– Это что?..– более появления нежданной гостьи, Рёрика озадачило то, что какой-то страж держит его княгиню за рукав.

– Это оберегатели молодой княгини…– торопливо вмешался Арви. Он даже вскочил со своего места, предвидев, какой оборот может принять дело. -…Дабы с ней не случилось дурного в отсутствии ее мужа. Все мы ревностно храним избранницу нашего князя, пестуя словно дитя…– Арви поклонился. – Просим простить, буде мы слишком усердствуем…Боле не повторится…Я немедля все улажу…– Арви нетерпеливым кивком указал стражнику, чтоб тот поскорее убирался с глаз.

– Ну где же ты ходишь…– князь обозрел Диву вопросительно, но не зло. – Разве твой отец не учил тебя, как полагается встречать супруга?

– Ну разумеется, учил, – задетая его словами, Дива подняла глаза и тут же столкнулась с ним взглядом. Он смотрел на нее с легкой улыбкой. И кажется, задал свой вопрос лишь для того, чтоб подтрунить над ней. – Прошу простить меня за опоздание, – вежливо извинилась Дива, рассудив, что начать надо было именно с этого. В глубине души она опасалась, что он либо разозлится на нее по какой-то причине, либо, чего доброго, и вовсе не узнает. – Смею надеяться, мне будет даровано прощение. Особенно когда откроются причины, задержавшие меня…

Арви и Велемира переглянулись. Старшая княжна красноречиво кивнула тиуну, словно желая, чтобы он срочно содеял хоть что-то. Но тот лишь молча наблюдал, ничего не предпринимая. Видно, он посчитал, что уже поздно вмешиваться.

– Что это за причины? – Рёрик заложил руку за руку и со вниманием оглядел Диву. Дорога была долгой и тяжелой. От сытных блюд и крепких напитков его чуть разморило. Теперь не хватало только какой-нибудь забавы. И вот как раз она.

– Я была занята тем, что…– Дива задумалась. Воцарилась продолжительная пауза. Теперь уже многие заметили ее появление. А она все никак не могла ответить. Ее терзал выбор. Раскрыть правду о том, почему опоздала или промолчать. Первая мысль – сказать все как есть. Ее опоздание – козни Арви и Велемиры. Но уместно ли это сейчас? И безопасно ли? Арви – тиун. Велемира тоже уже успела втереться в доверие. А главное, праздничная обстановка не располагает к разбирательствам. Вот и Рёрик сейчас разбираться ни в чем не будет, а она сама запомнится всем как ябеда, что-то невнятно лопочущая. Ведь, скорее всего, ей даже не дадут договорить.

– «Тем, что…»? – напомнил Рёрик.

– Тем, что…Готовила для князя дар…– Дива выдала первое, что пришло на ум.

– И где же он? – Рёрик с любопытным прищуром оглядел Диву. Она была одета просто, но изящно. И даже без княжеского величия убранств вызывала интерес. Потому что обычно интересно не то, во что женщина одета. А то, как она смотрит.

– Если будет позволено, я преподнесу его чуть позже…– Дива в волнении стиснула ладошки за спиной.

– Позволяю, – Рёрик еще раз охватил взглядом стройную фигуру Дивы в полный рост. – И ты прощена…

– Благодарю. И…Добро пожаловать…– Дива с трудом заставила себя сказать то, что было необходимо. И Рёрик, конечно, это заметил. В ответ он молча кивнул ей. Может, в знак примирения, а может, того, что ее приветствие принято. – Мне остаться? Или покинуть…

– Ну а ты сама чего желаешь? – Рёрик не совсем понял, почему Дива еще тут. Ведь его уверяли, что она полна обид и жаждет никогда не видеть своего мужа. По большому счету, было бы странно, если б это оказалось неправдой. К тому же старшая княжна рассказывала, что от всех бед у молодой княгини помрачился разум, и она то и дело грозится принять яд. И все же сейчас Дива здесь, вполне здоровая и рассудительная.

– Я только одного теперь могу желать. Угодить князю, – вымолвила Дива после раздумий. Она была не в силах заставить себя подвиваться к нему так, как это делала Велемира. Поэтому решила попросту говорить правду. Ту ее часть, которая никого не оскорбит. И да. Она сейчас желает угодить ему. Ведь от него теперь зависит ее участь.

– Ты так рада мне? – поинтересовался Рёрик, разумеется, зная истинный ответ. Девушка, которую он оставил сиротой, не может радоваться встрече с ним.

– А как же иначе, князь, – Дива подняла глаза и оглядела Рёрика серьезно. Как бы это ни было досадно и тяжело, но помочь ей может только он один. – Кому же еще мне теперь радоваться, как не моему защитнику и благодетелю?..

– И правда…– Рёрику понравилась ее речь, которая точно отражала суть их отношений. – В таком случае, останься рядом…

– С великой отрадой, князь, – Дива осознавала, что для убедительности ей не хватает только одного – той самой улыбки, о которой говорила Блага.

Велемира в растерянности обозрела Рёрика. Затем перевела взгляд на Арви, но тот не спешил ей на помощь. После пожелания князя старшая княжна уже не могла настаивать на том, чтобы остаться на месте, предназначенном для княгини. Поправив на голове украшенную жемчугами роскошную коруну, Велемира мстительно оглядела сестру и потащилась в конец стола, поскольку только там оставались свободные места. А Дива в хладнокровном молчании опустилась на лавку рядом с Рёриком.

– Вот и умница, – Рёрику понравилось поведение Дивы. В высшей степени достойное. Изначально он был готов к слезам, стенаниям и обвинениям. Был готов и не желал всего этого. А этого и не случилось, ко всеобщей радости. – Дай поцелую тебя, – Рёрик обнял смешавшуюся Диву, неготовую к внезапному жесту дружбы и расположения с его стороны. Неспеша поцеловал ее сначала в одну щеку, затем в другую. А потом и в губы, которые показались ему даже прельстительными. Наверное, оттого, что не пытались заигрывать с ним или подольщаться брехливыми речами. Он был доволен ею вполне. Даже ее безропотным смущением.

Растерявшаяся Дива покорно приняла сей знак приязни и пожелания здоровья. Этот поцелуй не был чем-то личным. Напротив, он явился торжественно-приветственным символом, явленным прилюдно и для людей. И все же Дива даже перестала дышать на время, пока Рёрик касался ее. Хотя видела, что сейчас его можно не опасаться. Он в настроении и ничего против нее не имеет.

– Если тебе что-то понадобится – только попроси, княжна, – удовольствовавшись краткой беседой с молодой женой, Рёрик вновь оборотился к Трувору, раскрасневшемуся от горячительных напитков и повествующему что-то невероятно захватывающее.

Дива несколько раз поймала на себе встревоженный взгляд Бойко. Беззаботный с виду, в душе старик, вероятно, опасался, что вспыльчивая дочка Гостомысла отчебучит что-то недопустимое и тем самым погубит себя. Но встреча с князем прошла мирно. И Бойко вздохнул с облегчением.

Пиршество бушевало словно зимний шторм. Гремели тосты, звучали речи. А перед носом Дивы все еще стояла миска Велемиры, полная рыбьих костей. И это было напоминанием того, что ее собственное положение все еще шатко. Немотствуя она слушала разговоры за столом, попутно раздумывая, какой ей надлежит быть. Ведь для нее промолчать, когда хочется кричать – великий подвиг.

– Овладеть богатствами Византии – это все равно что ограбить дворец самого Одина! – провозгласил Оскольд. Весь вечер он увлеченно толковал о новом походе к Царьграду, желая повторить успех Гостомысла. – Если куда и идти, то только туда!