— Он есть. Я знаю, что надо делать, чтобы пройти еще немного вперед.

— Когда мы уходили из Лентра, ты говорила, тебе надо сюда. Все ради той разломанной стены в храме Вэйрэна? Из-за волос? Это ведь волосы Арилы, верно? Ремс не сочинил. Ты послала его.

— Все так.

— И зачем они?

— В этом локоне сила. Помощь. Там спрятана нужная нить. Память… Она ждала меня тысячу лет.

Лавиани смотрела на Бланку. Та «смотрела» на Лавиани. Не торопя. Ожидая вопроса. Сойка думала. Все сказанное казалось ей бредом. Локон великой волшебницы. Именно этой. Именно здесь. Именно сейчас. Именно для Бланки. Для Мири.

— Что же там за нить, которой нет у других? Почему? Я не понимаю.

— О. Я тоже не понимала. Просто знала, что мне надо в Шаруд, и здесь все станет ясно. Ты помнишь, как Мильвио рассказывал нам о пряхах?

— Тебе. Но да, Шерон мне пересказала. Что ты — одна из них. Первая за сколько-то там столетий. Что Вэйрэн их всех уничтожил. Но потом ты оказалась Мири.

— Да. Оказалась. А пряхи, это лишь мой… её… инструмент. Мири, видя грядущее, везде создавала свои инструменты. Чтобы управлять нитями и вывести путь в то будущее, с которым можно было бы справиться. Поэтому появились пряхи. Которые не ткали нити, а растили их в себе.

— Хм… И Темный наездник лишил тебя… её такого оружия.

— Верно. А еще он считал, что пряхи видят истинную суть. Его суть. Того, кто он на самом деле. И также надеялся, что их гибель закроет мне доступ к нитям. Не даст вернуться, как предсказано, если обрежет все возможности.

— Он ошибся?

— Нет. Пряхи среди людей, которых Мири взращивала и учила, были убиты. Все. Каждая. Но после он проиграл. Был уничтожен одним из Шестерых на равнинах Даула. И Мири смогла все восстановить. Сделала иначе, под новые задачи, которые возникли.

И Лавиани поняла.

— Храм дэво. Новые инструменты. Новые слуги. Их нити.

— Верно. Нити дэво. Мое кружево. Моя сила, что я оставила им на хранение, — Бланка немного нахмурила рыжие брови над черной повязкой. — Странно говорить «мои», а не «её», но я часто перестаю видеть разницу. Слишком часто.

— Это то, что тебе показывают нити? Прошлое?

— Малая часть, которую я могу понять. Дэво были тем якорем, что удержали ее в мире, даже после того, как она умерла. Мири затерялась в кружеве, спряталась от смерти и после, — рыжая чуть неловко улыбнулась. — По дурацкому стечению обстоятельств снова пришла в мир вместе с девочкой семьи Эрбет.

— Хорошо. Допустим. Но как связана со всем этим Арила?

Улыбка. Широкая. Веселая. Будь у Бланки глаза, они, наверное, смеялись бы. А еще в этом веселье Лавиани разглядела грусть.

Сойка поняла, что собеседница не торопится ничего объяснять. Вздохнула и высказала предположение:

— Арила была пряхой?

Госпожа Эрбет едва заметно покачала головой. Лавиани почувствовала раздражение, несколько раз вдохнула, чтобы успокоиться, перебирая варианты, и внезапно выпрямилась, ошарашенная идеей, от которой у нее на несколько мгновений перехватило дыхание. На самом деле перехватило. Без дураков. Так, что больно стало под грудиной.

— Ты… Она… — пробормотала сойка. — Арила — это Мири. Эта сука Арила!

— Ну, довольно невежливо называть меня сукой.

Лавиани прищурилась. Теперь с ней говорила не Бланка Эрбет. Другой человек. Сидела она иначе. Голову держала не так. Улыбалась незнакомо, а руки складывала, как никогда не делала Рыжая.

Первым желанием Лавиани было схватиться за нож. Вторым желанием Лавиани было схватиться за нож. Третьим желанием…

Сойка остановила себя трижды. Понимая, что это глупо. Совершенно глупо. Что она сделает? Приставит к белой шее и пригрозит зарезать, если здесь вновь не появится Бланка?! Смешно.

— Если ты только посмеешь причинить ей вред…

— Я не могу причинить самой себе вред, — это был голос Бланки, но интонации все еще звучали незнакомые. — Ты не понимаешь. Мы не разные личности в одном теле. Мы. Я. Едины. Одно. Просто вернулась часть памяти. Одна нить, которая «пробудилась», когда я коснулась статуэтки. Теперь она во мне, и от этого не спрятаться. Но нет причин бояться.

— Сказал людоед девочке, заблудившейся в лесу. А что, если тебя уже не существует? Что, если Мири попросту играет со мной, выдавая себя за Бланку?

Легкий смех.

— Так просто ты не избавишься от меня, Лавиани.

— Одна нить… — сойка все еще не была убеждена. — Что, если убрать ее? Вырвать?

— Тебе это не дано. И пока это не пойдет во благо. Пока Мири будет с тобой. Хочешь благословение?

— Да пошла ты! — вспылила убийца Ночного клана.

Смех.

— Я буду терпеть тебя. Или вас, уже не знаю, как все это безумие называть. Ради того, что следует совершить. И только поэтому.

— Договорились, — серьезно ответила Бланка.

— Значит, в прошлый раз ты родилась в Ариле.

— Я не выбирала. И… нет.

— Что значит «нет»?! Ты меня с ума сведешь, Рыжая!

— В тот раз нить Мири разделилась на три части.

Лавиани глупо моргнула. Раз. Другой.

— Не понимаю.

— Арила и Нейси. Тион.

Сойка еще раз моргнула, осознавая услышанное. Попыталась это представить и поняла, что у нее плывет сознание. Это казалось просто невозможным, непредставимым бредом. Подобное не доступно людям — планировать на тысячелетия, раскидывать ниточки надежд, крючки ожиданий, капканы действий и ловчие ямы вероятностей. Чтобы все они были связаны и в итоге привели к правильному, нужному итогу. Это не человеческое. Это мощь существа, чьи возможности находятся за пределами обычного разума. Тройная нить?.. Для Лавиани такие способности беспредельны, странны, опасны и… лучше она не будет думать об этом. Иначе становится слишком некомфортно от того, что это бессмертное создание может путешествовать через века, перерождаясь в тех, кто этого никогда не хотел, двигая их к намеченной цели не силой, не заставляя, а лишь созданными для них случаями, волей вероятностей.

Поэтому она перестала об этом думать, и сказала в своей обычной манере:

— Рыба полосатая! Смешно. В тот раз, Мири… тебе не повезло. И… что? То время ты помнишь тоже?

Бланка с сожалением мотнула головой, кончики мокрых волос хлестанули по плечам.

— Нет. Ничего. Как забытый сон. Туман. Я помню лишь касание к перчатке. Когда нить Мири «проснулась». А потом я умерла.

— Не достигнув ничего.

Бланка молчала. Лавиани уже прекрасно знала это говорящее молчание.

— Или достигнув очень многого. Арила стала тем самым камнем, который запустил войну Гнева. Катаклизм. И все пришло…

— К этому. К сейчас. К тому, что должно быть. Что Мири увидела в