для жилья. Они получали инвентарь, семена и совет учиться обрабатывать землю. Своей кульминации эта политика достигла в 1899 г., когда был принят Закон о защите бывших аборигенов. Согласно его положениям, семьи айнов, желающие заниматься сельским хозяйством, должны были получить от двух до пяти гектаров земли. Вскоре, однако, большинство айнов утратили свои земли, которые перешли к их японским соседям, зачастую посредством обмана. В итоге коренные жители были вынуждены работать на рыбных заводах и обитать в городских трущобах. Подобная политика поставила культуру айнов на грань исчезновения. К концу эры Мэйдзи Хоккайдо был японским без всяких сомнений. В 1908 г. на острове проживало лишь 18 000 айнов. Это составляло 1,25 % от общего числа жителей острова, которое достигало к тому времени 1,45 миллиона человек.

В меньшей степени олигархи представляли себе, каким образом можно обеспечить присутствие Японии на Сахалине и северных Курильских островах, где семьи японцев жили вперемешку с русскими и коренным населением. Казалось бы, нет резона пытаться распространить японский суверенитет на эти малолюдные территории, тем более что дело управления и защиты этих земель представлялось достаточно сложным, поскольку, согласно новой дипломатической терминологии западного образца, люди, проживающие там, превращались в «граждан», находящихся под защитой государства. Но олигархи Мэйдзи желали провести национальную границу как можно дальше от Хоккайдо. Тем более не хотели они показаться России слабой нацией. Наоборот, они стремились создать своему режиму в глазах северного соседа имидж сильной власти. Исходя из этих соображений, правительство Мэйдзи в 1875 г. направило в Россию своих представителей для обсуждения проблемы северных территорий. Переговоры прошли гладко, и 7 мая стороны подписали Санкт-Петербургский договор, согласно которому Япония получала права на все острова Курильской гряды, отказавшись взамен от своих претензий на Сахалин.

На западном направлении правительство Мэйдзи включило Цусиму в состав префектуры Нагасаки, подкрепив тем самым свои утверждения о том, что граница Японии с Кореей пролегала между бывшим островным доменом семьи Со и побережьем полуострова. Другие аспекты взаимоотношений с Кореей представлялись более проблематичными. Традиционно Корея считалась вассалом Китая, являясь составной частью его даннической системы. Несмотря на исключительный характер этих взаимоотношений, китайские правители позволяли полуостровной стране направлять в период Токугава дипломатические посольства в Эдо, а также осуществлять ограниченную торговлю с Японией через домен Со. Вслед за своим приходом к власти в 1868 г., новые лидеры Мэйдзи потребовали от корейского двора признать «восстановление императорского правления». Возмутившись упорным нежеланием корейцев сделать это, некоторые члены японского «ближнего круга», а в особенности — Сайго Такамори, предложили в 1873 г. послать в Корею японскую карательную экспедицию. Требования Сайго вызвали среди олигархов бурные дебаты. В конце концов верх взяли «холодные головы», такие как Ито и Окубо Тосимичи. Их главным аргументом было то, что экспедиция в Корею приведет к акциям западных держав, направленных против пока еще слабой Японии.

Всего три года спустя Ито и Окубо отказались от своей аргументации, когда лидеры Мэйдзи поручили одному из олигархов, Курода Киётака, бывшему в то время директором Службы колонизации Хоккайдо, возобновить переговоры с Кореей. Воспользовавшись приемом, заимствованным из дипломатического букваря коммодора Перри, Курода в январе 1876 г. послал в корейские воды флотилию современных боевых кораблей. Традиционная корейская риторика не могла дать адекватный ответ на маневр японцев, и у корейской монархии не осталось иного выбора, как принять требования Японии. Договор Кангхва, подписанный 26 февраля 1876 г., устанавливал, что «Корея, независимое государство, и Япония, ее равный партнер, в поддержание взаимного стремления к миру и дружбе, устанавливают настоящим формы и условия их взаимодействия, исходя из понятий равенства и взаимного уважения»{187}. Несмотря на такие благородные посылы, последующие «статьи вечного мира и дружбы» были написаны, безусловно, с позиции японских интересов. В частности, три корейских порта открывались для японской торговли, и в них создавались японские консульства, пользующиеся правом экстерриториальности. По иронии судьбы, менее чем через 20 лет после того, как западные державы использовали дипломатию канонерок для превращения Японии в полуколонию, сама Япония навязала своему ближайшему соседу неравноправный договор, наносивший серьезный ущерб его суверенитету.

Установление южных границ Японии и перестройка отношений с островами Рюкю также были связаны с участием в этих вопросах Китая. Как и Корея, острова Рюкю в начале эры Токугава были самостоятельным государством, входящим в число китайских данников. Положение было запутано еще сильнее после того, как в 1609 г. самураи из домена Сацума взяли в плен короля Рюкю. Двумя годами позже они заставили его, втайне от китайцев, подписать соглашение, в соответствии с которым острова Рюкю попадали в зависимость от Сацума и между островами и доменом устанавливались торговые отношения. Осенью 1871 г., когда новое правительство Японии ликвидировало старые домены, оно решило номинально установить свою власть на архипелаге Рюкю, включив его с этой целью в состав префектуры Кагосима, расположенной, частично, на территории бывшего домена Сацума.

Молодой режим подтвердил свое стремление расширить сферу влияние японских властей к югу, после того как около пятидесяти рыбаков с островов Рюкю, потерпев кораблекрушение у побережья Тайваня, были убиты местными жителями. Тайвань в то время официально считался частью китайской провинции Фудзянь. Общественное мнение Японии призывало правительство Мэйдзи отомстить за убийство «японских граждан», рыбаков с Рюкю, «наказав» «нецивилизованных» обитателей Тайваня. Военная кампания против тайваньцев представлялась привлекательной с политической точки зрения. После безрезультатных переговоров с китайскими чиновниками, в начале 1874 г. японское правительство направило на остров карательный экспедиционный корпус. Японские войска высадились на Тайване 22 мая и быстро подавили сопротивление местных жителей. Во время переговоров, последовавших за проведением карательной экспедиции, китайский двор признал «справедливость» действий японцев. В следующем году правительство Мэйдзи принудило руководство Рюкю разорвать даннические отношения с Китаем. Наконец, в 1879 г. японское правительство заставило последнего короля Рюкю отречься от престола и формально включило острова архипелага в состав территории собственно Японии в качестве префектуры Окинава.

На протяжении 70-х гг. XIX столетия японское правительство предпринимало активные шаги по защите дипломатических интересов своей страны. Действия олигархов, однако, не основывались на некоем составленном заранее плане континентальной экспансии. В первое десятилетие своего существования новое правительство Мэйдзи ограничивалось уточнением национальных границ и перестройкой своих взаимоотношений со своими ближайшими соседями в соответствии с западными практиками. К концу этого десятилетия олигархи достигли своих целей: суверенитет Японии распространился на Хоккайдо, Курильский архипелаг, Цусиму и острова Окинавы. Общественное мнение восторженно встретило договор с Россией, который демонстрировал решимость Японии встать в один ряд с ведущими мировыми державами. Еще большую радость среди японцев вызвало заключение договора в Кангхва, которое свидетельствовало о том, что Япония уже многого достигла в деле