две недели они добирались до Новокузнецка — вагон то прикрепляли к составам, идущим на восток, то открепляли. Ни помыться, ни сойти с высокой платформы — даже на запасных путях: было неизвестно, когда подойдёт маневровый паровоз и начнёт толкать вагон на сортировочную горку. Груз в кузове машины сотрясался, когда платформа катилась с сортировочной горки и врезалась в новый состав. Бочка стала подтекать, к ней привалился мешок с мукой. Передвинуть груз в забитой под завязку машине не было возможности. Спасая муку, Тася часами сидела спиной к мешку, сдерживая его во время толчков, не давая прислоняться к бочке, которую она постоянно обтирала.

Красота Горной Шории, дружная работа экспедиции отодвинули все трудности пути.

Иван Антонович пришёл в ужас, узнав, что Тася сопровождала платформу с грузовиком. Если бы возникла экстремальная ситуация, как бы слабая девушка смогла защитить груз?

На будущий год Таисия вновь поехала в экспедицию, руководителем которой в 1952 году назначили Ольгу Михайловну Мартынову.

Осенью Иван Антонович снял для девушки просторную комнату. Постепенно их отношения становились всё более близкими. В эти годы с новой силой встаёт в творчестве Ефремова тема женской красоты, сопряжённая с образом Эллады.

В 1944 году в рассказе «Эллинский секрет» автор впервые обратился к Элладе, связав пленительный образ Древней Греции с темами генной памяти и воплощения в искусстве женской красоты. Скульптором стал и Пандион, герой второго произведения Ефремова, в котором Греция предстала ещё разрозненной, опасной для жизни простых людей страной, при этом хранящей глубокие традиции воспитания чувства красоты.

В 1946 году был создан рассказ «Каллиройя», который увидел свет только в 2007 году. Главный герой рассказа Антенор — тоже скульптор, пытающийся проникнуть в тайну женской красоты и её художественного воплощения. Антенор пытается понять женскую красоту не только в искусстве, но и в жизни — его горячей страсти покорились многие женщины Аттики и островов Эгейского моря. Образ скульптора объёмен — Ефремов проникает в сущность души своего героя: «томительная сила Эроса» порождает в сердце Антенора печаль. Ухватить, удержать мимолётные мгновения жизни, запечатлеть то, что безвозвратно ускользает, чтобы принять новый облик, — это желание превращается в борьбу с законами смерти и времени, и эта борьба, отбирая все силы, часто оказывается бесплодной.