предостерегал Фукудзава, непосредственно угрожает Японии. Он верил, что его народ отличается от своих соседей. Япония, отмечал он с гордостью, единственная из всех стран Азии начала проводить модернизацию по западному образцу. Таким образом, она подготовила себя к тому, чтобы идти по пути прогресса рука об руку с другими цивилизованными нациями. К сожалению, продолжал он, Запад не понимает этого факта. Европейцы и американцы, возмущался Фукудзава, ослеплены расизмом и не отличают одну азиатскую нацию от другой. По их мнению, Китай и Корея являлись деспотическими, полуцивилизованными странами, упрямо цепляющимися за нелепые обычаи прошлого. И Япония, на их взгляд, была такой же. Так каким же образом, задавался он вопросом, Япония может избежать сокрушающего удара со стороны Запада?

Фукудзава предлагал два ответа на поставленный собою же вопрос. Во-первых, утверждал он, Япония должна усиливать свою военную мощь, а также быть готовой к ее применению. «Когда другие используют жестокость, — писал он, — мы также должны быть жестокими. Во-вторых, Япония должна побуждать своих соседей по Азии к проведению у себя в странах реформ, так чтобы они смогли выдержать натиск Запада. Если они откажутся, Япония должна принудить их сделать это. Фукудзава напомнил своим соотечественникам одну притчу: человеку, живущему в каменном доме, угрожает огонь, если его соседи живут в деревянных хижинах. Тот, кто ощущает себя защищенным, должен пытаться убедить и своего соседа в том, чтобы он перестроил свое жилище. Но, разумеется, если «ему угрожает беда, он имеет право захватить землю своего соседа — не потому, что он желает заполучить эту землю или ненавидит своего соседа, а просто ради того, чтобы уберечь свой дом от огня».

Фукудзава повторил все эти аргументы в своем эссе, опубликованном в 1885 г. в его же газете, Дзидзи синпо. В качестве названия он использовал фразу «Дацу-А рон» («Доводы в пользу отказа от Азии»). Начиналось эссе со ставших уже привычными сравнений прогрессивной Японии с отсталыми Китаем и Кореей. Но, говорил Фукудзава, Япония не должна столь близко ассоциироваться с каждым из двух ее соседей. Делать это — значит подрывать ее авторитет. Япония, заключал он, должна быть готовой действовать жестко, чтобы защитить себя. «Мы не можем ждать того, что соседние страны обратятся к просвещению и объединятся, чтобы сделать Азию сильной, — писал он. — Скорее, мы должны разорвать эту традицию и присоединиться к цивилизованным странам Запада на пути прогресса. Мы не должны заключать никаких особых договоров ни с Китаем, ни с Кореей. С ними мы должны договариваться таким же образом, как это делают западные нации».

Другие влиятельные писатели 80-х — начала 90-х гг. XIX в. более открыто писали о тех выгодах, которые может принести империализм. В своей первой книге, опубликованной в 1886 г., Токутоми Сохо придерживается идеи, высказанной Гербертом Спенсером и другими западными интеллектуалами. Она заключалась в том, что все развитые индустриальные общества по природе своей являются мирными и неагрессивными. Однако не потребовалось много времени для того, чтобы Токутоми изменил свое мнение на диаметрально противоположное. Япония достигла хороших результатов в политике, образовании и коммерции, писал он в 1893 г., однако она до сих пор не может убедить Запад пересмотреть неравноправные договоры — «наш позор, наше бесчестие», как он отзывался о них, — чего островная нация добивалась на протяжении более чем 30 лет. Как и Фукудзава, причину этого он видел в расистских подходах, принятых на Западе. Япония была «наиболее прогрессивной, развитой, цивилизованной и мощной нацией Востока», — писал он. Однако, добавлял он, кажется, что эта страна никогда не избавится от «презрительного отношения со стороны белых людей»{190}. Имперская экспансия, продолжал Токутоми, предоставляет Японии последнюю надежную возможность завоевать уважение великих держав, укрепить свою безопасность и гарантировать сохранение нации, и даже принести цивилизацию другим странам Восточной Азии.

Руководители правительства и пресса, влиявшая на общественную мысль в стране, также разделяли мнение, что получение экономических выгод в Корее будет способствовать укреплению безопасности Японии. Действительно, объем торговли, значительно выросший после подписания договора в Кангхва, указывал на хорошие перспективы. Между 1877 и 1893 гг. значительно выросла сумма денежных средств, вывозимых на полуостров из Японии. В обратном направлении японские торговцы вывозили рис и соевые бобы. На долю Японии приходилось до 90 % от общего количества этих товаров, шедшего на экспорт. В июне 1894 г. Мацуката Масаеси, чья деятельность на посту министра финансов за десять лет до этого подготовила надежную базу для экономического роста Японии, наметил пути развития корейской экономики в таком ключе, чтобы это шло на пользу Японии. В частности, писал он своим коллегам-олигархам, Япония должна «заставить» Корею открыть новые порты и «предоставить права на добычу угля, прокладку телеграфных линий и постройку дороги между Пусаном и Сеулом». Эти концессии, заявлял он, будут «воистину способствовать получению выгоды обоими государствами»{191}. В то же лето популярные периодические издания также развивали тему новых экономических привилегий Японии в Корее. Кокумин но томо («Друг нации»), основанный Токутоми в 1887 г. и быстро ставший наиболее широко читаемым политическим журналом Японии, повторил большую часть пожеланий Мацуката и потребовал отмены ограничений, существовавших для японского бизнеса в Корее.

Японцы, которые размышляли по поводу судьбы их нации перед лицом западного империализма, вовсе не были злобными и кровожадными личностями. Они не ощущали ненависти по отношению к своим соседям по Азии. Ни один из тех, кто разделял позицию властей, не строил никаких конкретных планов по захвату заморских территорий или по достижению экономического господства в Азии. Но все они вместе, люди, подобные Ямагата, Мацуката, Фукудзава и Токутоми, способствовали развитию менталитета, поддерживающего империалистическое поведение. К началу 1890-х они и многие их соотечественники, представлявшие как левое, так и правое политическое крыло, внутри правительства или вне его, пришли к одному и тому же выводу: мир — это опасное место. Западный империализм и расистские подходы несут в себе смертельную опасность японской независимости. И их собственная страна имеет право на действия за пределами своей территории, чтобы сохранить национальное единство. Подхватив идею экспансионизма, витавшую в воздухе, они помогли сформулировать утверждение, что Япония должна быть напористой, должна даже жертвовать другими, ради того, чтобы самой не оказаться в роли жертвы.

Война с Китаем

Начало японской колониальной империи было положено после победы над Китаем в войне 1894–1895 гг. Причиной конфликта послужили бурные события вокруг Кореи. Корейцы,