над водою» (Быт 1:2), поскольку воздух простирается над водою. Моисей еще не использует само понятие «воздух», либо потому, что у евреев тогда еще не было точного слова для обозначения оного, либо потому, что ему было достаточно обозначить оба элемента одним словом «вода». В самом деле «воздух» и «вода» имеют много общих характеристик и часто этим одним словом обозначается как то, так и другое.

Моисей не упоминает о сотворении ангелов, как если бы он писал об истории только этого мира. Но не стоит считать, — говорит автор, — что они существовали одновременно с небом и землей, или, что они были сотворены после, а не до того. Он пытается это доказать от естества и от Священного Писания, воюя с Феодором и его идеями, согласно которым ангелы были сотворены одновременно с небом. Он приводит в свою поддержку свидетельство Василия Великого, также оспаривающего мнение Феодора. Суммируя аргументы в пользу воззрения, что ангелы не были сотворены одновременно с небом, он пишет: «Посмотрим же, с чего выводится, что их творение может быть небесным: 1. Ни Моисей, ни иной священный текст не говорит о том, что они сотворены одновременно с миром; 2. Они бестелесны и не связаны как наши души с телесным организмом; 3. Их сила превосходит энергии мира; 4. Они созерцают Бога непрерывно, чего не может делать никто из тварного мира; 5. Души, лишенные разума не были сотворены с телом, хотя они не могут существовать без тела; 6. Человеческая душа также не сотворена одновременно с телом, поскольку тело создано из праха земного, а душа, по своей собственной природе, причастна божественному происхождению».

Cod. 241. Филострат. Жизнь Аполлония Тианского

Переводчик: Исихаст

Источник текста: При переводе использовалось также издание: Флавий Филострат. Жизнь Аполлония Тианского. Москва 1985.

Прочитано кое-что об Аполлонии со слов Филострата.

Он говорит, что Вавилон огорожен круглой стеной протяженностью в 480 стадий, в три полуплефра высотой и менее полуплефра толщиной. Город разделен на две равные части Евфратом, под которым проходит подземная переправа, обобщающая невидимым снаружи путем царские дворцы на обоих берегах. Рассказывают, что женщина по имени Медея, которая здесь царствовала когда-то, соединила берега реки уникальным способом. Она погрузила в реку камни, медь и смолу, образовав озеро; затем прорыла в пересохшем русле траншею глубиной в две оргии — так что казалось, будто она появлялась в упомянутых дворцах словно из-под земли — и покрыла ров сверху смолой, восстановив уровень русла. Дно и стены получившегося тоннеля отличались необыкновенной прочностью, ибо смола от соприкосновения с водой твердеет как булыжник. Потом над еще влажной замазкой было опять пущено течение Евфрата, и так устроился переход.

Дворец покрыт медной кровлей и весь от нее блестит. Палаты, терема и портики украшены серебром и золотой парчой. По словам Аполлония, там есть чертог с потолком в виде купола, похожим на небесный свод; он выложен лазуритом, а камень этот по причине своей темной синевы являет глазам цвет неба. Статуи почитаемых там богов вознесены ввысь и кажутся золотыми, словно сияя от природного света. Царь творит там суд; четыре вертишейки, подвешенные над сводом, напоминают ему о неизбежности рока и о том, что он тоже смертный. Подвесили этих птиц якобы маги, частые гости во дворце; они называют их «языками богов» [1.25].

Автор говорит, что, покинув персидское царство и приближаясь к Кавказу, Аполлоний и его спутники почуяли запах весьма благовонной земли.

Гору Кавказ мы считаем началом Тавра, который через Армению и Киликию простирается до Памфилии и Микале, до морского берега, где проживают карийцы и где предел Кавказа, но не его начало, как думают некоторые, ибо высота горы Микале не так значительна, тогда как вершины Кавказа настолько неимоверны, что разрезают солнечный свет. Другая цепь Тавра, которая окружает сопредельную с Индией Скифию до Меотиды до левобережья Понта, имеет длиною более двадцати тысяч стадий, ибо именно такова общая протяженность Кавказского хребта.

То же, что утверждали относительно нашей части Тавра, будто она продолжается и за Арменией, долгое время подвергалось сомнению, пока не подтвердилось благодаря барсам, которых, я знаю, ловят в богатой ароматами Памфилии; ибо звери эти настолько обожают благовония, что, издалека влекомые чутьем, они идут из Армении через горы к «слезам» стиракса, как только ветры подуют с той стороны, где дерево это источает душистую смолу. Рассказывают, что в Памфилии однажды поймали молодую барсиху в золотом ошейнике с надписью на нем армянскими письменами: «Царь Арсак богу Нисию». Арсак царствовал тогда в Армении, и я думаю, что это он посвятил зверя Дионису по причине его величины, ибо Дионис называется Нисием по имени города Нисы в Индии, и не только индийцами, но и всеми народами востока.

Барсиха одно время повиновалась человеку и давала себя трогать и ласкать, но с наступлением весны умчалась в горы, томясь по самцу, прямо с ошейником; так ее и словили у отрогов Тавра, куда она была завлечена ароматами. Итак, Кавказ отделяет Индию от Мидии и спускается другой цепью до Красного моря [2.2].

Пересекая Кавказ, они увидели, говорят, людей в четыре локтя ростом и чернокожих, узрели и других, уже в пять локтей ростом, когда переправились через Инд [2.4].

Перевалив через гору Кавказ, говорит автор, они повстречали людей, едущих на слонах. Народ этот обитает между Кавказом и рекою Кофен; они неимущие управители слоновых стад. Кое-кто из них ездит и на верблюдах, которых инды применяют для скорого путешествия; те пробегают за день тысячу стадий, ни разу не склонив колена [2.6].

Спутники с Аполлонием переправились через Инд, ширина которого более сорока стадий в судоходной части. Говорят, он начинается с Кавказа и уже там он полноводнее всех других судоходных рек Азии, многие из которых в него впадают [2.18].

После того как они перешли Инд, говорит автор, назначенный сатрапом проводник повел их прямо в Таксилу, где находился дворец индийского царя. Жители за Индом, как говорят, носят одежду из местного льна и обувь из папируса, а люди познатнее наряжаются в виссон, который произрастает якобы на дереве со стволом как у белого тополя и с листьями как у ивы. Аполлонию, по словам автора, понравился виссон из-за сходства с его холщовым плащом. Таксила не уступает по величине Ниневии и укреплена по образцу эллинских городов. Дворец же принадлежал владыке, который правил тогда державой Пора [2.20].

Истоки Гифаса, к которым, как говорит автор, Аполлоний прибыл после